— Типун те на язык! — сплюнул Мелимон.
Дэвид рассмеялся.
Мелимон сел на свободное место за столом, почесал бороду и спросил:
— А вот ты, дед, как думаешь: могет Черный Герцог колдовать или не могет?
— Надо говорить не «могет», а «может», — сделав серьезное лицо, поправил его Дэвид.
— Ну да, — хмыкнул Мелимон. — Ты меня еще грамоте поучи. Самого каждый вечер грамоте человечьей учу. Откуда ты только такой взялся — колдун, грамоты не разумеющий?
— Оттуда же, откуда все берутся, — отпарировал Дэвид. — Правда, слышал я как-то раз байку, будто бы у гномов женщин и вовсе нет, а сами они из камней рождаются.
— Вранье это! — возмутился Мелимон. — Есть у нас женщины, есть!
— А почему же тогда их никто не видел?
— А потому что мы их никому не показываем!
— Неужели такие страшные? — подколол в свою очередь подгорного жителя Симелист.
Разозленный Мелимон что было силы хлопнул ладонью по столу и заорал:
— А ты, дед, не трепли языком об том, чего не знаешь!!! Если бы я у тебя гостем не был, я бы за такие слова тебя в землю закопал и сверху бы еще камней положил!!!
— Не ори, дурак! — высунулся из сеней Дравнир, собиравшийся к колодцу за водой. — Всех собак в деревне перепугаешь.
— Я как-то раз видел гномовскую женщину, — засвидетельствовал подошедший к столу Сеорид. — Кстати, Мелимон, как правильно будет — «гномья» или «гномиха»?
— Никак не правильно. Гномовская женщина — и все тут, — буркнул порядком разозленный Мелимон. Правда, уже через четыре секунды всегдашнее любопытство взяло в нем верх, и он спросил у Сеорида:
— И где ж ты ее видел?
— В отряде Хейтеля Ламвара.
— Это те наемники, которые в Восточной Баронской Войне участвовали, что ли? Ты вроде рассказывал, что они еще какой-то замок захватили…
— Они самые, — кивнул Сеорид. — С Хейтелем я познакомился еще в те годы, когда в городской страже служил. Да и потом, когда из стражи ушел, не раз о них слышал. В последний раз, когда я видел отряд Хейтеля, была там одна гномиха…
— Скажешь про нее что-нибудь плохое… — зловещим голосом предупредил Мелимон.
— Увянь, — отмахнулся Сеорид и продолжил: — Женщина, доложу я вам, была бешеная. Не в том смысле, в котором вы подумали, а в самом прямом. Настоящий берсерк, похлеще нашего Филлера. Да что там Фили!.. Перед каждым боем она чуть ли не полщита сгрызала. Одним из лучших пехотинцев в отряде Хейтеля была. Дайте ей только до топора добраться — кого хочешь за милую душу нашинкует.
Все посмотрели на Мелимона: как он отнесется к такой характеристике? Мелимон выпрямился, втянул живот, расправил плечи. Кажется, характеристика ему понравилась.
— Да, наши женщины такие, — подтвердил он. — Гордые и воинственные. В обиду себя никому не дадут.
— Сами обидят… — пробормотал Симелист.
— Любую крепость по бревнышку разнесут…
— Елефанта на скаку остановят…
— Дракона криком собьют…
— Да ну вас! — Мелимон снова попытался разозлиться, но злиться ему не хотелось, и поэтому он во второй раз перевел разговор в интересующее его русло: — Так как мыслишь, дед-травовед, могет Черный Герцог колдовать или не могет?
— Да я-то, откуда знаю? — пожал плечами Симелист. — Я с ним пироги не ел, откуда мне знать-то?
— А вот говорят, будто приручает он пауков здоровущих, арахнидов то есть. Правда это или нет, как мыслишь?
— Эка невидаль! — ответствовал знахарь. — Арахнидов и приручать не надо. Они же твари разумные, не глупее нас с тобой будут…
— Да ты что?! — выпучил глаза Мелимон.
— Вот не надо нам заливать, дед! — крикнула валявшаяся на полатях Талеминка. — Ты еще скажи, что они и разговаривать умеют!.. Да он смеется над вами, а высидите, уши развесили!
— Мы сами два раза с арахнидами сталкивались, — подтвердил Сеорид. — Какие же это разумные твари? Чудища самые обычные, да и только.
— Разговаривать, может, они и не умеют, — знахарь со значением поднял указательный палец, — потому как нет у них ни языка, ни зубов, да и сами они иначе устроены… Но сказывают, что некоторые из них грамоте научились и таким образом с людьми общаются…
— Вранье! — в два голоса заорали Мелимон и Талеминка.
— В самом деле, — сказал Дэвид, — если они такие разумные, зачем скот воруют… путешественников ловят и едят?..
Симелист хмыкнул.
