— Она была прямо на этой гробнице. Ты что, не видел ее?
— Нет… Ты вроде бы просто отрешился от всего и стоял здесь, как статуя. Я уже начал было волноваться, как ты пришел в себя.
— Я в порядке. Пошли дальше.
Я вновь двинулся по коридорам Мавзолея. К несчастью, у меня не было и намека на идею, где могут находиться помянутые Дейонаррой порталы.
Однако я увидел кое- что весьма обнадеживающее. Двери, которые, вероятно, вели наружу. Надеясь, что они не окажутся закрытыми, я направился к ним. К несчастью, ко мне тихо подошел еще один проклятый Служитель Праха, и делать вид, что я его не замечаю, было уже поздно.
Он носил черную робу и выглядел очень уставшим. Его узкое лицо заливала бледность, и казалось, что он целую вечность провел без сна: сутулые плечи, мешки под глазами… Он выглядел настолько погруженным в собственные мысли, что мог и не заметить меня, но на такую удачу я не рассчитывал.
— Здравствуй…
— Здравствуй… — Человек обернулся ко мне и слегка поклонился. Я пригляделся: нет, его глаза не были налиты кровью, они просто имели красноватый оттенок.
— Я — Соего. Как я могу быть… — Он заметил мои татуировки, и уголок рта его дернулся. — Ты заблудился?
— Нет.
— Не помню, чтобы ты входил. — Взгляд Соего стал подозрительным, и глаза его полыхнули алым в свете факелов. — Могу я узнать, что ты здесь делаешь?
— Я пришел на захоронение, но, похоже, произошла ошибка.
— И кто должен был быть захоронен? Возможно, служба проводится в ином крыле Мавзолея.
— Его имя — Адан. — Теперь солгать было легче. Глаза Соего сузились, и алый цвет их стал более насыщенным.
— В стенах Мавзолея нет никого с этим именем, живого или мертвого. — Он потянул носом воздух, к моему немалому удивлению.
— Э… должно быть, я ошибся. — Я мысленно выругал себя. Конечно же, Служители Праха прекрасно знают имена здешних мертвецов. Я быстро исправился:
— Я пришел, чтобы повидать Далла.
— Далл? Он находится в комнате регистрации мертвых на верхнем этаже. — Уголок рта Соего продолжал подергиваться. — Он весьма занят, да и здоровьем ослаб. Если у тебя нет срочного дела, лучше не беспокой его.
— А что с ним не так?
— О, ничего особенного. Далл… — Соего выразительно клацнул зубами. — …стар. Его долгий труд по каталогизации мертвецов скоро завершится. Смерть, вне всякого сомнения, придет вслед за болезнью, что он подхватил.
— Знаешь, я лучше зайду в другой раз. Можешь выпустить меня наружу?
Соего кивнул.
— Конечно. Давай я открою ворота.
Я чувствовал, что он раскусил мою ложь, но по каким-то причинам не стал изобличать меня. А может, ему просто было все равно. Я поспешил покинуть здание.
***
Каменная плита в Мавзолее, где не так давно покоилось тело бессмертного. Дрожащий свет факелов в комнате отбрасывает дрожащие тени. Внимательный наблюдатель заметил бы, что некоторые тени не подчиняются движению света, но движутся сами, будто ведомые зловещим разумом. Тени немного покружили у плиты, будто в поисках чего-то. А затем все стало как прежде: единственные тени, что остались в комнате, отбрасывали предметы, освещаемые факелами.
Я прошел в двери, радуясь, что выбрался наконец из Мавзолея. Миновав небольшой дворик перед зданием, я оказался в городе. Должно быть, это и есть район, называвшийся Ульем. Мои глаза осматривали окрестные здания, затем взглянули выше. И еще выше. Город закруглялся вверху. Я понял, что он, должно быть, исполнен в форме круга, и не имеет начальных и конечных границ.
Морти, заметив мое озадаченное выражение лица, тут же посчитал необходимым дать объяснение.
— Мы в Сигиле, Городе Дверей. Он исполнен в форме кольца и находится на конце бесконечно длинного шпиля, который, как утверждают многие, исходит из центра Планов… Хотя как он может держаться на конце шпиля, и как тот может исходить из центра вселенной — это действительно вопросы!
— Еще что скажешь?
— Сигил именуется Городом Дверей по причине нахождения здесь множества невидимых дверей, которые ведут как в сам город, так и за его пределы — любая арка, дверной проем, бочка, книжная полка или открытое окно могут оказаться порталами при надлежащих условиях. Все зависит от того, будет ли у тебя ключ, чтобы открыть их. Как бы тебе объяснить доступнее… Большинство порталов — спят, сечешь? Мы можешь ходить через них, мимо них, перепрыгивать их — ничего не случится. У каждого портала есть что-то, его пробуждающее. Это может быть свист, кусок заплесневелого хлеба из Байтопии недельной давности, память о первом поцелуе, и — БАМ! — образуется портал и ты можешь прыгнуть в него, на другую стороны, что бы там ни было!
— Куда, например?
— Да куда угодно, шеф. В буквальном смысле. В любое место, которое только можешь вообразить. Потому-то Сигил столь популярен на Планах.
Я пошел прочь со двора Мавзолея, и проходящая мимо женщина уставилась на меня во все глаза. Она явно мгновенно меня узнала, потому что в ужасе отступила на шаг и возопила.
— После стольких лет… ах ты сволочь! Да сожрут тебя твои друзья из Баатора! Однажды тебе воздастся за все, что ты сделал с Эльвин… клянусь всеми Богами! — Она резко повернулась и бросилась прочь.
Я не останавливал ее. Я понял, что могу встретить многих, кто узнает меня, и должен не терять бдительности. Но мне было важно получить как можно больше информации в кратчайшие сроки, потому я решил расспрашивать всех подряд, кого встречу в городе, в частности насчет Фарода.
В тот день я пытался заговорить с несколькими горожанами, которые делали руками банальные пассы защиты от зла и игнорировали меня.
А вот местная проститутка мне помогла куда больше, приняв несколько медняков в качестве платы за сведения. Она рассказала, что сборщики трупов обитают в соседнем районе Улья, недалеко отсюда — на площади Сборщиков Тряпья. Как только я закончил с ней беседовать, встрял Морти. По некоторым вопросам он был весьма предсказуем.
— Шеф, не мог бы ты дать мне немножко денег… Это… понимаешь… было так давно…
— Стесняюсь даже спросить, как ты собираешься достигнуть результата.
Проститутка, слышавшая этот разговор, заявила:
