— Я не представляю, чтобы Гарри охотно отдал свою вещь незнакомцу, — задумчиво произнес Дамблдор. — Что еще поведал мистер Дурсль?
Казалось, что Фадж снова занервничал.
— Дурсль не был особо приветлив и разговорчив, особенно с аврорами, которые прибыли на место происшествия, — произнес Министр, — но после некоторого… эээ… нажима он сознался в том, что наказывал мальчика, когда Блэк напал на него. Альбус, он избивал Гарри!
Дамблдор закрыл глаза, смысл слова Министра резанул, точно острый нож: Гарри избивали и, скорее всего, не впервые.
— Хорошо, — наконец произнес он, открыв глаза, и посмотрев на плавающую в огне голову Фаджа. — Я хочу, чтобы Вернона Дурсля арестовали за жестокое обращение с детьми. Я также хочу ввести в персонал школы одного человека. Он знает Сириуса Блэка лучше, чем мы. Еще я прошу предоставить нескольких авроров в мое распоряжение, чтобы, в случае чего, они пришли на помощь. Кингсли Шаклболт и Нимфадора Тонкс подошли бы.
Нимфадора Тонкс, еще не окончившая курс подготовки на Аврора, являлась родственницей Блэка, а в данный момент Дамблдору нужны были любые преимущества.
— Конечно, — сказал Фадж быстро. — Все что пожелаешь. Безопасность Гарри Поттера сейчас превыше всего. Я надеюсь, ты будешь меня информировать?
Дамблдор лишь кивнул. Попрощавшись с министром и забыв о бумагах, директор школы Волшебства и Магии связался с несколькими членами "старой команды", пояснив им сложившуюся ситуацию, а также свое мнение о Сириусе Блэке. Альбус надеялся, что Гарри не был ранен или, что еще хуже, мертв.
Глава 3. Невероятные открытия.
Новость о пропаже Гарри Поттера попала на первую страницу «Ежедневного Пророка». К счастью, подробностей жизни мальчика "дома" никто из репортеров не узнал, но тот факт, что именно Сириус Блэк "выкрал" мальчика, поднял большую шумиху в волшебном мире. Заявление Фаджа о том, что Поттер не знал ни Сириуса Блэка, ни его тюремного прошлого, еще больше возмутило общественность. Все подразделения министерства были буквально завалены ревунами: каждый считал своим долгом высказать мнение о воспитании маленького спасителя волшебного мира.
Этим летом, впервые за последние двенадцать лет, в Хогвартсе было шумно. Школа превратилась в штаб для людей, занимавшихся под руководством Дамблдора поиском Поттера и Блэка, но очень немногие знали об этом. Привлечен был весь преподавательский состав, мистер и миссис Уизли, Аластор Моуди (аврор в отставке), Кингсли Шаклболт, Нимфадора Тонкс, а так же новый учитель по Защите от Темных Сил Ремус Люпин. Немногие знали о Люпине больше того, что он был знаком с Блэком еще до присоединения последнего к Вольдеморту и что профессор Северус Снейп ненавидит его. Не заметить бросаемые зельеваром полные ненависти взгляды и язвительные комментарии было нельзя, но всех поразило, насколько спосокоен и хладнокровен оказался Люпин.
Собравшиеся в очередной раз за последние два дня члены поисковой команды выглядели разочарованными — результатов не было. Были тщательно осмотренны все места, где мог прятаться Блэк, были опрошены все, с кем он мог общаться. Складывалось такое впечатление, что преступник и мальчик провалились сквозь землю.
Дамблдор уже собирался распустить совещание, когда в Большой зал влетела светло–коричневая сова и уронила перед стариком голубой конверт. Разговоры моментально стихли, и взоры всех присутствующих обратились к директору, потянувшимся за письмом. Но письмо открылось само. Глубокий и саркастический голос наполнил зал:
"Наконец‑то вы заметили, что ваш драгоценный спаситель пропал. А раньше хоть кому‑нибудь приходило в голову узнать, как живет мальчик, на которого вы возложили ответственность за судьбу мира? Хочу заверить, не вмешайся я, Гарри, скорее всего, был бы уже мертв. Чем вы думали, когда оставляли его у Дурслей? ОНИ ЖЕ НЕНАВИДЯТ ВОЛШЕБСТВО!
