кто глупо решит его убить, зная это, заслуживают потерять голову, ведь они ее не используют.
— Я бы тебе не дал, — сказал Джулиус, ему подали его завтрак. — Весь смысл демократии в том, что власть может меняться, и никто не должен умирать. Плевать, если они пытаются меня убить, я хочу, чтобы революция осталась бескровной.
— Для этого нужно чудо, — сказал Иен. — Драконы плохо умеют не проливать кровь.
— Но мы сможем, — твердо сказал Джулиус. — Мы не звери.
Его братья не поверили в это, но Джулиусу стало немного лучше. Весь завтрак был открытием, потому что он произошел. Впервые он увидел комнату, полную беспощадных драконов, которые обычно не работали сообща без угроз, попыток поймать друг друга в долг или предать другого. Да, это была низкая планка по стандартам людей, но для детей Бетезды это было прогрессом. Огромным прогрессом. И Джулиус ощущал гордость. Даже если результат будет ничем, сейчас в этой комнате он видел, как кусочек его клана изменился к лучшему, и это ощущалось как серьезная победа.
Это и огромная тарелка еды перед ним вызвали у Джулиуса лучшее настроение, чем было с начала всей этой затеи. Он напал на завтрак, делая паузы лишь для того, чтобы договориться о еде для Марси, когда она, наконец, проснется. Когда он убедился, что о ней позаботятся, он попросил себе добавки. Когда тарелку принесли, он съел и это, закрыл глаза в наслаждении, питаясь согласно размерам дракона впервые за месяцы.
А в коридоре, радуясь, что юный идиот будет занят еще на час, Грегори Хартстрайкер сунул руки в карманы и пошел к лифту, чтобы начать охоту.
* * *
На много десятков этажей ниже в корнях горы Марси проснулась, ощущая себя как при смерти.
Технически, она знала, что описание не было точным. Она ощущала смерть много раз с тех пор, как привязала к себе Призрака, и она была куда холоднее. И там так не тошнило, так что Марси сделала неминуемый вывод.
Похмелье было хуже смерти.
— Больше никогда, — простонала она, прижимая липкие ладони к лицу в тщетной попытке остановить кружение комнаты. — Я больше никогда не буду пить.
Я говорил тебе остановиться, — напомнил Призрак, неодобрение в его голосе звенело слишком громко в ее ноющей голове. — Почему ты решила, что можешь сравниться с драконом?
— Из-за первых трех рюмок, — мрачно ответила она, повернулась и уткнулась лицом… она даже не знала, во что.
Марси приоткрыла глаза с гримасой, заставляя себя сосредоточиться на незнакомом окружении. Это мало ей помогло, комната была крохотной, без особых отличительных черт. Она лежала на потрепанном диване в чьей-то подземной библиотеке. Наверное, все еще на горе Хартстрайкер, судя по красно-коричневому камню. Она не знала, чьей была библиотека и в какой части горы. Ее воспоминания о прошлой ночи стали мутными после пятой рюмки, а в районе десятой превратились в осколки. Она помнила, помимо того, что Амелия подавала ей рюмки, только то, как Джулиус нес ее в свою комнату.
Это вернуло ее к дивану. Она так много важного забыла о прошлой ночи, как то, где она была или кто принес ее сюда, но ее пьяный мозг не дал забыть самый стыдный момент в ее жизни. Нет, она помнила каждую секунду своего неудавшегося соблазнения в деталях. Включая ее слова Джулиусу, что она хочет покататься на драконе.
— Прошу, — прошептала она подушкам. — Прошу, скажи, что я не произнесла это вслух.
О, говорила, — сказал ей Призрак. — Это было весело.
— Тебя не должны веселить мои страдания, — буркнула Марси, вжавшись в диван. Но она не могла его винить. Из тех крох, что она помнила о прошлой ночи, Марси была уверена, что она была смешной. Как еще можно было назвать пьяную девушку, выставившую себя полной дурой при драконе? Она была не лучше тех людей в зоне отдыха. Даже хуже. Те красивые люди хотя бы успешно соблазняли своих драконов.
Эта мысль чуть не придавила ее к полу, но даже в горе из-за своей неудачи Марси знала, что вела себя глупо. Она мало помнила о прошлой ночи, но была уверена, что Джулиус отказал ей, потому что она была пьяна, а он вел себя как приличный человек. Кхм, приличный дракон. Она даже не могла злиться на себя пьяную за прямоту. Она давно была влюблена в Джулиуса, и хоть он всегда был невероятно красивым, с перьями, доспехом и мечом он выглядел как дракон. Большой, красивый, опасный и сильный дракон.
Ей всегда такое нравилось, и результат был сногсшибательной комбинацией. Даже ее мутные воспоминания о нем были поразительными, и Марси была уверена, что она попробовала бы такое и трезвой. Она точно справилась бы лучше. Если ее воспоминания о том, как он целовал ее в ответ, были верными, она могла бы спать рядом с ним сейчас, сложись все иначе, но не-е-е-ет. Она не повела себя разумно, а напилась, как первокурсница колледжа на первой вечеринке и оказалась без дракона и одна на незнакомом диване.
— Молодец, Марси, — буркнула она, потирая ноющие виски. — Показала этим драконам, что ты — соперник.
Из плюсов прошлой ночи было лишь то, что огонь Амелии все еще был целым и защищенным. Даже сквозь покров похмелья она ощущала, как он трепетал в камине ее груди. Постоянное движение не помогало с тошнотой, но все же успокаивало, потому что это означало, что хотя бы что-то прошло правильно вчера. Когда она попыталась вытащить из него немного магии для заклинания от похмелья, ее ментальная хватка ничего не нашла. Огонь радостно горел, но магия, текущая из него, которой должно было хватать, чтобы ее внутренние магические резервы были переполнены после восьми часов бездействия, подозрительно отсутствовала. Дух, сидящий на ее спине, был холодным и бодрым, и Марси догадывалась, почему.
— Призрак… — настороженно сказала она, повернулась и хмуро посмотрела на просвечивающего кота, сидящего теперь на ее животе. — Ты ел магию Амелии, пока я спала?
Не всю, — невинно сказал он. — Я не трогал сам огонь, только силу, которую он источал, — он облизнул зубы. — Было вкусно.
Марси уставилась на него.
— Серьезно?!
Что? — кот задрал просвечивающий нос. — Я был голоден. Магия тут слишком разреженная для меня, и ты силу не использовала.
— Это не значит, что ты можешь просто съесть ее, не говоря мне, как… кот, ворующий еду со стола! — завопила Марси. — Мы должны быть сбалансированной парой, помнишь? — она обратила внимание и уже ощущала, что их равновесие расшаталось. Призрак был тусклым и сонным вчера,
