- То есть Ваши обязанности, - дерзко уточнил Корин Фоли.
- Ну, выполняю же я твои, - жестоко ответил Кейсар Фоли. - До сих пор не могу понять, почему блистательный глава безопасности сейма Фоли Хулиан Борджиа допустил возможность, когда весь мир зависел от двух весьма молодых и неопытных людей. Почему я должен был следить за всей это ситуацией несколько веков?
- Возможно потому, что это доставляло вам удовольствие, иначе вы давно свалили бы это проблему на меня, просто обрисовав ситуацию.
- Чтоб тебя! - не найдя возможности, что-либо ответить, фыркнул Хоакин, и раздраженно продолжил, - Джулиан да сядь ты наконец, не стой столбом. Поняв, что гроза миновала, Хулиан разлил в изумительной красоты бокалы фари Марты и, предложив один из них Хоакину, спокойно сел в кресло посетителя у своего рабочего стола. Хоакин, как ценитель всего прекрасного, заворожено любовался изумительной гравировкой бокала.
- Джулиан, где ты взял такую прелесть?
- Подарок Хельги Хуаниты, - с нежной улыбкой ответил Джул.
- Мне никогда не была понятна природа твоих с ней отношений! - Обиженный тем, что у него нет таких бокалов, Кейсар недовольно нахохлился.
- Вы прекрасно знаете, что Хуанита всегда была для меня, как младшая сестренка.
- Я прекрасно знаю, что Хуанита всегда была влюблена в тебя, как кошка, и мечтает хоть об одном знаке внимания с твоей стороны.
- Это ошибочное мнение. Наша Хельга, как натура творческая, безусловно, нуждается в некоем предмете обожания, но я ей нужен исключительно по причине своей недоступности, - с усталостью в голосе заметил Хулиан.
- Джул, ты так наивен, - покачал головой Хоакин.
- Ваше Величество, в данном случае ошибаетесь вы. Я несколько раз пытался развить наши с ней отношения чуть дальше дружеских, и всякий раз получал от ворот поворот. Это прекратилось после того, как Хуанита раздраженно заявила мне, что не может иметь никаких отношений с таким бесчувственным чурбаном, как я. Видите ли, я давно должен был понять, что ее любовь ко мне не должна быть воплощена в жизнь, иначе у нее пропадет вдохновение. А ее страсть к творчеству не должна подвергаться ни малейшей угрозе! Поэтому будет лучше, если я, наконец, отстану от нее со своими притязаниями, и дам ей спокойно страдать от несчастной любви ко мне, и на волне неразделенной страсти продолжать творить ее бесподобные шедевры.
- Создатель, ну кто может понять этих женщин! К Фаране их всех на завтрак! Давай лучше поговорим о деле. Что ты намерен делать дальше?
- Ну что, немедленно оклемаюсь от горя, и начну мучить пачками окружающих, наводя ужас и дрожь на население нашего чудесного мира, - кровожадно с тоской усмехнулся Хулиан.
- Джул, я не об этом! Ты сдавал свои мозги на чистку Нифрее? Я спрашиваю, что мы будем делать с Джакомо и его милой кузиной? Нельзя допустить, чтобы они и дальше царили в умах челяди, как самые сильные мира сего.
Хулиан растеряно моргнул, поднятая Кейсаром тема не представлялась ему хотя бы мало-мальски интересной. Чтобы дать себе время понять, что происходит и прощупать ситуацию, Корин Фоли решил предоставить возможность высказать свою позицию Хоакину.
- Что вы предлагаете?
- Мне кажется, что раз немалую долю силы Джакомо представляет Джельсамина, надо ее убрать из игры, - сделав маленький глоток фари, задумчиво произнес Хоакин, и тут же вскинул голову, - Создатель, где ты берешь это чудо?
