Причесанная и накрашенная ведьмочка не стала даже глядеть на результат стараний служанок и с надменным видом ступила в услужливо распахнутые двери. Не удержавшись, она опасливо покосилась на застывших стражей. На этот раз они не препятствовали её выходу и, составив эскорт, держались в отдалении. В сопровождении неизвестно откуда взявшихся вежливо улыбающихся высокородных эльфийских девиц, составивших её свиту помимо стражи, она наикратчайшим путём устремилась к выходу в парк. Девушка впервые самостоятельно передвигалась по просторам огромного королевского дворца, но с безошибочным чутьём сворачивала в нужных местах его лабиринта, совершенно не задаваясь вопросом, откуда взялась её путеводная нить.
Встречные мужчины-эльфы с восхищением глядели красавице вслед и самые храбрые присоединялись к её свите. Поэтому, когда Лесной король вышел на террасу, то увидел, что Аталиса окружена плотной толпой воздыхателей. К ревности сразу же добавилась тревога. Ветреная красавица напропалую кокетничала и вокруг неё то и дело раздавались взрывы восторженного серебристого смеха. Стиснув зубы, Лесной король пробился к девушке и смерил яростным взглядом дружка принца Лайтиэля наглого Лиаса, посмевшего взять её за руку, но тот и не подумал отступиться. Более того, он демонстративно приник губами к её пальчикам, а затем произнёс с вежливым вызовом:
«Не сердитесь, Ваше Высочество, я слышал, что Вы лишились статуса жениха высокородной Атуэль эн-Огран, поэтому мы на равных».
«Если не хочешь лишиться своих рук, Лиас, держи их при себе. Атуэль вновь моя невеста».
«Простите, Ваше Высочество, но говорят, что эн-Огран не дал Вам приоритета и разрешил ухаживать за своей внучкой на общих правах. А ещё я слышал, что уважаемый сентай считает, что Вы не способны нести ответственность за защиту его единственной внучки и хотел бы найти для неё более надёжного партнера».
«Заткнись, Лиас! Я с предателями не разговариваю!»
«Извините, Ваше Высочество, преданность, как и любовь, нужно заслужить, — похожий на тень эльф небрежно поклонился, и на его губах заиграла нахальная ухмылка. — Ладно-ладно, не выходи из себя, Раэтиэль, я уже ухожу».
Лиас эс-Ваэтано ловко перехватил поводья возникшего вороного пегаса и на ходу прыгнул ему на спину. Он взвился в воздух и, красуясь, выполнил несколько рискованных трюков. Прекрасный всадник сорвал одинокие, но вполне заслуженные аплодисменты своей поклонницы и, послав в толпу воздушный поцелуй, растворился в небесной синеве. Лесной король тоже проводил бывшего друга восхищённым взглядом, но увидев, кто ему аплодирует, крепко ухватил ведьмочку за руку и, несмотря на сопротивление, потащил за собой.
— Ваше Высочество, немедленно отпустите, мы уже всё выяснили и я не хочу возвращаться к повтору… — деланно улыбаясь, проговорила Аталиса.
Лесной король толкнул её в укромный уголок и прижал к стене.
— Идиотка! Как ты себя ведёшь? — злобно прошипел он. — Забыла все правила приличного поведения? Так я живо напомню! Ещё раз позволишь себе вольности в обращении с мужчинами, и я прикажу тебя выпороть.
— Иди к рогатому! Ты мне не указ!
Ведьмочка резко оттолкнула Лесного короля и, вспылив, тот с размаху влепил ей пощечину.
— Не забывайся, рабыня!
При виде наполнившихся слезами глаз красавицы-эльфийки он испуганно посмотрел в любимое лицо и с раскаянием воскликнул:
— Прости, моё сердце!.. О, боги! — опомнившись, Лесной король напустился на девушку. — Аталиса, больше не смей меня провоцировать!.. Это ты виновата! Я никогда не посмел бы прикоснуться к Атуэль!
— Ясно, — сухо отозвалась девушка и ледяным тоном добавила: — Чего уж там! Ведь я не твоя обожаемая невеста, а по-прежнему рабыня. Можешь не стесняться, мне не привыкать получать от тебя пощёчины, — она не выдержала и гневно выкрикнула: — Я ухожу! Пусти меня немедленно!
Лесной король с трудом поймал стремительно ускользающую девушку.
— Несколько позже, сентау, а сейчас не стоит заставлять ждать Вашего деда. Он и так уже сильно не в духе.
