Должно быть, часа за два до рассвета я вновь услышал шум, но на сей раз не в собственной голове, а в комнате, рядом с собой. Я открыл глаза, думая, что это встала Эрмизад. Вокруг было еще темно. Я почти ничего не видел. Но Эрмизад по-прежнему спала рядом. Потом снова послышался шум. Как будто ножны меча задели за латную поножь. Я резко сел. Спросонья глаза мои все еще ничего не видели, голова была тупая — действие лекарства еще не прошло. Моргая, я уставился в глубину комнаты.
И тут я увидел какую-то фигуру.
— Кто ты? — спросил я недовольным, ворчливым тоном. Может, это кто-то из слут? В Лус Птокаи не было воров, как не существовало и угрозы стать жертвой убийцы.
Человек не ответил. Он не отрываясь смотрел на меня. Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и я разглядел, что это не элдрен.
У пришельца была внешность варвара, хотя его одежды были богатыми и прекрасного покроя. Огромный, странный шлем, а в нем, словно в стальной раме, тяжелое бородатое лицо. Широкая грудь защищена нагрудником, столь же искусно украшенным, как и шлем. Поверх доспеха надета толстая куртка без рукавов, видимо из овчины. Короткие штаны из блестящей кожи расшиты золотом и серебом. Наголенники украшены таким же узором, что и нагрудник. Обут человек был в сапоги из такой же лохматой овчины, что и его куртка.
У пояса висел меч.
Фигура не двигалась, продолжая смотреть на меня из-под своего странного высокого шлема горящими глазами. В них ясно читался настоятельный призыв.
Это существо явно не принадлежало к миру элдренов. Однако и к подданным короля Ригеноса — даже если кто-то из них случайно избежал моей мести — его отнести было нельзя. Странное существо. И одеяние у него странное — Джон Дэйкер не помнил ни одного исторического периода, к какому оно могло бы относиться.
Может быть, он пришел из Призрачных Миров?
Если так, то его внешность резко отличалась от внешности тех обитателей Призрачных Миров, которые когда-то оказали помощь Эрмизад, когда та была пленницей короля Ригеноса.
— Кто ты? — повторил я.
Пришелец попытался ответить, но явно не смог.
Он поднял обе руки к шлему. Снял стальной колпак и отбросил с лица длинные черные волосы. Потом придвинулся ближе к окну.
И тут я увидел его лицо и узнал его.
Это было мое собственное лицо.
Я весь съежился. Никогда еще не испытывал я такого всепоглощающего ужаса. Да и потом, после этой встречи — тоже никогда.
— Чего ты хочешь? — закричал я. — Чего тебе нужно?
Какая-то часть моего взбаламученного сознания, насколько я помню, кажется, еще пыталась понять, почему не просыпается Эрмизад, почему она продолжает мирно спать рядом со мной.
Человек пошевелил губами, будто отвечая мне, но я не услышал ни звука.
Может быть, это все-таки сон? Кошмар, вызванный тем снотворным? Если так, то лучше пусть меня преследует тот голос.
— Убирайся отсюда! Уходи!
Пришелец сделал какой-то странный жест, смысла которого я совершенно не понял. Губы его опять зашевелились, но до меня не донеслось ни слова.
Крича от ужаса, я спрыгнул с постели и бросился на это существо с моим собственным лицом. Но пришелец лишь с удивлением от меня отодвинулся.
В этом элдренском дворце не было ни единого меча, иначе я бы бросился на него с оружием. Кажется, у меня даже мелькнула безумная мысль попытаться завладеть его собственным мечом…
— Уходи! Убирайся!
Я споткнулся обо что-то и упал на плиты пола, продолжая дрожать от ужаса и кричать этому призраку, который по-прежнему не отрываясь смотрел на меня, чтоб он убирался прочь. Мне удалось подняться, и я снова бросился на него и снова упал. Я падал, падал, падал…
И когда я наконец почувствовал под собой твердь, голос вновь возник у меня в ушах, заполнив всю мою душу. Теперь в нем звенела радость, даже триумф.
