Нож лег в руку.
— Погоди… не нервничай, не трону… я поговорить с тобой хочу. — Человек сидел на широком подоконнике и разглядывал плеть, хорошую, витую, с жесткой рукоятью и ременной петлей на ней.
— О чем? — Нат заставил себя успокоиться.
Он сильней. Если бы их было несколько, тогда да… а от одного беды не будет.
— О делах семейных… присядь куда-нибудь.
— Куда?
Две стены. Слепые окна, укрытые за ставнями. Старая вывеска, залепленная снегом. И что написано — не разобрать, да и нет в том нужды.
— А куда-нибудь… я и вправду мирно поговорить хочу. Вот. — Альфред убрал плеть и руки поднял, продемонстрировал раскрытые ладони, белые, мягкие.
Женские какие-то.
— Ты сейчас к Нире идешь, верно?
Нат кивнул. Врать без особой на то необходимости он не любил, тем более в ситуациях, когда намерения его ясны.
— Не стоит.
— Почему?
— Ты же не хочешь ей навредить?
— Нет.
— И я так подумал, что не хочешь. Вы странные, на людей похожи, а все равно не люди… я слышал, что твой хозяин…
— Райгрэ.
— Какая разница? — Альфред разглядывал Ната, не скрывая любопытства.
— Большая. Райгрэ — вожак, а не хозяин. У меня нет хозяина. Я свободный.
— У всех есть хозяева, как их ни называй, но мы ведь не о том, верно? Все же присядь, беседа — дело небыстрое.
Нат оглянулся. Переулок был пуст. Ловушка? Не похоже…
— Почему мы говорим здесь?
— Потому что я не хочу, чтобы обо мне пошли нехорошие слухи. Я очень забочусь о своей репутации. И о репутации отца… и вообще, политика — дело такое… правая рука зачастую не знает, что делает левая.
— И какая ты сейчас?
— Обе, — ответил Альфред. — Я хочу тебе помочь.
— Почему?
— Потому что тогда ты мне будешь должен. И когда я попрошу об ответной услуге, ты в ней не откажешь. — Человек улыбался.
— Я не предам Райдо.
— Боже мой, как плоско вы все мыслите. — Альфред спрыгнул с подоконника и пнул снежный горб. — Скажи, я похож на идиота?
— Не знаю, — честно ответил Нат. — Я не настолько хорошо с тобой знаком.
— Вопрос был риторическим. Дело вот в чем, парень… я никогда не прошу у людей того, что они не могут мне дать. К примеру, вот попросил бы я у тебя, скажем, дом поджечь…
— Зачем?
— Мало ли… жизнь — она такая, никогда не знаешь наперед, что в ней пригодится. Так вот, попроси я тебя о таком, ты же не подожжешь дом, а прямиком отправишься к своему драгоценному райгрэ с докладом. Я прав?
Нат подумал и кивнул: он и вправду поступил бы именно так.
— Поэтому и говорю, что от людей надо требовать по возможностям их. И от нелюдей тоже. Итак, тебе интересна Нира. И ты сейчас собираешься героически пробраться в дом доктора, чтобы встретиться с возлюбленной…
Нат нахмурился.
— Но хочу тебя разочаровать. Начнем с того, что прошлая твоя прогулка не осталась незамеченной. И, как сам понимаешь, в благородном семействе случился маленький скандал. — Альфред постучал рукоятью плети по бочке, и та отозвалась гулким тяжелым звуком. — Ладно, не такой уж маленький. Все же на кону репутация дочери…
— Я на ней женюсь.
— Экий ты быстрый. Кто ж тебе позволит-то? Моя дорогая будущая теща категорически против этого брака.
— Почему? У меня есть деньги. И я…
— Не важно. — Альфред прервал Ната взмахом руки. — Даже если ты всю улицу перед домом золотыми монетами вымостишь, Ниру тебе не отдадут. Раненое женское самолюбие — страшная вещь… Ниру отослали.
— Куда?
— К тетке… не волнуйся, это недалеко. Я покажу и даже провожу. На твою удачу, тетушка Ниры куда более реалистично смотрит на мир, а ко всему матушку ее недолюбливает. Поэтому чинить особых препятствий вашим встречам не станет. Единственное, тебе придется быть осторожным.
Нат кивнул.
Тетка? Поместье за городом? Это хорошо. В городе слишком много любопытных, и сложно было бы сохранить тайну…
— Вижу, ты все правильно понял. — Альфред оскалился. — А в дом доктора не суйся… там тебя ждут.
— Я не боюсь.
— Не бойся, верно, но подумай… это чужой дом, в который ты проник тайно. А если еще покалечишь кого, отбиваясь, то… ты один раз уже побывал за решеткой. Не нарывайся снова.
Что ж, за это предупреждение следовало поблагодарить. И Нат поклонился.
Наверное, можно было уходить. Альфред сказал все, что собирался сказать, но тогда почему сам он не спешит исчезнуть? Ему ведь проще. Он знает этот город, каждый его растреклятый закоулок, как знает и людей с их слабостями и притворной силой. Он привык играть.
— Чего ты хочешь? — Нат обошел человека, он ступал медленно и осторожно.
— Сейчас? — Альфред наблюдал за ним.
— Вообще.
— Власти. — Честен. У лжи острый запах, пусть люди и отрицают его существование. — Видишь ли… Нат… — Альфред оперся на стену и ногу выставил. Руки сложены. Плеть повисла бессильно. И человек словно бы забыл о ней, как и об ином оружии. Замер. Глаз с Ната не спускает. Улыбается. — Ничего, что я по имени?
— Ничего.
— В конце концов, мы в чем-то близки… мне адски скучно в этом городке. Никчемный он. — Альфред демонстративно зевнул. — Из всех развлечений — охота…
— И за кем здесь охотятся?
— А кто за кем… за девками… за прибылью… порой и просто пострелять выезжают. Но главное, что я хочу отсюда выбраться.
— Что мешает?
— С одной стороны — ничего… с другой… Допустим, уеду я? И кем буду? Провинциальным парнишкой? Здесь я — человек известный, сын мэра, друг шерифа, доктора и многих иных уважаемых людей. Перспективный юноша с хорошими манерами. — Он говорил об этом с улыбкой, которая неимоверно Ната раздражала. — Здесь меня знают и любят. В большинстве своем любят. И я пытаюсь получить от этой любви дивиденды… Не понимаешь?
Нат покачал головой.
А ведь не лжет Альфред. Ему и вправду скучно и, пожалуй, не с кем поговорить, чтобы начистоту. И Ната он считает если не приятелем, то… должником?
— Я хочу стать мэром… — Альфред присел и зачерпнул горсть легкого снега. — Как папочка. Такая милая детская мечта… для начала мэром… а там… видишь ли, вас ведь немного осталось. Раньше были псы, и альвы, и люди, конечно, о которых изредка вспоминали. Потом псы затеяли войну, и альвы ушли из мира. Вы остались, это да, но реальность в том, что и до войны вас было немного. А теперь и вовсе… освободились места у власти. И если прежде людям дозволялось управлять… скажем, такими вот городишками, как этот, то теперь… теперь открылись совершенно иные перспективы. Конечно, в ваш Совет нас не пустят, но… как знать, быть может, позволят создать собственный.
