Тайна Дома Хрангль, возможно, известная Сапфировой королеве. Теперь ее гвардия примет на себя ответственность за происходящее в Доме, и она может потребовать то, что я сейчас держу в руках. Но пока я придержу находку у себя.
В ГОСТЕВЫХ ПОКОЯХ ДВОРЦА В КАХУЛАВЕ
Юикала лежала на подушках, а ее личная служанка снимала с нее сандалии. В комнате стоял полумрак, и она будет отдыхать, пока не настанет время облачаться в придворные одежды для пира, устроенного в честь императора.
Но мысли не позволяли ей заснуть. Этот разговор о потоках под Вапалой… Она знаком отпустила служанку, и ее губы скривились в гримасе. Значит, не один варвар вмешивается не в свое дело, но еще и его замарашка. Все, кто унаследовал это знание, были уничтожены, за исключением тех, кого сочли безопасными. Хабан-джи полагал, что никаких следов и намеков не осталось,
Он думал, что это знание было его возможностью стать чем-то большим, чем бессильным императором. Может, он хотел стать героем, если вдруг снова настанет засуха — какая, похоже, грозит королевствам теперь. Этот мерзкий песчаный кот! До варвара невозможно добраться, пока тварь рядом. А он вдобавок по глупости прилюдно проговорился о возможном существовании скрытых потоков… Обязательно найдутся те, кто поверит, что она знала это и держала в тайне ради усиления собственной власти!
Варвар должен быть уничтожен, но сперва — кот. Она уже послала за соглядатаями, которые так хорошо послужили ей за последние несколько месяцев.
Поднявшись с подушек, она подошла к огромному круглому окну, устроенному так, чтобы можно было смотреть на звезды и Внешние земли далеко внизу. Отбросив занавеси, она обследовала раму, в конце концов обнаружив спрятанную задвижку.
Оконное стекло, хотя и огромное, чуть подалось, затем застряло. Юикала толкнула его, и оно еще чуть сдвинулось. Тишину покоев нарушили звуки улицы, жизни и музыки.
Юикала довольно долго стояла перед окном. Она никогда не любила быть вынужденной полагаться на других. Но теперь иного выхода не было. Вернувшись к ложу, она взяла одну из подушек и просунула руку в шов, вытащив наружу странного вида флакончик длиной со средний палец, вырезанный из острия яксового рога.
Пробка была на месте, запечатанная смолой, застывшей до твердости самого рога. Она внимательно осмотрела затычку, затем поднесла флакончик к уху и встряхнула. Да, содержимое было на месте.
Снова расслабившись на подушках, она стала вертеть флакончик в пальцах, глядя на занавесь, раздувающуюся под ночным ветром, проникшим в комнату.
Ждать пришлось недолго. Занавесь вздулась еще сильнее, и в комнату проник мужчина в простой куртке без гербов. Он спрыгнул на пол и поднял руку, отдавая честь.
— Есть что-то, что я должна знать? — Юикала вместо приветствия задала вопрос.
— Многое. Первое — человек, на которого положился наш предводитель, его предал, оставил службу у него и принес клятву на верность императору, своему брату, кого всегда так ругал. Успели ли они уже поговорить — мы еще не знаем.
Она стиснула в руке флакончик, и кончик рога вонзился ей в ладонь. Много ли узнал варвар от этого перебежчика?
— Та, из Вуроп, обнаружила супругу главы Дома Хрангль мертвой.
Юикала бросила флакон на подушку рядом с собой. Но, возможно, удастся повернуть это так, чтобы навлечь на замарашку подозрения…
— И…— подсказала она, когда тот не продолжил.
— Она нашла то, что было там спрятано, и отдала варвару.
Королева вскочила на ноги.
— И какого демона это случилось? Ее гость отпрянул к окну. Вопрос был резким, как удар копья.
— Я спрашиваю — как была допущена подобная глупость?
— Супруга главы Дома поначалу верила тому, что вы ей рассказали. Но…— Он облизнул губы, пытаясь не смотреть на нее прямо, но не в силах избежать ее взбешенного взгляда. — Когти… они напали. Одна была убита. Она открыла тайник прежде, чем котти ее предупредили. Она стала бороться, одна из котти прыгнула в тайник. Я попытался достать то, что было внутри. Но эта когти…— Он показал правую руку.
Запястье и предплечье были туго перебинтованы, сквозь полотно проступали кровавые пятна.
— Котти не стала вылезать. То, что лежало под ней, я достать не смог. Затем снаружи послышался шум. Нам было необходимо исчезнуть как можно скорее. Труп когти, возможно, еще одна вот-вот сдохнет, как и супруга главы Дома… Мы захлопнули тайник, чтобы никто не мог его случайно обнаружить, и сбежали.
— Значит, варвар — да проклянет его Высший Дух в жизни и смерти — получил то, что как нельзя лучше поможет ему. Ты — сломанный меч, Кали-кур. Убирайся с глаз моих, пока мне не захотелось укоротить язык, который может слишком много разболтать. И подумай, что ты можешь сделать, чтобы выкарабкаться из ямы, что сам себе вырыл.
Он удалился без малейшей спешки. Ее лицо потемнело от гнева. Она не сомневалась, что действительно может его убить. Этот роговой флакон — она не будет рисковать, доверяясь очередному растяпе… Осторожной — всегда надо быть осторожной.
Я сидела и наблюдала, как Хинккель-джи меряет комнату шагами, А я вспоминала — не ужас, представший нашим глазам, но кое-что другое. Появление Хинккеля, сила его рук, обнявших меня, и то, как мне не хотелось, чтобы он их разжал. Но ведь эти чувства шли вразрез со всем, что я знала. Можно быть другом мужчине, можно быть ему товарищем в каком-нибудь деле. Я закрыла глаза, чтобы не видеть его, сбросившего верхнюю мантию, хмурого, шагавшего тяжело, словно по караванному пути. Я не вошла в пору — я не могла! Неужели ожерелье Равинги делает это со мной?
И Хинккель… я обхватила себя за плечи. Я почти ощущала его объятия. На что… на что будет похоже…
Он остановился прямо передо мной.
— Слишком много тайн. Но я знаю, что точно сделать, — я должен продолжать поиски, должен выяснить, что все это значит. Кроме того, мы не можем путешествовать так медленно. Все эти обозы, все эти придворные, с которыми нужно нянчиться… Я должен закончить круг по королевствам как можно скорее. Послания не имеют той силы, что мое личное появление. Поэтому мы оставим позади придворных и большую часть обоза. Сегодня ночью я объявлю об этом.
— Многие будут сердиты, — сказала я.
«Мы» — подразумевал ли он этим, что не собирается оставлять меня позади?
Я разослал гонцов. Дважды Алитта напомнила мне о тех, кто обязательно должен ехать с нами. Но отбор участников путешествия во время путешествия — у меня возникло странное ощущение, что с моих плеч упал некий груз. Тот круговорот церемоний, раздражавший меня с самой коронации, слегка утих. То, что я был вынужден открыть секрет, который может стать спасением для Внешних земель, дало мне такое удовлетворение, какого я не испытывал с тех времен, когда объезжал годовалых па-ориксенов, пока они не начинали отзываться на малейшее прикосновение к поводьям.