Немного сведений, которых вы не потрудились получить: мальчик жил — хотя это и жизнью не назовешь — словно раб. Его оскорбляли, им пренебрегали — и это повторялось КАЖДЫЙ ПРОЖИТЫЙ ИМ ДЕНЬ В ЭТОМ ДОМЕ. Кто‑нибудь взял на себя труд заметить очевидное?
И еще: мне все известно о его встречах с Волдемортом. Этот мальчик — только подросток, а он уже полагает, будто в его обязанности входит спасать всех от этого мерзкого существа. Тролль? Одержимый учитель Защиты? Зачарованный дневник в руках маленькой девочки? ВАСИЛИСК? АЛЬБУС ДАМБЛДОР — ВЫ ХОТЯ БЫ ПЫТАЕТЕСЬ ЗАЩИТИТЬ МОЕГО КРЕСТНИКА!?
Зарубите на носу, я буду следить, и если с ним хоть что‑то случиться, я тут же заберу его, на этот раз навсегда. Гарри заслуживает нормального детства: без оскорблений, без ежегодного риска расстаться с жизнью. Я ВАС ПРЕДУПРЕДИЛ!
Мой крестника сейчас в комнате номер тринадцать, в Дырявом Котле. Советую вам захватить с собой Мадам Помфри и того, кто сможет защитить Гарри, в чем вы — Дамблдор и Министерство Магии — облажались. Дурсль успел сломать ему несколько костей, до того как я вмешался.
Разгневанный Крестный."
Письмо закрылось и стало медленно, словно перышко, опустилось на поверхность стола. Тишина заполнила Большой Зал, все ожидали реакции Дамблдора. Медленно поднявшись из‑за стола, он осмотрел присутствующих. Когда‑то добрые глаза излучали молнии, все тело было напряженно. Дамблдор был сердит.
— Минерва, отправляйся в Св. Мунго, проинформируй Поппи, — наконец произнес он строгим голосом. — Мы будем в Дырявом Котле. Кингсли, Нимфадора, Аластор, Артур и Ремус. Мы отправляемся немедленно. Остальных попрошу подготовить Больничное Крыло — состояние Гарри нам неизвестно.
Профессор Минерва МакГонагалл поспешно вышла из Большого Зала в сопровождении тех, кто не отправлялся в Дырявый Котел. Группа спасения собралась вокруг Дамблдора, который превратил золотой кубок в портключ. Потянувшись, все одновременно коснулись кубка и тут же почувствовали рывок в районе пупка.
Едва оказавшись на месте, прибывшие мгновенно выхватили палочки. Аластор Моуди, который имел очень необычный искусственный глаз, способный вращаться во все стороны и смотреть сквозь препятствия, стал оглядываться. Наконец глаз остановился, смотря куда‑то внутрь черепа.
— Мальчик там, Альбус, — прорычал Моуди. — Он один.
Дамблдор кивнул.
— Артур, Ремус, не будете ли любезны… — произнес он, но оба мужчины поняли, что это не было вопросом, и потому последовали за директором наверх.
Быстро и тихо поднявшись на второй этаж и пройдя по коридору до комнаты номер тринадцать, Дамблдор проверил дверь на наличие каких‑либо заклинаний, но ничего не обнаружил.
Тихо произнеся “Алохомора”, он медленно открыл дверь и вошел в темную комнату. Окна были зашторены, не пропуская ни единого лучика солнца. В воздухе чувствовался запах крови. Звук затрудненного дыхания заполнял комнату. В этот момент вошедшие поняли, что Сириус Блэк не преувеличивал, когда просил привести Мадам Помфри.
