— Мр-р-рма-а-ау! — с громким воплем полетел в кровать Дамьяно.
Я стремительно повернулась к сестре, чтобы успеть за оставшиеся несколько секунд объяснить ей, что он не кусается, не опасен и совершенно точно не причинит ей вреда, и не успела проронить ни единого слова. Кот налетел на Элю, а она вместо того, чтобы прикрыться от него в ужасе и в попытке спастись, радостно всплеснула руками и проворковала:
— Ой, ты посмотри только, какая прелесть! Откуда ты, пушистое солнышко? Кто ты такой?
Я удивлённо заморгала. Конечно, Дамьяно был в определенной мере очень мил, но его крупные пугающие зубы, внушительные, уже совсем не кошачьи размеры, а самое главное, крылья и полыхающие алым глаза могли внушить ужас в кого угодно.
Судя по всему, только не в мою сестру. Потому что она с таким восторгом гладила его по спине и чесала кота за ухом, словно он был обычным пушистым питомцем, забравшемся ей в постель.
— Ты правда считаешь, что он выглядит как пушистое солнышко? — опасливо уточнила я.
— Конечно! — утвердительно кивнула Эля, запуская пальцы в густую черную шерсть Дамьяно. Тот заурчал от удовольствия, явно принимая её комплимент. — Он невероятный! И ты только посмотри! Крылья! Какой красавец!..
— Да, ты определенно быстро адаптируешься в этом мире, — улыбнулась я. — Это драконий кот, порождение Бездны.
— А что такое Бездна? — моментально заинтересовалась Эля.
— Это… Что-то вроде нашего Ада. Теодоро не вдавался в подробности, — честно промолвила я. — Дамьяно был совсем котёнком, когда Анжелик решила, что дочери Тёмного Лорда в качестве питомца подойдет исключительно драконий кот. И выкрала его из клетки.
— Какая молодец!
Я покачала головой.
— И это говорит моя порядочная, спокойная, никогда не нарушающая правила сестра!
Эля ни капельки не смутилась, только заулыбалась ещё шире, кажется, совершенно не смутившись моей то ли претензии, то ли похвалы.
— Он же милашный, как можно такую прелесть держать в клетке!
Я даже не взялась спорить с Элей, только рукой махнула, показывая, что если уж её сердцу так мил драконий котик, то кто я такая, чтобы против этого возражать. Сестра расплылась в невероятно довольной улыбке и протянула:
— Значит, Анжелик одна его воровала?
Дамьяно устроился у неё на коленях, развалившись, как истинный царь, и урчал, когда Эля проводила своими тонкими пальцами по его шерсти. Было видно, что кот невероятно доволен всем происходящим и отнюдь не планирует сдвигаться с места, что бы с ним ни делали.
Я внимательно посмотрела на пушистого красавца и покачала головой, улыбаясь увиденной картине.
— Воровала одна, — кивнула я в ответ на вопрос сестры. — А потом принесла кота мне и предложила спрятать у себя, чтобы её отец успел провести ритуал и выпустить в Бездну остальных драконьих котов, а этого не тронул.
— И ты согласилась.
— Да, — вздохнула я. — Ты же видишь, что он милаш. Ну, какая может быть Бездна?
— Ур-р-ру, — подтвердил Дамьяно, показывая всем своим самодовольным кошачьим видом, что ни о какой Бездне и речи быть не может, и вообще, его надо любить, ласкать, гладить только вдоль шерсти и целовать в наглую пушистую морду.
— Всегда мечтала о коте, — поделилась со мной Эля. — Теперь наконец-то вдоволь могу его гладить!
Мы с сестрой действительно хотели завести питомца, но из-за состояния её здоровья о животном не стоило даже и думать. Эле в любой момент могло стать хуже, и я, если честно, боялась тащить в дом зверя — источник новых микробов, шерсти, на которую может начаться аллергия. В определенный период Эле становилось плохо буквально от всего…
А теперь я понимала, что за этим всем стоит проклятье. И Теодоро, кажется, знает, кто именно был его автором, хоть и не хочет рассказывать мне. Может быть, я и ошибалась, но трудно было избавиться от мысли, что во всем виновна Береника Раньери.