— А вот ты, скажем, знаешь, сколько людей во время Баронской Войны погибло? А из-за чего война началась, известно тебе?
— Нет, неизвестно.
— Ну, а если неизвестно — так у меня спроси, я тебе отвечу.
— Ну и из-за чего?
— А не из-за чего. — Симелист сделал глубокомысленную паузу. Поскольку из отряда никто возражать не стал, похоже было, что остальные думают так же. «Впрочем, чему тут удивляться? — подумал Дэвид. — Война на пустом месте — самое распространенное в мире явление. И не только в этом…»
— А вот теперь и подумай, и подсчитай, — продолжал Симелист. — От кого человеку вреда больше: от других же человеков или от пауков-арахнидов, на которых люди сами охотятся, гнезда разоряют, с насиженных мест сгоняют, леса, где они во множестве живут, поджигают…
— Ну хватит, хватит! — замахал руками Мелимон. — Ты еще защищать пауков начни! Лесовик выискался! А может, ты и сам их разводишь, а?
— Нет, — с сожалением вздохнул Симелист. — Их разумы сильные духи стерегут, я их имен не знаю… Знал бы — обязательно в сарай арахнида поселил.
— Да в твою развалюху не то, что арахнида — козу поставить стыдно! — насмешливо заметила Талеминка.
— В том-то и дело, — горестно махнул рукой Симелист. — В том-то и дело — была у меня коза…
— Да? И куда же она пропала?
— Король забрал.
— Прям так и король?
— Он самый.
— Пришел и забрал?
— Вот именно.
Талеминка фыркнула и отвернулась к стене, показывая, что она думает об этой истории.
— И для чего же королю твоя коза понадобиться могла? — не выдержав молчания, удивленно спросил Мелимон.
— Кабы знать… — снова вздохнул Симелист.
— Да ты не телись, расскажи толком, как дело было!
— Да как? Как водится… Пришел сборщик налогов, а с ним — отряд вооруженный. Уж я и просил их, и умолял, и порчу грозился навести — без толку все!.. В доме все перевернули, ничего не нашли, и тогда, как будто в отместку, козу мою взяли. Я их спрашиваю: на что вам коза, душегубы? Что вы с ней делать будете? Умрет, что ли, ваш король без моей козы? С голоду, что ли, он в своем дворце опухнет? Да разве им что докажешь!.. Эх-х!.. — в третий раз горько вздохнул Симелист. — Эти сборщики — самые худшие на свете разбойники.
— Это точно! — хором подтвердили все, кто находился в доме.
— …Вот, полгода тому назад, — продолжал Симелист. — Заявилась в деревню одна банда. Тоже наемники, вроде вас. Когда война идет — воюют, а как войны нет, так на большой дороге запросто раздеть и разуть могут…
— Ты, дед, говори, да не заговаривайся, — холодно перебил его Сеорид. — Мы честные люди.
— Ну а я разве спорю? Вы, значит, честные наемники, а те, значит, были нечестные…
— А помните, прошлой зимой?.. — снова встрял Мелимон. — Помните, когда жрать нечего было… Ну, когда мы?.. Под этим городком еще… как его, черт… название забыл…
— Закрой варежку, Мелимон! — мгновенно «проснулась» Талеминка. — Ты еще в столице, когда во дворце будем, про это вспомни!.. Да и вообще!.. У того купца морда была больно жирная!.. Подумаешь, половины прибыли лишился! Поголодает малость — не помрет.
— Хватит! — оборвал Талеминку Сеорид. — Давайте лучше про то, что в деревне было, послушаем.
— Эээ… Кхе-кхе… — откашлялся знахарь. — Ну так вот, приехали, значит, недобрые и нечестные люди. Всю деревню на уши поставили… Девок, как водится, перепортили… А ко мне заглянули, видят: брать, кроме козы, нечего. Ну и ушли с миром. Не стали последнее у старика отнимать.
— Насчет козы ничего не знаю, но вот за девок — я бы им всем яйца отрезала! — снова подала голос Талеминка.
— А что такого? — хмыкнул Мелимон. — Дело известное. Сама вон, то с Сеоридом любови крутишь, то с Янганом, то с Эттилем в постели кувыркаешься, а то и…
Он не договорил — нырнул под стол. В следующее мгновение брошенный Талеминкой сапог врезался в ту часть стены, где находилась голова нахального гнома.
— Ты поговори мне еще! — пригрозила девушка.
— А что такого? — осторожно высунулся из-под стола Мелимон. — Неправда как будто…
— Я тя предупредила!
— Скоро и Дэвида, небось, в постель потащишь…
Талеминка спрыгнула на пол. Мелимон поспешно пригнулся. Но наемница, впрочем, выцарапывать его из-под стола не стала. Забрала свой сапог, обулась и сказала:
— Дэвида — не потащу.
— Это почему же? — не покидая своего укрытия, поинтересовался гном.
