— Ложь! Моя госпожа, да будет Вам известно — избранная! Она и не через такое проходила — приятно слышать, что в меря верят, но больше радует то, что после смерти хоть кто-то будет скорбеть по мне.
— К сожалению, на этот раз ее ждет путь только в один конец, если я не помогу — знакомый голос заставил меня кривиться.
— Кто Вы? — раздался взволнованный возглас Дюка.
— Спаситель для вашей избранной — склонился надо мной Дюрэль.
— Пшел вон — прошептала я совершенно ослабевшим голосом.
— Ну-ну, малышка, не стоит тебе так со мной говорить, я ведь могу и передумать тебя спасать — этот до омерзения вызывающе — проникновенный тон будил во мне силы не скатываться в беспамятство и даже пытаться отмахнуться руками от нависшего тенью демона — инкуба.
— Оставьте нас! — рыкнул Дюрэль.
— Нет — придала я твердости голосу за что поплатилась новым приступом кашля.
— Госпожа… — начал было Дюк.
— Я сказал, выметайтесь все! Или ты, не хочешь, чтобы она выжила?! — хлопок двери оповестил меня о сдавшем позиции Дюке.
— Ну, вот мы опять одни и кровать будит старые воспоминания, думаю, самое время их освежить.
У Дюрэля слова с делом никогда не расходились. Наверное, поэтому я тогда очаровалась им. Он мне даже казался настоящим мужчиной, которому не жалко отдать свою девичью честь. Впрочем, именно это я и сделала. Вот, только, просчиталась и чуть жизнь не отдала вместе с честью. Дурой была тогда, а сейчас беспомощной умирающей, но Дюрэля никогда не останавливало ни первое, ни второе и не только по отношению ко мне.
— Я не звала тебя — просипела я.
— Ну, и? Сам пришел, я не гордый. Ты, видимо, забыла, что я у тебя был первым и последним — раскатистым басом рассмеялся демон, стаскивая с меня ночнушку и разорвав трусики.
— С чего ты так уверен, что последним? — даже не пыталась я сопротивляться, бесполезно.
— Наша связь очень крепка, а с каждой твоей «изменой» мне, она бы слабела, раз не слабеет, значит, ты все еще верна мне и заметь, тебя это спасло, ну ладно, хватит разговоров.
И он выпустил всю свою природную магию инкуба. Даже будучи на смертном одре, все что я хотела, это его и точно не платонически. Чувствуя, как с каждым толчком, приближающим оргазм, я становлюсь бодрей. На этот раз не Дюрэль пил с меня, а как и в нашу последнюю встречу я пила с него, тянула жизненную силу отдавая взамен яд и слабость. Инкуб — целитель — это не плановое лечение врачом. Его противоядие — универсально и от всего, разве что труп не оживит, хотя, не знаю, возможно и труп тоже, только вместо живого он станет зомби? К черту мысли, надо брать пока дают. С такими мыслями я предалась пороку и греху — как утверждала бабушка, со всей отдачей. Уже не лежа, как бревно под Дюрэлем и получая удовольствие, а перевернувшись и оседлав его.
— Вот это моя девочка — прошептал инкуб хватая меня за бедра и устанавливая ритм.
— Заткнись! — полу-стон, полу-рык вырвался из моего горла.
— Как пожелаешь, избранная — издевательски усмехнулся демон, но заткнулся.
Прошло часа два прежде чем мы оторвались друг от друга, на улице занимался рассвет, который я по прогнозам уже не должна была встретить. Дюрэль, как обожравшийся сметаны кот, лениво улыбался и водил ладонью по моему телу. Оно ему всегда нравилось, в меру натренированное, с развитой мышечной массой, он испытывал к нему странное, даже какое-то нездоровое вожделение. Но, возможно, именно мое тело и спасло меня сегодня. Если бы я не нравилась инкубу, не думаю, что он, без просьбы, притащился бы сюда и пожертвовал такой уймой энергии на мое восстановление.
— Я и забыл насколько ты красива, Саломея — заговорил он и нарушил всю прелесть момента.
— Да пошел ты — отмахнулась я от него.
— И так, ты разговариваешь с мужчиной, спасшим тебе жизнь? — насмешливо искривил бровь Дюрэль.
— Спасать тебя никто не просил, да и судя по довольной роже, я уже достаточно отблагодарила тебя — хмыкнула я, закутываясь в простыню.
— Недостаточно, я бы предпочел получать такую благодарность каждый день — что-то новенькое, я даже удивилась слегка.
— А не ты ли утверждал, что не спишь с одной и той же женщиной больше одного раза? — вспомнила я недавний разговор, который, как мне казалось был в прошлой жизни.
— Я нарушил это правило после падения Варкута или ты не помнишь? Так, что сегодня у нас уже третья совместная ночь и признаться, мне понравилось все три раза — совершенно не стесняясь своей наготы, хотя, когда это демон-инкуб стеснялся наготы? Дюрэль поднялся с постели и стал неспешно одеваться.
— Совру, если скажу, что мне не понравилось, но как-то больше не тянет повторять. В первый раз я чуть не умерла по твоей вине, а оставшиеся два по чужой. Мне не особо нравится, что каждый раз в постели с тобой я оказываюсь при смерти. Я — не демон, который будет жить тысячелетия, я — простой человек, даже проще здешних людей и хочу прожить оставшиеся мне полвека и желательно спокойно. Ничего не имею против семьи и детей, так что нам с тобой Дюрэль не по пути — говоря это, я методично расчесывала волосы гребнем и думала, что пора бы подстригаться.
— Полвека? Это же пятьдесят лет — проявил смекалку демон — но люди гораздо дольше живут!
— Ты чем слушал? Я не такая, как здешние люди и моя жизнь гораздо короче. И вообще, при чем тут возраст?! Дюрэль, очнись, я не хочу тебя больше видеть, понимаешь? Я даже готова была умереть, лишь бы тебя не звать! Ты же не думаешь, что я забыла про амулет, что ты мне дал. Но пользоваться им не стала.
— Но ты ведь меня любишь! — комично воскликнул демон.
— Была влюблена, но никак не любила и уж точно не люблю! — червь ненависти опять вгрызся в душу, как же я хотела забыть о своей ошибке, но когда сама причина ошибки стоит перед тобой в одних штанах, забыть как-то сложно.
— И ты меня больше не хочешь? — заметив что-то в моем взгляде искушающе улыбнулся демон.
Глупо отнекиваться, как можно не хотеть двухметрового, сложенного, как бог, брюнета с голубыми, будто само небо глазами и чертами ангельского лика? Его даже без магии инкуба невозможно не хотеть. А меня он влюблял в себя используя эту магию по полной. И сейчас тоже не скупился на нее, медленно приближаясь ко мне.
— Хочу, всем телом хочу, но это сущий пустяк, по сравнению с тем, как ты противен самой моей сущности. С телом я всегда могла совладать, но вот с душой проблемы. Поэтому по хорошему прошу, убирайся туда, откуда пришел — мои слова отрезвили его лучше всякой пощечины.
— Думаешь, такая особенная? Вынужден тебя разочаровать, таких глупых куриц толпа и теперь даже, если позовешь, я не приду — и он исчез, пуф и нет его, словно и не было.