Совсем некстати вспомнился её тяжелый взгляд и презрительная усмешка, искривившая губы. Она пронзала меня взглядом, будто шпагой, выражая всем телом собственное неодобрение. А ещё она ненавидела Теодоро и, кажется, совершенно не любила свою дочь.
Хорошо, что бедная Анжелик хотя бы не знала об этом и считала свою мать погибшей, не знала, что та наблюдает за ней издалека и даже не пытается приблизиться.
Или пытается? Хочет похитить… Для чего? Вряд ли лишь потому, что желает восстановить отношения со своей дочерью. Скорее уж надеется заполучить от неё что-то важное.
Что?
Может, магию?
Я не успела додумать эту мысль, потому что дверь в комнату распахнулась, и на пороге застыла сама Анжелик.
— Доброе утро! — радостно провозгласила она. — А вы присоединитесь к моему с папой занятию по магии?
Я смутилась. Теодоро предупреждал, что будет проводить это занятие, но меня туда, разумеется, никто не приглашал. Я и не думала, что Анжелик ждет, чтобы мы с Элей к ней присоединились!
— Не уверена, что это будет удобно, — с легким смущением проговорила я. — Твой папа, наверное, хочет показать тебе какие-то магические техники, уверена, что нам с Элей стоит там находиться?
— Я спросила папу! — расплылась в улыбке Анжелик. — Он сказал, что можно!
— Ну, раз папа сказал, что можно, то и в правду стоит присоединиться, — решительно промолвила я. — Эля, пойдешь с нами?
— Ага! Так охота посмотреть на настоящую магию! — отозвалась она.
Сестра и вправду выглядела очень воодушевленно. Я помнила, как она, погасшая, смотрела на меня на пике болезни, и понимала, что сравнивать ту девушку и эту невероятную красавицу, буквально сияющую от всех планов, уже возникших у неё в голове, просто невозможно. Эля расцвела и вновь была голодной до знаний.
Но проклятье продолжало сидеть в её теле, пусть пока что и приглушенное посторонним воздействием. И мысль о том, что хорошее самочувствие сестры может быть временным явлением, не давала мне покоя. Я каждый раз вздрагивала, вновь и вновь напоминая себе о том, что в любую секунду ей может стать плохо. Каждый миг может стать критичным…
Нет, нельзя об этом думать. Теодоро обещал помочь, а я… Я верила ему. В самом деле. Он — хороший человек, вне зависимости от того, что там говорили Анжелик и Элеонора о том, что из нас вышла бы неплохая пара. Да, быть может, парой мы были бы замечательной… Но я не имею права и помышлять о таком.
— Хорошо, Анжелик, пойдем, — я выбралась из кровати. — Сейчас, мы только приведем себя в порядок…
Анжелик даже и не думала выходить из комнаты. Впрочем, просить её об этом было бы смешно, не стесняться же маленькой девочки. Мы с Элей быстро принялись переодеваться, и спустя несколько минут уже были готовы.
Сестра всё ещё неловко чувствовала себя в платьях, едва заметно поводила плечами, показывая, что ей немного некомфортно от пышной юбки, но пыталась привыкнуть. Мне на это пришлось потратить несколько месяцев, но Эля уже сейчас ступала достаточно грациозно и, кажется, не чувствовала особенной скованности движений.
Когда она была здорова, ещё юной девочкой, то любила покрасоваться у зеркала, покрутиться, настоящая красавица! Я на свою внешность обращала внимания куда меньше, может, потому и красивые платья покупать не спешила, ровно до того момента, пока мне не достался подарок от лорда Раньери. Нарядившись во врученное им платье, я вдруг подумала, что, быть может, именно так, привлекательно, словно настоящая леди, и выгляжу в его глазах.
И как же это было невообразимо приятно, думать о себе и о нём в подобном ключе!
Напомнив себе, что мне надо не о лорде мечтать, а искать способ защитить сестру от проклятья, я в последний раз оправила платье и повернулась к Анжелик.
— Мы, кажется, готовы, — промолвила я, краем глаза отметив, что Эля тоже полностью оделась и только приводила волосы в порядок.
— Вы такие красивые! — простодушно и по-доброму заявила Анжелик, кажется, без всякой задней мысли. — Не зря папа влюбился в тебя, Анастейша!
Я покраснела.