— УРЛИК! — кричал он. — УРЛИК СКАРСОЛ! УРЛИК! УРЛИК! ЛЕДОВЫЙ ГЕРОЙ, ПРИДИ К НАМ!
— НИКОГДА!
Теперь я уже не отрицал, что это тоже мое имя. Я лишь пытался отделаться от тех, кто звал меня. Я все бежал, спотыкаясь и наталкиваясь на какие-то углы, по коридорам Вечности, все еще пытался вернуться — к Эрмизад, в мир элдренов…
— УРЛИК СКАРСОЛ! ГРАФ БЕЛОЙ ПУСТЫНИ! ВЛАДЫКА ЛЕДЯНОГО ЗАМКА! ПРИНЦ ЮЖНЫХ ЛЬДОВ! ХОЗЯИН ЧЕРНОГО МЕЧА! ОН ПРИБУДЕТ, ВЕСЬ В МЕХАХ И В СТАЛИ, НА КОЛЕСНИЦЕ, ВЛЕКОМОЙ МЕДВЕДЯМИ, СВЕРКАЯ ЧЕРНОЙ БОРОДОЙ! ОН ПРИБУДЕТ, ЧТОБЫ ПОТРЕБОВАТЬ СВОЙ КЛИНОК И ПОМОЧЬ СВОЕМУ НАРОДУ!
— НИКАКОЙ ПОМОЩИ ВЫ ОТ МЕНЯ НЕ ПОЛУЧИТЕ! НЕ НУЖЕН МНЕ НИКАКОЙ КЛИНОК! ДАЙТЕ МНЕ СПАТЬ! МОЛЮ ВАС, ДАЙТЕ МНЕ СПАТЬ!!!
— ПРОБУДИСЬ, УРЛИК СКАРСОЛ! ТОГО ТРЕБУЕТ ПРЕДСКАЗАНИЕ!
И перед моим взором возникли видения. Какие-то бессвязные отрывки. Я видел города, высеченные из цельных базальтовых скал, из огромных кусков обсидиана, на берегах неподвижных морей, под мрачным багрово-синим небом. Я видел море, похожее, скорее, на темно-серый мрамор с черными прожилками, и понимал, что это по его поверхности плывут гигантские льдины.
Видения эти наполнили мою душу глубокой печалью — не потому, что они были странными или незнакомыми, а, наоборот, потому что я все это уже когда-то видел.
И я понял наконец, что меня снова зовут на бой, хотя я уже до смерти устал от сражений…
Доспехи воинов сияют серебром,
Народ в шелках беспечно смотрит вдаль.
А вот Герой — на колеснице медной
Вперед стремится, погружен в печаль…
«Хроника Черного Меча»
Я все продолжал куда-то двигаться, но уже не так быстро. Меня больше не крутило, словно в водовороте. Я медленно продвигался вперед, хотя и не прилагал к этому ни малейших усилий.
Зрение мое прояснилось. То, что предстало перед моими глазами, было вполне реальным и конкретным, хотя и не давало никаких надежд. Как утопающий хватается за соломинку, я еще пытался уверить себя, что все это мне снится, но окружающее убеждало меня в обратном. Так же, как когда-то Джон Дэйкер был помимо собственной воли призван в мир элдренов, точно так же Эрекозе теперь был призван в этот иной чуждый мир.
Теперь я знал, как меня зовут. Это имя повторяли мне множество раз. Но я и без того помнил его, словно оно всегда было моим. Я звался Урлик Скарсол из Южных Льдов.
Увиденное мной лишний раз подтверждало, что меня зовут именно так. Вокруг был мир сплошных льдов. Вдруг я вспомнил, что уже посещал другие ледяные миры — в разных своих воплощениях — и теперь сразу понял, где очутился. Я был на умирающей планете. В небе надо мной висело маленькое красноватое солнце. Умирающее солнце. Без сомнения, это была Земля, но Земля в самом конце очередного цикла своего существования. Джон Дэйкер назвал бы это своим отдаленным будущим, однако я давно уже оставил всякие попытки определить точно, что есть «прошлое» и что «будущее». И если Время было моим врагом, то это был враг без формы и обличья, враг, которого я не мог видеть, враг, с которым я не мог сражаться.
