На жаровне стоял медный сосуд, обод которого украшали причудливые письмена на древнем языке, ныне забытом. В те дни, на Заре Истории, миром правил Черный Идол, ключник от ворот между мирами — кровавый бог Йог-Саггот. Именно к нему и другим слугам великих Ктулхи собирался взывать граф Фанара. Как маг высшего Черного Круга, он знал многие тайные заклинания, которые недоступны были обычным змеелюдям, но даже он не рискнул бы пробудить эти ужасные силы, если бы дела его и Кануба не оказались столь плохими.
Прямо над кувшином была подвешена девушка. Ее стопы были рассечены, и из них капля за каплей капала в кувшин кровь. Когда жертва умирала, двое слуг подвешивали над кувшином следующую несчастную. В дальнем углу комнаты лежало уже с десяток обескровленных тел, но сосуд казался бездонным.
Несмотря на нависшую опасность, граф Фанара не торопился. Он действовал спокойно и размеренно. На маленьком столике он разложил специальные колдовские инструменты: свечи черного воска, эбонитовые палочки, курительницу с порошком черного лотоса. На полу куском мела змеечеловек начертил пентаграмму. Это помещение не было предназначено для проведения подобных ритуалов, но он не хотел осквернять подобной церемонией подвалы своего дворца.
На мгновение графу вспомнилась его жена, и то омерзение, которое он всякий раз испытывал, общаясь с низшими существами. Эти розовые, безволосые обезьяны. Как он мог так долго это терпеть! Но теперь-то он сметет всех этих людишек. Он призовет в наш мир дыхание Йог-Саггота — зеленый туман, который убивает людей, но безвреден для рептилий. И тогда, уничтожив всех обитателей Хрустального города, он поставит Валузию на колени.
Он собирался уже приступить к заклятию, когда неожиданно открылась дверь. Граф оторопел — на пороге стояла та, о ком он только что думал, — его жена, Лала-ах. «Откуда она здесь? — была первая мысль змеечеловека. — Хотя, если вернулся Кулл, то почему бы не вернуться и этой твари. Надо выяснить, что случилось в Халише и как им удалось вырваться из лап Шашонга».
Мысленно поправив свой образ благородного дворянина, граф шагнул навстречу женщине, одновременно сделав знак слугам, чтобы они не вмешивались.
— Я рад снова видеть тебя, дорогая.
Лала-ах зло оскалилась. Только сейчас граф Фа-нара заметил, что платье женщины забрызгано кровью, а в глазах ее горят безумные искорки. Женщина шагнула к нему навстречу, пряча руки за спину.
— Ты, наверное, удивлен?
— Отчего же, я ждал тебя.
— Опять врешь! — устало вздохнула графиня.
— И все же я хотел бы знать, как ты отыскала меня.
— Разве это так важно?
Женщина сделала еще один шаг, подбираясь все ближе.
Неожиданно дверь за ее спиной распахнулась, и в подвал, пятясь, отступил Вирад. Алый Стражи отчаянно отбивался от наседавших на него змеелюдей. Его одежда была разорвана во многих местах и испачкана кровью. Слуги графа, оставив стонущую жертву, обнажили длинные кинжалы, готовые броситься на защиту своего господина.
— Я вижу, ты пришла не одна, — улыбнулся эмиссар змей. — Я рад. Вы оба займете почетное место в моем списке. — Взмахнув рукой он показал на жертву, подвешенную к потолку.
— Ну что ты, мы не достойны такой чести, — ответила Лала-ах. Видно было, что она на грани нервного срыва.
В это время Вирад извернулся, и его клинок пронзил одного из змеелюдей, а затем воин отшвырнул от себя другого. Тот, ударившись о каменную стену, так и остался лежать неподвижно. Вирад, тяжело дыша и пытаясь зажать рукой глубокую рану на животе, подошел к девушке.
— Представь меня своему кавалеру, — предложил змеечеловек.
— Это излишне, — вместо Лалы-ах ответил ему Вирад.
Меч выскользнул из его окровавленных пальцев, и воин тяжело опустился на пол. Усевшись возле ног Лалы-ах, он уставился на свою рану, словно только сейчас заметил ее.
Внимание колдуна на мгновение отвлеклось, и тогда Лала-ах решила, что подходящий момент настал. Высоко занеся руку с кинжалом, она бросилась на своего мужа.
Граф не ожидал этого. Сейчас, когда очередное колдовство уже готово было свершиться, он чувствовал себя настоящим властелином Валузии. Глядя на людей, как на мелких букашек, мешающих планам Великого Змея, граф Фанара искренне считал, что, увидев его величие, Лале-ах нечего не остается как броситься ему в ноги, моля о прощении, но…
Прежде чем колдун сообразил, что происходит, кинжал, с которого еще капала кровь одного из его слуг, пронзил черное сердце графа Фанара. С криком отшатнулся от Лалы-ах змеечеловек. Сделав два неверных шага, он повалился, опрокинув жаровню. Пламя взметнулось к потолку подземелья. Слуги колдуна отшатнулись от огня, Лала-ах, отступив, замерла, глядя на охваченное пламенем тело того, кто раньше был ее мужем.
Потом она отвернулась и подошла к Алому Стражу. Но Вирад все так же сидел на полу, уставившись вниз. Женщина тронула его за плечо, и воин повалился набок. В свете разгорающегося пламени сверкнули остекленевшие глаза. В этот миг закричала придя в себя, подвешенная к потолку жертва, но Лала-ах не слышала ее криков. Подобрав с пола чей-то окровавленный меч, графиня не спеша подошла к двери и стала подниматься по лестнице, ведущей во двор дворца.
Змеелюди так и остались внизу. Они не стали преследовать женщину, убившую их господина.
* * *
Восставшие были уже в десяти шагах от короля, когда он, тяжело вздохнув, поднял топор. Боль в боку была невыносимой, но Кулл собрал все свои силы, отключил ощущение боли так, как его учили давным-давно в школе гладиаторов. Еще мгновение, и он превратился в ужасного берсерка. Вознеся молитву Валке, он приготовился умереть.
Король не стал дожидаться, пока противники подойдут вплотную. С яростным криком метнулся он вперед. Но силы Кулла были уже не те, с каждой каплей крови они покидали его тело. Руки налились тяжестью. Все больше усилий нужно было ему, чтобы поднимать огромный топор.
Неожиданно за спиной Кулла раздались победные крики. Словно раскаленный нож в масло, врезались всадники в красной броне в армию горожан. Тяжелая кавалерия в один миг втоптала плохо вооруженных ополченцев в каменную мостовую.
Ту и несколько воинов подбежали, подхватив Кулла. Король упал им на руки. Атлант с ног до головы был покрыт кровью — своей и чужой.
— Пошлите за Китулосом, — распорядился спустившийся с верхней площадки лестницы Келкор.
Сам же командир Алых Стражей вскочил на коня, всадник которого погиб. Воины короля легко очистили площадь, но их продвижение вперед затормозилось, когда они добрались до городских улиц. Всадники натолкнулись на живые трупы графа Фанара.
