— А если и некр, тебе-то какое дело?
— Мне? Мне совсем никакого.
— Вот и помалкивай. Постоялец этот человек тихий, но что-то мне говорит, что разозлиться может вмиг. А это нехорошо будет.
— Да уж — бугай знатный. Я его, кстати, вчера видал за заставой. Он чего-то топал к мельнице, вниз.
— Раз топал, значит надо ему было — ты что-то много болтаешь сегодня.
— Так день хороший — погодка загляденье, душа прямо поет.
— Угу. Полдня дождь шпарил, только сейчас утих. Шутник ты у нас.
Дверь трактира распахнулась резко — будто ногой открыли. Заплясали огоньки светильников, ноздри защекотала влага свежего уличного воздуха.
— Это что за свинья там копытом двери распахивать повадилась? — угрожающе поинтересовался Пуго.
"Свиней" оказалось две. Точнее двое. Да и не свиней вовсе. Глянув на вошедших посетителей, Пуго прикусил язык. Эх — сразу видно почтеннейшую публику. Ну а что до дверей — так хоть головой рогатой их открывай, им хуже не станет. Двери в кабаке хорошие, крепкие. Вот кто его за язык тянул? Сколько лет прожил, а не научился за словами своими присматривать.
Изучив парочку повнимательнее, Пуго и вовсе насторожился. Одного странного посетителя он еще стерпит, но трое уж явно перебор — что-то тут сегодня не так. Нет, эти на смазливых юнцов не походили — высоченные, стоят ровно, будто бревна. Не атлеты — хрупковаты, но хрупкость обманчива, будто тонкое тело диких котов. И морды такие же вытянутые и бледные, будто у того парнишки. Да и не морды, а лица. Причем лица ухоженные, и так же прикрытые капюшонами, надвинутыми на лоб пониже. Одень в платье, и за баб сойдут. Получатся высоченные плечистые бабы с узкими задницами. Откуда они все тут ночью появились?
Сняв с гвоздика полотенце, Пуго принялся вытирать руки, демонстрируя посетителям готовность к обслуживанию. Посетители на него даже не покосились — так и стояли, внимательно изучая зал. Глянув туда же, Пуго увидел, как черный постоялец еле заметно кивнул. Ах, вот оно что — дела у него с этой парочкой. Ну раз дела, то, значит, все нормально, и зашли они не случайно. А что до вида их странноватого, так это не его, трактирщика, дело. Дела постояльцев это свято — пусть хоть с демонами якшаются, лишь бы серебро платили.
Рано Пуго расслабился — загадочный парень не зря его настораживал.
"Студент" встал.
Нет, не встал — будто пружина распрямилась, или на тугом луке лопнула тетива. Красиво встал, будто танцор, или опытный фехтовальщик. Скользнул вбок, из-за стола, единым движением распахивая плащ. Голосом чистым и мелодичным звонко произнес:
— Сидите на месте и никто больше не пострадает.
Пуго внезапно понял — сиди не сиди, но сейчас репутация его трактира серьезно пострадает.
Пуго не ошибся.
Из— под плаща парнишка выхватил два арбалета. Не армейские двужильные монстры, какими кирасу навылет прошибают, а так себе -арбалетишки. Такие таскают хлыщи из управы, да ворье понаглее. Если взвести на совесть, то плечи чуть ли не до ложа складываются, и при желании такую дуру даже в рукав можно запихать. Стреляет недалеко, да и попасть трудновато, но шагов за десять-двадцать достать можно.
Так вот что этот четырежды проклятый юнец у Шугера покупал…
Рассказывать все в подвале управы приходилось медленно, вспоминая все подробности, а на деле происходило все быстро — невероятно быстро. Сердце не успело четыре раза стукнуть с того момента, как парнишка выскочил из-за стола, а пальцы уже утопили скобы — "студентик" выстрелил с двух рук.
Парочка новых посетителей на месте тоже не стояла — ребятки явно битые жизнью, отпрыгнули от дверей будто блудливые коты, застигнутые в чулане за пожиранием сметаны. Но куда ты спрячешься от арбалета, если до стрелка неполный десяток шагов?
Арбалеты стукнули одновременно, подпрыгнули в руках от отдачи. Короткие, толстые болты с чавканьем ударили в живую плоть — оба упали синхронно, один тонко, по-женски, вскрикнул. Убили или нет, неясно, но уж не задели точно — всем телом бедолаги приняли сталь, оба не смогли от ударов на ногах устоять.
К пареньку от лестницы ринулся Хоги. Вовремя ринулся — арбалеты разряжены, перезаряжать их очень долго теперь, а в рукопашной у этого стрелка шансов нет — Хоги что кабан-переросток, тупо в доски втопчет полдюжины таких молокососов, и не заметит.
Не втоптал.
Парень откинул разряженное оружие, полуобернулся на месте, взмахом руки встретил надвигающийся живой таран, даже не ударил, а так, прикоснулся к лицу. И случилось чудо — ноги громилы оторвались от пола, Хоги пролетел через стол, впечатался головой в стойку, на этом его полет прекратился. И вообще — на сегодня рабочий день Хоги закончился.
Пуго остановил свою руку, тянущуюся за дубинкой. Нет, не стоит это делать. Палка, залитая свинцом, аргумент в спорных вопросах неплохой, но не в этот раз. С этим пареньком лучше не связываться — забьет эту палку тебе в такое место, что доктор неделю искать будет.
Вот же каналья — а казался таким милым!
— Вам же сказано — сидите на месте, и все будет хорошо, — нервно произнес парень. — Сейчас я выйду, и можете звать стражу.
Через весь зал пролетел стол, сбив по пути пару светильников. Добротный стол из двупальцевых досок — за таким сразу десяток пировать может. Такой от пола оторвать и втроем нелегко, а уж летать заставить и вовсе не получится.
Но у этого постояльца получилось.
Паренек, ловко увернувшись от пролетевшего предмета мебели, посмотрел в сторону "гробовщика" чуток озадачено, нервно выкрикнул:
— Стой! Я не хочу тебя убивать! Мне нужны были только они — я сейчас уйду!
С таким же успехом мог и со стеной поговорить — черный громила не ответил, молча попер вперед. Не торопясь пошел — не так как кретин Хоги. Уверенно пошел — отшвыривая с пути перевернутые табуреты, и перешагивая через лужи горящего масла, что пролилось из светильников. Дойдет и убьет. Голыми руками убьет.
Три трупа за вечер — репутации трактира хана.
Дальше Пуго на некоторое время отключился. А как не отключишься, если в твоем заведении вдруг ударил гром. Настоящий гром — будто молния под ухом сверкнула. Вроде бы перед этим громом парнишка как-то хитро крутанулся, и вроде бы махнул рукой как-то нехорошо. А может и не было этого. Трудно вспоминать — уж больно сильно громыхнуло. И отбросило Пуго назад, на спину, а там он уже не мог ничего видеть — стойка мешала.
Грохнуло второй раз, яркая вспышка ударила по глазам, заставила зажмуриться. Из пивной бочки вырвало кран, холодная струя ударила прямо в лицо. Как раз кстати — сделав хороший глоток, Пуго рискнул приподняться
