Алек удивленно вскинул бровь:
- А я думал ты с ним не знаком.
- Прошлой зимой он собрал у себя в имении на охоту половину двора, и некоторые из наших магов также были приглашены.
- Уж не по рекомендации ли Клиа? — поинтересовался Серегил с понимающей усмешкой.
Теро слегка покраснел, но на провокацию не поддался. Алек и Серегил были, наверное, единственными людьми в Римини, кто знал, что у Теро с Клиа возникла любовь, когда Теро был личным магом принцессы во время её пребывания в Ауреннене. Это была, конечно, абсолютно безнадёжная связь, однако для Теро всё было настолько серьёзно, что он предложил Клиа отправиться с ней на войну в качестве боевого мага. Королева Фория же вместо него подсунула своей сводной сестрице кандидата на свой собственный выбор. Серегил подозревал, что чувства Теро не остались безответны, однако сам Теро об этом не распространялся.
- Это было грандиозное событие. Там была Королева вместе с Принцем Коратаном и Принцессой Элани.
- И Клиа.
- Да. И Принцесса Клиа! — вскинулся Теро, и уши его вспыхнули. — Так что там с этой вашей работёнкой?
Серегил, смилостивившись, отстал.
- Этот Ральтеус — подленькая душонка. Имеются некие письма, которые его бывшая дама сердца желает заполучить обратно до того, как состоится её свадьба. Ну а герцог отказывается ей их вернуть. Что же было ещё делать несчастной леди, как не позвать на помощь Кота Римини?
Лето было самой лучшей порой, чтобы заняться восстановлением репутации Кота. Всё, что и требовалось — шепнуть словечко в нужное ушко, сунуть золотую монетку в нужную руку — и некий безликий ночной скиталец оказывался всецело к вашим услугам. Зажиточные граждане Римини годами прибегали к помощи Кота, участвовавшего в их интригах, совершавшего для них кражи, осуществлявшего тайную доставку, и при этом они даже не подозревали о том, что набивают карманы одного из своих же — а теперь, с тех пор, как пять лет назад появился Алек, двоих из собственного круга. Серегил — чисто для виду — сделал так, чтобы стало известно, будто и он сам пользовался услугами Кота. Не то, чтобы ему были очень нужны деньги, скорее изюминка была в риске, и Алек был увлечен этим не меньше.
- Из достоверного источника нам стало известно, что Герцог скоро покинет своё поместье в Цирне, — сказал Алек. — Его юная жена находится здесь, в городе, она на последних неделях своей первой беременности.
- Это не тот человек, которого нужно иметь врагом, — предупредил Теро. — Будьте предельно осторожны.
- Разве мы не осторожны всегда? — хмыкнул Серегил.
Теро скептически изогнул бровь:
- Ни в малейшей степени.
ЗАЖАВ В ЗУБАХ тонкую деревянную рукоятку-держатель светящегося камня, Серегил вытер капельку пота, что медленно ползла по его носу, и пробежался взглядом по строчкам одного из многочисленных писем, найденных им в личном кабинете герцога, включая пачку, припрятанную в ящике с потайным дном. Эрцгерцогиня Элайя, старшая фрейлина Принцессы Элани, являлась, очевидно, приятельницей герцога и была не прочь поделиться с ним интересными придворными сплетнями. Так вот, согласно последним слухам, у наместника — брата-близнеца королевы, принца Коратана — был теперь новый возлюбленный, некто юный Лорд Бирис. Когда-то, много лет тому назад Серегил тоже был удостоен такой чести, правда, очень недолго. Коратан оставался верен себе, предпочитая юных наложников. В другом письме она вела речь о некоем человеке по имени Данос, утверждая, что королевское высочество, кажется, весьма тепло его принимает и с нетерпением ждёт от него писем.
На другом конце огромного кабинета, в неясном свете такого же светящегося камня, двигался тёмный силуэт Алека, рыскавшего по полкам со свитками и книгами, которыми были заполнены две стены. Если верить словам герцогской кухарки, которую Алеку удалось охмурить ранее этим утром, когда та торговалась у рыбной стойки на цирнском рынке, их информация была верной: герцог находился в отъезде, навещал друзей в соседнем поместье, так что его не ждали обратно ещё пару-тройку дней.
Теперь было уже хорошо за полночь, но по-прежнему ужасно душно, так что всё — включая пергаменты, кожаный бювар, тонкую льняную рубаху Серегила — казалось противно мокрым и липким. Серегил откинул назад волосы, чтобы они не мешали ему заниматься делом, пока он перебирал оставшуюся пачку, но они, казалось, давили ему на шею, делая жару ещё невыносимей. Сквозь бархатные занавески с балкона не проникало ни малейшего ветерка. Сверчки на улице растрещались так громко, что за ними было не слыхать даже шума прибоя, бьющегося о скалы внизу. От этого дикого стрёкота у Серегила начинала чугунеть голова. Однако ему удалось отыскать среди не припрятанных писем ещё одно, представлявшее интерес. Оно было от Графа Целина, который, по случаю, был приятелем Алека. В своём коротком послании Целин благодарил Княза за ночь, проведенную за игорным столом и великолепный ужин, и, в свою очередь, приглашал Рельтеуса на следующей неделе отобедать с ним и его овдовевшей матушкой.
Алек, опустившись на пол, был теперь занят тем, что заглядывал под края круглого шерстяного ковра, на котором стоял рабочий стол герцога. Мгновение спустя он издал негромкий свист.
- Нашёл что-то? — прошептал Серегил.
- Тайничок, а в нём — ящичек.
- Ловушки есть?
- Неа.
Серегил услышал, как Алек орудует отмычкой, а вслед за этим — шелест бумаг. Затем Алек поднялся и протянул Серегилу пачку писем, перехваченную тёмной лентой. Серегил вытянул одно из них и открыл. Ну что ж, именно за этим они сюда и пришли! Он на всякий случай быстренько просмотрел ещё несколько писем в связке. Судя по всему, этот тайный роман был весьма бурным, и Маркиза Ланиа в своих посланиях не скупилась на эмоции, так что становилось очевидным, насколько сильно было её увлечение герцогом, кстати, — человеком гораздо старше её. Серегилу также не составило никакого труда понять, что вся загвоздка состояла в земельном споре — между ним и будущим супругом Лании, маркизом Десьелем. Рельтеус, похоже, имел виды на эту землю, и при помощи писем намеревался посредством Лании оказать давление на Десьеля. В общем, одна из этих обычных затяжных историй делёжки между представителями Скаланской знати.
Серегил потянул было очередное письмо, чтобы сопоставить даты, как вдруг Алек схватил его за плечо и толкнул к залитому лунным светом балкону. Он моментально всё понял и прижался к стене снаружи, обнявшись с прихваченными из кабинета письмами. Алек потихонечку прикрыл за собою дверь. Мгновение спустя там зажёгся свет. Послышался разговор, впрочем, слишком тихий, чтобы было можно разобрать хоть слово. Хотя нет, собеседников было двое — мужчина и женщина. Так что же, кухарка ошиблась, или всё же Герцог по какой-то своей прихоти припожаловал раньше положенного? Серегил очень сильно надеялся, что Алеку удалось прикрыть, как было, обнаруженный им тайник.
