— Золото — не главное, — проговорил хоббит. — Мы пришли, чтобы отомстить. Мы шли по-над кручами, плыли по водам, летели по воздуху, чтобы поквитаться с тобой, о богатейший Смог! Ты ведь знаешь, что у тебя есть кровные враги?
Дракон оглушительно расхохотался. Бильбо припечатало к стенке потайного хода, а гномы, услышав этот грохот, решили, что господин Торбинс обрел мучительную кончину.
— Отомстить! — фыркнул дракон. Он поднял веки, и его зрачки, будто светильники, озарили пещеру от пола до потолка. — Поквитаться! Король Подгорного королевства мертв, и где его жаждущие мести родичи? Гирион, владыка Дола, тоже мертв, и где сыновья его сыновей, где прочие мстители? Они боятся меня, воришка, боятся! Я убиваю там, где хочу и кого хочу, и никто не осмеливается мне сопротивляться. Я повергал великих бойцов прошлого, а нынешние им не чета. Тогда я был молодым и незрелым, а ныне я стар и могуч, могуч, могуч!!! Вот так-то, глупый воришка! — злорадствовал Смог. — Моя чешуя толще десятка щитов, мои зубы — мечи, мои когти — копья, удар моего хвоста — раскат грома, крылья поднимают бурю, а дыхание сеет смерть!
— Я всегда думал, — пискнул перепуганный хоббит, — что на брю… э-э… на груди у драконов чешуи нет. Или я что-то напутал?
Дракон оборвал похвальбу.
— Твои сведения устарели, — громыхнул он. — Сверху я покрыт чешуей, а снизу у меня камни. Никакой клинок их не пробьет.
— Мне бы догадаться, — сокрушенно вздохнул Бильбо. — Верно, верно — никто не сравнится со Смогом Непробиваемым! Как, должно быть, приятно иметь жилет из самоцветов!
— Еще бы! — самодовольно согласился Смог. Ему было невдомек, что в прошлый раз хоббит успел увидеть его каменное брюхо, а теперь хочет повнимательнее все разглядеть. Он перевернулся на бок. — Смотри! Ну, что скажешь?
— Изумительно! Невероятно! Потрясающе! Чудеса! — рассыпался в восторгах Бильбо, а сам подумал: «Старый болван! Интересно, что это за впадинка слева на груди? Голая, как улитка без раковины…»
Решив, что наговорился и насмотрелся достаточно, господин Торбинс собрался уходить.
— Не смею больше беспокоить Ваше Великолепие, — сказал он. — Отдыхайте. Вы, наверно, подустали, гоняясь за пони. И за воришками, — прибавил хоббит и опрометью кинулся вверх по проходу.
Его последние слова задели Смога. Дракон вытянул шею, приблизил свою чудовищную морду к узкому отверстию в стене пещеры и выдохнул струю пламени. Бильбо еще повезло — он успел убежать далеко, поэтому обжегся не сильно, но все же чувствительно. Да, не стоило насмехаться над драконом; ошибка чуть не стоила ему жизни.
— Бильбо, ты балбес! — сказал себе хоббит. — Никогда не смейся над живым драконом! — Впоследствии эта фраза стала его любимой присказкой и даже превратилась в поговорку. — Приключение еще не кончилось!
И это была чистая правда.
Уже под вечер хоббит наконец выбрался наружу — выпал из потайного хода прямо на руки гномам. Друзья смазали ему ожоги целебной мазью, но прошло много времени, прежде чем запекшиеся и приставшие к коже волосы на голове Бильбо и шерстка на стопах отросли вновь.
Гномы как могли старались развеселить его, им не терпелось услышать, что произошло в логове дракона и что там грохотало. Однако хоббит рассказывал не слишком охотно. А дело было вот в чем: он, по зрелом размышлении, понял, что поведал дракону кое-что лишнее, и не хотел выслушивать упреки гномов. Достаточно было того, что он сам корил себя на чем стоит свет.
