Юноша вежливо кивнул им и сказал:
— Рад познакомиться. Что касается моего имени, то зовите меня… ну хотя бы Андрей.
— Андрей? — переспросил трактирщик. — Какое странное имя вы себе выбрали. Никогда не слышал такого. Может быть, вы имели ввиду Астрей?
— Или Олвей? — подал голос розовощекий Ральф.
— Харлей? — тут же поспешил за ним Фавор.
— Да нет, я имел ввиду имя Андрей, — возразил юноша.
— Ну что ж, — согласился трактирщик. — Это тоже имя. Вы сказали первое, что пришло в голову, не так ли?
— Именно так, — кивнул Андрей.
— Тогда, скорее всего, это и есть ваше настоящее имя, — уверенно заявил Гарни.
— Вы так думаете? — засомневался юноша. Он действительно назвал первое имя, которое пришло в голову, но ещё не успел отнести его на свой счет. Странно всё таки: когда теряешь память и не помнишь, как тебя зовут, то выбираешь первое имя, пришедшее в голову.
— Да я почти уверен в этом! — трактирщик казался довольным. — Те бедные люди, которых я вылечил до вас, тоже не могли кое-что вспомнить, и тогда я предлагал им говорить или описывать то, что придет на ум прежде всего. В девяти из десяти случаев они говорили о реальных вещах!
— А сколько их было до меня? — спросил Андрей, сделав ещё один большой глоток пива, которое здесь называлось почему-то вином.
Трактирщик что-то прикинул в уме, провел счет пальцев на обеих руках и с улыбкой ответил:
— Шестнадцать.
— Семнадцать, — поправил его Ральф, улыбнувшись ещё шире отца.
— Двадцать? — попытался уточнить Фавор и просто-таки превратился в один сплошной, растянутый от уха до уха рот.
— Как бы там ни было, — на секунду нахмурился Гарни, — но всем эти людям помог я. Ну и мое вино, конечно же! Я ведь вам уже говорил, что оно лучшее во всей Киренее?
— Говорили, — согласился Андрей. — Но вы лучше скажите, почему эти люди теряли память? Что происходит у вас в лесах?
— О, это кошмарная история! — воскликнул Гарни. — Всё началось с того, что год назад в Тол (это лес к северо-западу отсюда, но вы, наверное, уже знаете)… так вот, началось с того, что год назад в Тол прямо с неба посреди бела дня что-то упало.
— Метеорит? — предположил юноша.
— Что такое метеорит? — удивился трактирщик.
— Ну, это такой большой камень, который летает в космосе и может упасть на землю, — как мог проще объяснил Андрей.
— А что такое космос? — опять не понял трактирщик.
— Наверное, это как небо, только очень большое и безграничное, — попытался описать космос Андрей.
Трактирщик сдвинул густые брови и подозрительно посмотрел на юношу. Наверное, он подумал, что над ним насмехаются. Опять.
— Не думаю, что камни могут без причины летать в небе, — сопроводил он свой взгляд словами.
— Наверное, причина есть, раз они летают, — сказал Андрей.
Гарни с минуту тяжко думал — это было заметно по шевелящимся ушам.
— Вы можете быть правы, сударь, — наконец согласился он. — Если камни летают, значит, это кому-нибудь нужно… Но, что бы ни упало в лес, там после этого начали происходить странные вещи.
— Страшные, — округлил глаза Ральф.
— Вещи? — не понял Фавор.
Не обращая внимания на сына и кузена, трактирщик продолжил:
— К примеру, в Толе стали пропадать люди. Пойдет кто-нибудь в лес по грибы или по ягоды, а может и просто на охоту, да не возвращается. Много человек там уже сгинуло.
— Может быть, их дикие животные съели?
— Да откуда им там взяться! Крупнее барсуков в Толе отродясь ничего не водилось. Как же тогда объяснить, что некоторые всё ж возвращаются, но без памяти?
— Не знаю, — пожал плечами Андрей.
— И я не знаю, — вздохнул трактирщик. — Но есть предположение, что там завелись черти или даже троглодиты.
Юноша вспомнил, как всадники, с которыми он пришел в Ламар, тоже говорили о творящихся в лесу странностях и, в частности, упоминали троглодитов.
— А кто такие троглодиты? — спросил он у Гарни. Память отказывалась самостоятельно подобрать ответ, выдавая лишь скучное сообщение: «Троглодиты не существуют».
— Это такие твари, которые живут под землёй и иногда выбираются на поверхность, чтобы полакомиться человечиной, — сморщился трактирщик.
— Я думал, что людоедством занимаются вурдалаки, — задумчиво произнес Андрей.
— Вурдалаки предпочитают мертвых людей, — с видом знатока сказал Гарни. — Но даже если в Толе бесчинствуют вурдалаки, они не похожи сами на себя.
— Наверное, у них глаза слишком большие, да? — Андрей вспомнил, что один из всадников говорил как раз о «глазах размером с чашки».
— Вы всё вспомнили! — завопил трактирщик, хлопая в ладоши.
— Он всё вспомнил! — вторил ему Ральф, искренне радуясь вместе с отцом.
— А вспомнил ли? — меланхолично поднял бровь Фавор, оставаясь недвижимым.
— Вы меня не так поняли, — поспешил успокоить раздухарившихся аборигенов Андрей. — Я знаю, что у них большие глаза, потому что мне это говорили люди, проводившие меня до города.
— Ах, всего лишь? — удивился Гарни, медленно прекращая ликовать. Наконец он взял себя в руки. — Вы правы насчет глаз — они действительно слишком большие, чтобы принадлежать вурдалакам. А у троглодитов глаз вообще нет.
— Почему бы вам не собраться всем городом и не прочесать лес? — предложил Андрей. — Тогда вы наверняка найдете причину таинственных происшествий.
— Войска герцога Керинейского уже делали это, но безрезультатно, к сожалению. Тол оказался чист.
В этот момент двери трактира распахнулись. Гарни быстро встал и отвесил вежливый поклон почти до самой земли. Поклон предназначался высокому, жилистому на вид мужчине в черном кожаном доспехе и шляпе с широкими полами. Бросив мимолетный взгляд на хозяина заведения и его родственников, мужчина быстро подошел к Андрею.
— Мои люди доставили вас в Ламар? — спросил он, не утруждаясь сохранять должную интонацию вопроса.
— Д-да, — неуверенно ответил Андрей.
— Тогда следуйте за мной, — сказал мужчина и развернулся на каблуках к выходу. По его бедру щелкнул короткий меч.
— Простите, но кто вы такой? — возмутился юноша манерам незнакомца. — И с какой стати я должен следовать за вами?
— Я куратор этого города, — уже отворяя дверь, ответил мужчина, после чего соизволил всё-таки остановиться и посмотреть на Андрея. — Не советую вам, молодой человек, сопротивляться, потому что вы арестованы.
— Арестован? За что? — недоумение Андрея стало наполняться липким предчувствием чего-то нехорошего. Этому также способствовало и то, что за грязными окнами трактира он заметил вооруженных людей.
