Служитель жестом извинился и сказал:
— Я еду по делу моего Ордена. Один дедикат обнаружил маленького заблудшего демона, которым завладел хорёк. Я везу демона в Тариун, чтобы глава Ордена соответствующим образом вернул его богу.
Служитель Бастарда повернулся к вместительным седельным сумкам, порылся в них, и вместо книги у него в руках появилась небольшая клетка из ивовых прутьев. Внутри неё клубочком свернулась серая фигурка.
— Ага! Вот, значит, что вы там прятали! — Кария сморщила нос и подъехала поближе. — По-моему, самый обычный хорёк.
Зверёк встал на задние лапки и дёрнул усами в её сторону.
Тучный служитель развернулся в седле и поднял клетку так, чтобы Исте тоже было видно. Животное, которое до этого бегало кругом по клетке, замерло под её взглядом. На какую-то секунду в его похожих на бусинки глазах мелькнул совсем не звериный ум. Иста продолжала бесстрастно смотреть. Хорёк опустил голову и стал пятиться назад, до тех пор пока не упёрся в стенку клетки. Служитель одарил Исту очередным долгим удивлённым взглядом.
— Может, бедняга просто болен? — усомнилась Кария.
— А вы что думаете, леди? — спросил приверженец Бастарда у Исты.
Ты и сам отлично знаешь, что это настоящий демон. Так зачем же спрашивать меня?
— Ну… Мне кажется, что глава вашего ордена разберётся, что это и что с ним делать.
Услышав столь сдержанный ответ, служитель улыбнулся уголком губ.
— Верно, это не совсем демон, — он спрятал клетку. — Я бы назвал его, скорее, элементалем, очень маленьким, ещё не сформировавшимся. Как мне кажется, он ещё совсем недолго в нашем мире и вряд ли начнёт искушать людей колдовством.
Демон, конечно, Исту не искушал, но она поняла, почему служителю следовало быть столь здравомыслящим. Демон делает человека волшебником, так же как лошадь делает хозяина наездником, но насколько искусным — вопрос открытый. Так же как и лошадь, демон может унести своего обладателя прочь. Но в отличие от лошади демон не позволит ему спешиться. Прочь из-под опеки Храма, прямо к гибели души.
Кария снова принялась болтать, но как раз в этот момент дорога в замок отделилась от главного тракта, и ди Феррей свернул в сторону. Вдова из Палмы превратила то, что хотела сказать, в весёлые прощальные слова, а ди Феррей решительно отвёл скакуна рейны подальше от паломников.
Когда они поехали вдоль берега реки, заросшему деревьями, управляющий оглянулся через плечо:
— Какая вульгарная женщина. Держу пари, у неё в голове не найдётся ни одной благочестивой мысли! Она прикрывается паломничеством от родственников, которые не одобряют её безделья, а заодно обеспечивает себе в пути дешёвый вооружённый эскорт.
— Вы совершенно правы, ди Феррей.
Иста обернулась и смотрела, как группа пилигримов продолжает двигаться по главной дороге. Вдова Кария теперь упрашивала служителя Бастарда попеть с ней гимны, несмотря на то, что тот, который предложила она, больше походил на застольную песню.
— Ни один мужчина из её семьи не захотел поддержать её и поехать с ней, — возмущённо продолжал ди Феррей. — У неё, конечно, теперь нет мужа, но могла же она всё-таки найти брата, сына или на худой конец племянника. Мне жаль, рейна, что вам пришлось выносить такое.
Не совсем стройный, но крайне добродушный дуэт донёсся со стороны тракта, а потом затих вдали.
— А мне не жаль, — сказала Иста. Улыбка медленно изогнула её губы. Совсем не жаль.
Иста сидела среди розовых кустов матери, пальцы рейны бессознательно сворачивали и разворачивали платок тончайшей работы. Фрейлина сидела рядом и тыкала в полотно иголкой, гораздо более тонкой и острой, чем ум самой вышивальщицы. Вдыхая прохладный утренний воздух, Иста без устали ходила кругами по саду, до тех пор пока фрейлина, повысив голос, не попросила её остановиться. Женщина приостановила работу и наблюдала за руками рейны; Иста раздражённо отложила измученный кусок льна в сторону. Надёжно спрятанный завесой королевских юбок шёлковый башмачок принялся отбивать нервную, а вовсе не гневную, барабанную дробь.
Садовник суетился рядом, поливая цветы в кадках, которые украшали все дверные проёмы в ознаменование наступления сезона Дочери. Так на протяжении многих лет приказывала старая провинкара. Интересно, через сколько лет умрут заведённые ей обычаи или они будут жить вечно, как будто бы дотошный дух старой леди продолжает наблюдать за их соблюдением? Нет, боги забрали её душу из мира людей; в замке не появлялось новых духов, иначе Иста сразу же это почувствовала бы. Все обитающие здесь неприкаянные души были древними, измученными, исчезающими. От них остался один холод, которым ночью тянуло от стен.
Иста вздохнула через сжатые губы, разминая ноги под юбкой. Она специально подождала несколько дней, прежде чем подойти к управляющему замка с предложением отправить её этой весной в паломничество, в надежде, что ди Феррей забудет вдову Карию. Смиренное паломничество в сопровождении нескольких фрейлин; простая одежда и никакого королевского кортежа в сто всадников в длину, которых верный управляющий считал приемлемым минимумом. Ди Феррей выдвинул массу занудных возражений практического свойства и поразился внезапной набожностью рейны. Все доводы Исты о том, что она ищет искупления грехов, были отметены ввиду того, что под его неусыпным оком она не могла совершить ничего достойного покаяния. Само собой подразумевались плотские грехи, ведь ди Феррей не был искушён в теологии. И чем настойчивее становились просьбы рейны, тем неприступнее и осторожнее становился управляющий, так что порой Исте приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не раскричаться на него. Чем яростнее она просила, тем сомнительнее представлялась ему её затея. Вот такой мучительный парадокс.
По саду пробежал паж, на бегу отвесив Исте весьма своеобразный поклон, и скрылся в главной части замка. Спустя несколько минут оттуда появился ди Феррей и тяжело зашагал по дорожке, за ним по пятам следовал всё тот же паж. Ключи от замка позвякивали на поясе управляющего, выдавая его статус.
— Куда это вы собрались, ди Феррей? — лениво поинтересовалась Иста. Она принудила ноги прекратить отбивать чечётку.
Управляющий остановился и изогнулся в поклоне, подобающем её рангу, его должности и тучности, рукой он сделал знак, чтобы паж последовал его примеру.
— Мне сообщили, что прибыли всадники из Кардегосса, рейна, — ди Феррей немного помедлил. — Ваш довод о том, что согласно присяге, данной мной вам и вашим родственникам, я обязан не только охранять вас, но и подчиняться вам, не давал мне покоя.