- А вот этого я вам никак не могу сообщить, - с улыбкой покачал головой Хулиан. - Скажем так, производитель этого напитка ни имеет никакого отношения к Марте, поэтому ему грозит за это смертная казнь. А я не хотел бы лишиться источника этого чудесного нектара. Вернемся к Джельсамине. Я тоже достаточно подробно рассматривал данную возможность, но пришел к выводу, что слишком велик риск. Габриэлла так и не ожила. Даже если все молчат об этом, то сие вовсе не означает, что жизнь Мины перестала являться гарантом бытия всего сущего.
- Хулиан, - притворно вздохнул Хоакин, - я надеялся, что твоя кровожадность все же имеет границы! Я вовсе не думал о том, чтобы убить Джельсамину. Если бы я счел это целесообразным, то не стал бы перекладывать это на твои плечи. Уж ты-то меня знаешь! Я считаю, что нам необходимо как можно скорее выдать ее замуж.
От подобного заявления Хулиан снова растеряно моргнул, понял, что повторяется, мотнул головой, дабы хоть как-то взбодриться, поставил бокал на стол и осторожно начал подбирать слова.
- Вы прекрасно знаете, что дар не передается по наследству. То, что произошло между Миной и Габи получилось исключительно благодаря великой воле и могуществу Малкани Куори. Мина не будет обладать таким уровнем силы даже через лет через семьдесят, а я сомневаюсь, что она проживет дольше.
- Похоже, мне так и не удалось тебя встряхнуть! Я не собираюсь выдавать ее замуж, для того, чтобы она нарожала кучу наследников. Я хочу, чтобы она влюбилась до беспамятства и отдалилась от Яго. Пока они так крепко связаны, мы мало что можем сделать. Влюбленная женщина, не интересуется ничем, кроме предмета своего обожания. И нам надо поторопиться, пока между Миной и Яго не вспыхнул костер любви. После всех произошедших с ними событий, это более чем вероятно.
Хоакин перешел на свое коронное ленивое ворчание, и Джулу на мгновение показалось, что он почувствовал в его голосе, все прожитые тысячелетия.
- Я подумаю над вашим предложением, - поторопился хоть что-нибудь вставить Хулиан, чтобы не бесить дальше своего повелителя.
- Не надо думать, надо действовать.
Хоакин прильнул к бокалу с фари, и его остекленевший взгляд дал понять Хулиану, что аудиенция окончена. Корину Фоли не в первый раз приходилось покидать свой кабинет в роли посетителя, а не хозяина, но каждый раз при этом он чувствовал себя по-идиотски.
Ворвавшись на Умнице в район "Сладкие грезы", Яго с трудовом оторвал взор от окружавшей его сказочной красоты. Память услужливо освежила все, что он когда-то знал об этом необыкновенном месте.
"Сладкие грезы" фабрика по производству сладостей была детищем Малкани Куори. Когда строительство фабрики только начиналось, Габриэлла задумала построить этот квартал для рабочих. Так как, Малкани Куори свято верила, что самые вкусные сладости получаются у людей, которые счастливы, она решила, что сотрудники фабрики должны жить в красивом и волшебном месте. Для этого Габриэлла обратилась к своему любимому архитектуру и по совместительству заклятому врагу Хуаните Бланко. Хуанита, славилась своим изумительным виденьем архитектурных форм. Ее шедевры неизбежно потрясали воображение. Приверженец вертикальных линий, она наделяла свои дома высокими узкими башнями, стрельчатыми арками и окнами, причудливыми винтовыми лестницами, богатыми орнаментами. Значительная часть Фоли-Куидат была спроектирована именно Хуанитой. И это было неудивительно, в свете того, что в первую очередь Хуанита Бланко являлась Хельгой сейма Фоли. Бессмертное существование позволяло ей доводить свои работы до совершенства, без боязни что-либо не успеть. В политической и светской жизни Габриэлла и Хуанита ненавидели друг друга до зубной боли! Но в мире не было большей поклонницы таланта Хуаниты, чем Габриэлла! В среднем раз в тысячелетие Хельга Фоли и Малкани Куори наступали на горло своей обоюдоострой ненависти и вступали в сотрудничество. На вопрос одного дотошного журналиста "Почему при многовековой ненависти друг к другу они идут на это" Хуанита ответила:
