— Скажи, почему при том, что ты взрослый парень, во втором своем облике выглядишь младенцем?
Он посмотрел на нее как на ненормальную. С трудом прожевав колбасу, и сделав глоток компота, парень ответил.
— Что ты вообще знаешь о двуликих?
Эния честно порылась в памяти и выдала ответ, заставивший парня сложиться пополам от хохота.
— То, что они существуют!
— Гениально. — Он утер выступившие слезы. — Гэрис говорил, что ты чудная, но я не верил. Ты хоть существующие виды оборотней знаешь?
— Да. — Эния тоже улыбнулась. При всем, том, что "щеночек" то и дело поднимал ее на смех, сердиться на него было невозможно.
Когда он подсел к столу и оказался ближе к свету, она смогла рассмотреть своего нового знакомого как следует. Серебристая шерсть превратилась в копну серебряных волос (не белых, не серых и даже не пепельных, а именно серебряных, как металл), упавших ниже талии. Серебряные брови и серебряные ресницы на смуглом лице, черные глаза и веселая, задорная улыбка. Можно было сказать что он красив, но даже будучи человеком, он чем-то неуловимо напоминал ее Айка. Кстати о кличках, не мешало бы узнать как его зовут.
— Как тебя зовут?
Парень хлопнул глазами, от резкой смены темы разговора.
— Ба! — Воскликнул он. — У меня еще не было хозяйки с провалами в памяти. И дня не прошло, как она забыла мое имя? И что мне прикажешь с тобой делать?
Настал черед Энии хлопать ресницами.
— Ты это нарочно? Да? — От обиды прозвучавшей в ее голосе, парень посерьезнел, отложил булочку и повернулся к девушке лицом.
— Ты сама себя запутала, а обвиняешь меня. Ты рассеяна, неорганизованна и совершенно безалаберна. Эния, милая, так нельзя. Будь хотя бы минуту последовательна в мыслях и поступках и сразу увидишь, что жизнь очень простая штука. С ней не надо бороться. С ней надо дружить.
Эния рухнула на стул. Из веселого приятеля, он в один миг превратился в строгого учителя. В одном предложении он умудрился отчитать ее, пожалеть и показать выход из положения. И что теперь прикажете думать о нем. Окончательно растерявшись, она молча смотрела на парня. Он же вздохнув, сполз со стула на пол. Пространство задрожало, энергетические потоки пришли в движение, очертания его тела стали двоиться, меняться и вздох спустя, ей в колени ткнулась умилительная мордочка ее Айка. Шершавый язык принялся вылизывать ей руки, а хвост виновато завилял. Эния потрепала малыша по голове, почесала за ушами. Когда он был рядом, ее окутывало странное умиротворение. И почему он не простая собака. Во всем виновато ее проклятое "везение". Только ей из всех возможных домашних питомцев мог достаться оборотень. Справившись с эмоциями, она улыбнулась.
— Если можешь и хочешь, можешь обернуться и закончить ужин. Холодные колбаски теряют половину вкуса. Хотя ты и так их слопаешь. Не травоядный ведь.
Опять задрожали энергии. Пространство вокруг оборотня поплыло, являя ей его человеческий облик. Он сидел на полу, положив руки ей на колени, и с виноватой улыбкой смотрел в глаза.
— Я обидел тебя, прости.
— Боги, ты опять голый!
— Со мной это случается постоянно, привыкай.
Он встал и с видом мученика влез в штаны.
— И так, на чем мы остановились? Кажется первый вопрос был о двуликих. Если ты слышала о наших разновидностях, то должна хоть что-то знать, о чистокровных оборотнях.
Он смотрел на нее в ожидании ответа. Эния же под его взглядом чувствовала себя просто ужасно. Как выяснилось на поверку, ее знания в этой области были равны практически нулю.
— Ничего такого я не слышала, и в книгах не встречала.
— В книгах ты не найдешь сведений о нас. — Он сел и вернулся к прерванной трапезе умудряясь одновременно жевать и говорить, при этом не глотая слов. — Мы были первыми, кого создали боги. Все остальные разновидности пошли от нас и не могут считаться чистокровными, так как при любом межвидовом скрещивании теряется самое основное качество двуликого… — Он выдержал паузу, чтобы она вполне осознала разницу. — Помимо всего прочего, мы можем принимать любой облик в рамках прожитого нами возраста, а живем, мы смею тебя уверить о…о…очень долго. Люди столько не живут.
— И что? — Так и не поняла его рассуждений Эния. — Как это относится к моему вопросу?
Он усмехнулся.
— Ты хоть помнишь, о чем спрашивала?
Эния покраснела, так как совершенно забыла свой вопрос.
— Я так и знал. Напоминаю. Тебя интересовало, почему при вполне взрослом виде, я оборачиваюсь щенком. Отвечаю. Взрослому волкодаву никто не позволит жить в твоей спальне, тогда как щенку тут самое место. Ну как я ответил на твой вопрос?
Эния задрожала, но сама не знала от чего. То ли от удивления, то ли от подобной наглости, то ли от смеха. Вот ведь пройдоха.
— И ты думаешь, что после того как я узнала, что ты по настоящему взрослый, я позволю тебе тут ошиваться?
— Почему нет? Я же не собираюсь посягать на твою честь. Все что мне поручено это заботиться о твоей безопасности. — И тут он задорно подмигнул ей. — К тому же никто об этом не знает.
— Невероятно. — Воскликнула Эния. — Меня обвиняет в безалаберности, а сам! Да мои родители в два счета узнают, что ты двуликий. И будешь ты лететь из моей спальни до самой псарни.
— Неужели? — серебряная бровь изогнулась, и он опять обернулся волкодавом, а потом опять в человека.
Эния потрясенно застыла. Перед ней стоял мальчик семи лет, и на его мордашке было написано самое жалостливое выражение.
— Госпожа, — заканючил он. — Не гони меня, я не сделаю плохого.
— Господи ты опять… — кажется, она повторяется. Зажмурив глаза, она вздохнула раз десять, а когда открыла, перед ней стоял взрослый волкодав.
Это не собака, была ее первая мысль. Эния только слышала о волкодавах, но никогда не видела вживую. Зато она не раз видела медведей, и ей было с кем сравнивать. Взрослый волкодав если и уступал медведю в росте, то ни как не в мощи. Гора мускулов, благословенно спрятана под густой шерстью, свисавшей почти до пола. Голова собаки по размерам как четыре ее. Пасть оскалена смертоносными клыками, а черные глаза смотрят на нее с той же щенячьей радостью. Ах ты гад, забавляешься пугая меня на ночь? Но Эния не ожидала, что будут еще превращения. Стоило Айку стать человеком, как перед ней предстал мужчина лет двадцати пяти. От образа бесшабашного парня не осталось и следа. Этот Айк был воином. Причем бывалым. Уже без стеснения девушка рассматривала свой "подарок" Его тело хранило следы былых битв. И не все они были нанесены сталью оружия. Кое-где виднелись старые шрамы от рваных укусов, полученные в образе зверя и в схватке со зверем. Потом он провел серию превращений показав ей с дюжину образов собаки и человека, но все они были в пределах двадцати пяти лет. Вернувшись к образу беззаботной юности, парень наконец соизволил одеться и сел подле нее на корточки. Взяв ее дрожащие руки в свои, он заглянул девушке в глаза.
