Юрий Иванович - Невменяемый дракон

– Пожалуйста. Все тела в той пристройке, и температура там самая оптимальна.

Наступило немного неловкое молчание, во время которого Элиза прошла к указанному помещению и вошла внутрь. При всей своей опытности и знании людей она до сих пор не могла поверить в то, что старый и добрейший граф Салив Паперре, отец её последнего жениха оказался убийцей и предателем. И полученные доказательства совместно с устными подтверждениями свидетелей довели принцессу вчера до неожиданной истерики. Именно поэтому впоследствии и было приказано доставить тело Паперре в Салию. Не возжелала наследница престола оставить вырастившего её человека без последних почестей, тем более что тот перед своей смертью успел во всём признаться и чистосердечно раскаяться.

Но зато теперь открылась вся подноготная покушений на Кремона в королевском дворце, стало понятно отводящее внимание похищение древнего трактата, и многие другие странные и нелогические поступки.

В первую очередь стало объяснимо невероятное событие, когда асдижон Бриг Лазан согласился включить лейб-медика в состав экспедиции и выделить ему в телохранители нескольких егерей. Он давно подозревал графа во всех смертях и махинациях, и именно поэтому предпочёл иметь старика на виду постоянно, чем переживать потом за безопасность оставшейся в столице королевы. Ведь задумай граф совершить хоть малейшее преступление во время похода, ничего бы у него не получилось. У каждого егеря была однозначная команда: бить насмерть.

Вот только лейб-медик, который вынашивал Элизу Майве с самого младенчества, так и не успел совершить задуманную им месть и убить молодого посланника из Энормии. Мало того, когда он оказался смертельно придавлен рухнувшим сводом в одной из пещер, то нашёл в себе силы и время кратко пересказать историю своих преступлений откапывающим его воинам. Вернее ему продлили жизнь с помощью магических сил. Из-под обвала, устроенного вьюдорашами, его вытащили ещё живым, но не прошло и получаса, как старый граф умер, шепча постоянно только одну фразу:

– Умоляю Элизу меня простить! Умоляю….

Похоже, что принцесса его действительно простила. Да и у всех остальных по поводу старого придворного врача было двоякое чувство. Даже сам Невменяемый не знал, как относиться к явному преступнику. С одной стороны можно было оправдать помутнение рассудка у отца, потерявшего единственного сына, но с другой стороны было непонятно, что ему сделали совершенно невинные люди? Тот же плотник, дворцовый повар, декоратор и прочие служащие? Да и причём здесь сам Кремон Невменяемый? Чем он конкретно вызвал гнев королевского лейб-медика?

Если судить с последних слов умирающего, то он знал о том, что лавина была подстроена. И решил во чтобы то ни стало наказать виновников. А кто виновен? Правильно: именно тот, кто убрал конкурента-жениха с пути к сердцу принцессы. А кто появился на горизонте флиртующей роковой женщины, ещё не успевшей снять траур? Невменяемый. Вот и стал он основным объектом страшной, «справедливой» мести. И в том, что ему не удалось в этом преуспеть, поражался больше всего Шеслан Тулич. Ведь как медик он прекрасно понимал всё массу возможностей, которые имеет любой врач, прикасающийся к телу своего пациента.

– Ведь он мог подстроить всё что угодно! Не верится, но мы вместе с ним брали у тебя кровь на анализы и проводили самые интимные обследования. А я ему так доверял! Кто бы мог подумать, что мой коллега – убийца.

А Такос Однорукий вообще высказался резко, по-военному:

– Если бы он убил Кремона, король бы нас казнил без всякой жалости. И поделом! Под собственным носом убийцу проворонили! Грош нам цена!

Разошедшегося товарища асдижон Лазан пытался успокоить незатейливой шуткой:

– Да вы оба ещё просто слишком молоды. Вот когда поднаберётесь опыта с моё….

И только хмурый герцог Каррангаррский с явной неохотой признался:

– Любил я старого графа, любил. Было в нём нечто притягательное и душевное…. А Элиза его ещё больше любила. Именно поэтому, скорей всего, и на его сына любовь перенесла. Да вот, не сложилось у них в предначертании судеб. И что я теперь Дарине буду рассказывать? Ведь она в первую очередь с меня спросит. Он ведь и её на своих руках нянчил, в детстве носик вытирал. По очереди со мной….

В вещах Салива Паперре были найдены самые компрометирующие его предметы и вещества. Маленьких флакон с последней дозой эликсира Бегина асдижон Лазан и герцог Каррангаррский, как самые главные в отряде решили просто уничтожить. Хоть и сделали это с непередаваемыми душевными муками, понимали какое благо это средство может принести во имя справедливости. Но закон есть закон, и эликсир был уничтожен при многочисленных свидетелях.

Гораздо больший ажиотаж вызвала находка в вещах покойного преступника небольшой коробки с прозрачной, откидывающейся вверх крышкой. Умирающий Паперре вскользь и о ней признался, но знающий мелкие детали всего этого дела Шеслан Тулич и сам бы понял, что к чему. Потому что внутри коробки сиял один единственный огонёк, и как древний артефакт ни крутили, огонёк всегда показывал лишь одно направление. То есть туда, где находился Кремон Невменяемый. Потому что и эта коробка оказалась настроена на странный нарост в его желудке. А скорей всего каждое такое устройство фиксировало все прижившиеся в телах разумных шарики на окружающей его местности. Именно поэтому окружённый в заваленных пещерах отряд и был уверен в невредимости своего командира и до последней минуты верил в спешащую к ним помощь. Заодно и теплилась надежда, что молодой герой спасёт и принцессу из лап неприятеля.

Каково же было горе и отчаяние всех воинов и командиров, когда на восьмой день их блокады, после лёгкого землетрясения, огонёк в коробке резко и навсегда погас. Мысли о смерти Невменяемого казалось навсегда поселились в их сознании. Хотя жить всё равно следовало и духом они не пали. Бриг Лазан стал готовить все силы отряда для отчаянного прорыва из закупоренного обвалами пространства.

Тем более невероятная радость обрушилась на всех, когда через сутки, из глухого, как проверялось ранее прохода, появился гордо идущий Эль-Митолан-вьюдораш. Над его головой сиял огромный светляк, а магически усиленный голос торжественно разнёсся эхом по близлежащим пещерам. Прибывший представитель пригласил желанных гостей Большого мира на царский приём в их честь. Добавив, что её высочество принцесса Элиза Майве, просила своих подданных поторопиться. На дружный вопрос о Кремоне Невменяемом последовал сдержанный ответ о том, что «великий воин изволят отсыпаться после трудов праведных». Тогда как сама высокая гостья в данный момент занята «поиском надлежащих её рангу нарядов». Мол, прежние, во время путешествия «слегка поизносились».