Долго так продолжаться не могло, и в конце концов Бильбо не выдержал.
На сером валуне посреди поляны сидел дрозд. Он словно прислушивался к разговорам. Хоббит подобрал с земли камень и швырнул в птицу. Дрозд отлетел на несколько шагов, а потом вернулся на прежнее место.
— Проклятая птица! — рассердился Бильбо. — Она подслушивает, я уверен! И вообще она мне не нравится!
— Не городите чепухи, — отозвался Торин. — Дрозды — птицы добрые и дружелюбные, а этот, похоже — из той стаи, которую кормили когда-то с рук мои отец и дед. Дрозды ведь живут долго. Помнится, люди Дола сумели выучить их язык и частенько посылали дроздов гонцами в Эсгарот и в другие места.
— Ну, коли вы хотите отправить весточку в Эсгарот, — сказал хоббит, — тогда пускай слушает на здоровье. Хотя вряд ли кто сейчас понимает птичий язык…
— Да что стряслось? — вскричали гномы. — Давай выкладывай!
Бильбо рассказал все, что помнил, и признался: его беспокоит, что дракон, по-видимому, о многом догадывается.
— Смог наверняка сообразил, что мы приплыли из озерного города и что горожане нам помогли. Боюсь, он собирается слетать туда. Какой же я болван! И надо мне было назваться всадником бочонка! Даже последний тупица сообразит, что тут не обошлось без жителей Эсгарота.
— Не вини себя, — промолвил Балин. — Все равно, что сказано, то сказано, да и трудно не проболтаться в разговоре с драконом, так мне говорили. Если хочешь знать, я думаю, ты молодец — сумел выведать очень важную вещь и выбраться живым. Улизнуть от дракона не так-то просто. А еще ты выяснил главное: теперь мы знаем, что Старый Червяк не такой уж неуязвимый, что у него на брюхе есть прореха.
Принялись вспоминать, кто и как убивал драконов и каким оружием. Приводили множество случаев — достоверных, сомнительных и вовсе вымышленных; обсуждали, какой удар лучше и надежнее; толковали о различных хитростях и уловках, которые могут помочь. Сошлись на том, что застать дракона врасплох почти невозможно, да и нападать на него спящего равносильно самоубийству — уж лучше безрассудная атака в лоб. Дрозд внимательно слушал, а когда на небе высыпали звезды, сорвался с камня и улетел.
Гномы продолжали разговор. Бильбо между тем не находил себе места, ему было неуютно и страшно.
— Послушайте, — вмешался он наконец. — Давайте спрячемся, а? Все равно трава сгорела, земля холодная, да и поздно уже. Я нутром чую — дракон снова сюда прилетит. Он теперь знает, как я спустился в пещеру, и, будьте уверены, отыщет верхнее отверстие. Если потребуется, Смог спалит весь склон Горы, разнесет стену на кусочки, а если вместе со стеной на кусочки разлетимся и мы, он ни капельки не расстроится.
— Что-то вы мрачно настроены, господин Торбинс, — отозвался Торин. — Смогу гораздо проще заделать нижнее отверстие, но он почему-то не торопится его забить. Слышите, все тихо?
— Не знаю, не знаю… Может, он ждет, когда я вернусь… Или просто не хочет менять что-либо в своем логове. Ну пожалуйста, не спорьте со мной! Того и гляди может появиться Смог! Давайте спрячемся в потайном ходе и закроем дверь.
Хоббит выглядел настолько обеспокоенным, что гномы послушались. Правда, дверь закрывать не стали — неизвестно было, смогут ли они открыть ее изнутри, а пробираться потом на волю под носом у дракона никому не хотелось. Вдобавок по-прежнему было тихо — никаких подозрительных звуков. Так что гномы еще долго сидели у полуоткрытой двери потайного хода, продолжая разговор.