Поражённая ведьмочка замерла на месте.
— Неужели у Атуэль есть родственники?
— Да, и Ваэль эн-Огран глава их рода.
— Вот как! — Аталиса покосилась на хмурого Лесного короля. «Похоже, дед Атуэль здорово прищемил хвост королевской семейке… Интересно, каково это иметь близких родственников?» — призадумалась она, тщательно экранируя свои мысли. Перед глазами девушки промелькнули радостные лица родственников, приезжавших навестить девочек в Ведовскую обитель, и она тяжело вздохнула. — Конечно, это замечательно, но как только дедушка Атуэль узнает, что в теле его внучки нахожусь я, то немедленно откажется от такого родства…»
— Постой, Раэтиэль, какой смысл знакомиться с родственниками Атуэль, если я не имею к ним никакого отношения?
— Ага, всё-таки вспомнила, как меня зовут! — насмешливо воскликнул Лесной король. — А я уж думал, что ты вечно собираешься обращаться ко мне по титулу.
— Это ничего не меняет в наших отношениях! — немедленно запротестовала ведьмочка и, вырвавшись, толкнула узорчатую дверь слева, не замечая удивления своего спутника.
При виде высокого статного эльфа с белыми, как снег волосами, убранными в аккуратную причёску, она оробела и застыла на пороге комнаты. Тот резко повернулся от окна и его серые глаза впились во взволнованное лицо девушки. Наконец, она вспомнила о хороших манерах и, поклонившись, вежливо поприветствовала деда Атуэль. При звуках её голоса лицо Ваэль эн-Ограна исказилось болезненной гримасой, и он в мгновение ока оказался рядом. Испуганная Аталиса подалась назад, но дед Атуэль по-медвежьи стиснул её в объятиях и чуть слышно выдохнул: «Бедная моя девочка! Слава богам, ты вернулась, а я уж и не надеялся, что доживу до этого момента!»
От одежды Ваэль эн-Ограна на Аталису пахнуло чем-то таким родным и знакомым, что на глазах у неё навернулись слёзы. Не выдержав, она приникла к его груди и горько заплакала. Взволнованный он гладил её по пышным волосам и ласково бормотал успокоительные слова. Наконец, ведьмочка нашла в себе силы и, с неохотой отстранившись, отступила назад.
— Простите, уважаемый сентай, не хочу Вас обманывать. К сожалению, у меня нет никаких воспоминаний Атуэль. На самом деле я Аталиса, ведьма из реального мира, — опустив голову, тихо сказала она и замерла, ожидая реакции от деда Атуэль. Она была готова ко всему — от холодного презрения в его взгляде, до унизительных хлестких слов, но только не такого. Ваэль эн-Огран поднял её опущенную голову и с ласковым выражением на лице, заглянул в её глаза.
— Не бойся, внучка, я никогда от тебя не откажусь. Для меня ты по-прежнему родная кровь.
Удивлённый Лесной король смерил эн-Ограна подозрительным взглядом и решил при случае расспросить отца, что же было написано в его свитке. А ещё ему совсем не понравилось та робкая надежда, с которой Аталиса смотрела на неожиданно обретенного родственника, да и то, что Ваэль включил на полную мощность своё обаяние и, взяв девушку за руки, стал расспрашивать её о жизни в эльфийском дворце. Как бы между делом он настойчиво интересовался, не обижают ли его ненаглядную красавицу. Правда, к его великому облегчению Аталиса упорно отнекивалась. Смеясь, она заявила, что по сравнению со смертной рабыней у неё сейчас не жизнь, а малина. Успокоенный эн-Огран не захотел расставаться с внучкой и повёл её знакомить с друзьями и родственниками. Лесной король собрался составить им компанию, но напоролся на недовольные взгляды и, преувеличенно вежливо распрощавшись, выскочил из комнаты. В ярости он бросился в гарем, любимое убежище Оберона, который не возражал против походов сына, единственно оговорив, чтобы он не тревожил некоторых красавиц, пользующихся его особым расположением. Их комнаты были отмечены специальным магическим знаком.
Не глядя, принц миновал роскошный дворец с эльфийскими высокородными наложницами, и направился к человеческим рабыням. В скромном по меркам фейри здании, именуемом «обезьянником» он выбрал себе синеглазую девушку, которая своей приветливостью привлекла внимание ведьмочки во время достопамятного бала.
