Воинство Гил–Гэлада и Элендила победило, ибо мощь эльфов в те дни была еще велика, а нуменорцы были могучи, статны и ужасны в гневе. Никто не мог выстоять против Айглоса, копья Гил–Гэлада; а пред мечом Элендила трепетали и орки, и люди, ибо меч тот сиял светом луны и солнца. Звался он Нарсил.
Затем Гил–Гэлад и Элендил вступили в Мордор и осадили твердыню Саурона. Семь лет длилась осада, и многие погибли от огня, стрел и дротиков Врага, ибо Саурон постоянно устраивал вылазки. Там, на плато Горгорот, пал Анарион, сын Элендила, и с ним многие воины. Но вот кольцо осады стянулось так, что Саурон принужден был сам выйти в бой; он сразился с Гил–Гэладом и Элендилом и убил обоих; и когда пал Элендил, меч его переломился под ним. Но и Саурон был повергнут, и Исилдур обломком Нарсила отрубил с руки Врага палец с Кольцом Всевластья и взял это кольцо себе. Так Саурон на время был покорен и покинул свое тело. Дух его бежал прочь и сокрылся в дебрях; долго еще после того не обретал он зримого облика.
***
Так, после Древних Дней и Черных Лет, началась Третья Эпоха Мира; и в те времена жили еще надежда и память о радости; и долго еще Белое Древо эльдаров цвело в королевских хоромах, ибо прежде, чем покинуть Гондор, Исилдур посадил спасенный сеянец в крепости Анор, в память о своем брате. Слуги Саурона были разгромлены наголову и рассеяны — но не уничтожены; и хотя многие люди отвернулись от зла и пришли под руку наследников Элендила, были и те, кто в душе своей помнил Саурона и ненавидел западные королевства. Темную Башню сровняли с землей, но корни ее остались, и сама она не была забыта. Нуменорцы неусыпно сторожили Мордор, но мало кто осмеливался там поселиться — всех пугала память о Сауроне, и Огненная Гора возвышалась у Барад–дура, покрывая пеплом бесплодное плато Горгорот. Множество эльфов, нуменорцев и иных людей — их союзников — погибло в битве и при осаде; и не стало Элендила Статного и верховного короля Гил–Гэлада. Никогда больше не собиралось такое войско, и никогда больше не заключался такой союз, ибо после гибели Элендила люди и эльфы отдалились друг от друга.
Даже Мудрые не знали тогда, что стало с Кольцом Всевластья; однако оно не было уничтожено. Ибо Исилдур не пожелал отдать его стоявшим рядом Элронду и Кирдану. Они советовали Исилдуру бросить Кольцо в пламя близкого Ородруина, дабы оно сгинуло, а мощь Саурона ослабла и он навеки остался бы зловещей тенью в дебрях. Но отказался Исилдур принять этот совет и молвил так: «Пусть то будет вира за смерть отца моего и брата. И разве не я нанес Врагу смертельный удар?» К тому же Кольцо казалось ему небывало прекрасным на вид, и не мог он снести, чтоб его уничтожили. Потому, взяв Кольцо с собой, он вернулся вначале в Минас–Анор и посадил там Белое Древо в память о брате своем Анарионе. Вскоре Исилдур оставил править Гондором Менельдила, сына своего брата, и двинулся на север тем путем, которым пришел Элендил. Кольцо он унес, рассудив, что оно будет передаваться по наследству в его роде. Он отказался от южного королевства, ибо намеревался править владениями своего отца в Эриадоре, вдали от тени Черного Края.
Но Исилдура застигла врасплох банда орков, что таилась в засаде близ Мглистого Хребта; орки нежданно напали на стан отряда меж Зеленой Пущей и Великой Рекой, у Лоэг–Нинглорон, Ирисной Низины. Исилдур был столь беспечен, что не выставил стражи, считая, что все враги его побеждены. Там полегли почти все воины Исилдура, и среди них три его старших сына, Элендур, Аратан и Кирион; но жену и младшего сына Исилдур, отправляясь на войну, оставил в Имладрисе. Сам Исилдур бежал с помощью Кольца: оно делало невидимым того, кто его надевал; но орки преследовали его по запаху и стреляли, покуда он не добежал до Реки и не бросился в воду. Тут Кольцо предало его и отомстило за своего создателя: когда Исилдур плыл, оно соскользнуло с пальца и исчезло в воде. Орки увидали Исилдура, борющегося с течением, и выпустили в него множество стрел: так пришел его конец. Лишь трое воинов его после долгих скитаний вернулись из–за гор, и одним из них был Охтар, оруженосец Исилдура, которому были даны на хранение обломки меча Элендила.
Так в надлежащее время в Имладрисе Нарсил был передан Валандилу, наследнику Исилдура; но клинок был сломан, свет его затмился, и меч не был перекован. И Владыка Элронд предсказал, что этого не произойдет, пока не отыщется Кольцо Власти и не вернется Саурон; но и люди, и эльфы надеялись, что этого не случится.
Валандил поселился в Аннуминасе, но подданных у него стало куда меньше; нуменорцев и людей Эриадора, вместе взятых, не хватало, чтобы заселить край и держать все крепости, возведенные Элендилом; слишком много их пало на Дагорладе, в Мордоре и в Ирисной Низине. И во время правления Эаренду́ра, седьмого короля после Валандила, земли людей Западного Края, северных дунаданов, разделились на мелкие княжества и владения, и враги уничтожили их одно за другим. За долгие годы число дунаданов сильно сократилось, могущество их сгинуло, и остались лишь зеленые курганы в траве. Стали они наконец странным племенем, потаенно бродившим в дебрях, и прочие люди не знали ни где их дома, ни куда ведут их дороги. Лишь в Имладрисе, в доме Элронда, помнили еще, кто были их предки. Но обломки меча поколение за поколением хранились наследниками Исилдура, и род этот не прервался.
На юге королевство Гондор просуществовало долго, и долгое время мощь его росла, пока не сравнялась с мощью и величием Нуменора до его падения. Возводили гондорцы высокие башни, и крепости, и гавани с множеством кораблей; и крылатый Королевский Венец приводил в трепет племена многих стран и наречий. Много лет росло перед дворцом короля в Минас–Аноре Белое Древо, отпрыск деревца, привезенного Исилдуром по бурным волнам из Нуменора; а то деревце произошло от семени, привезенного из Аваллонэ, а то семя — из Валинора Полдневного, в те дни, когда мир был еще юн.
Но вот под тяжестью быстро текущих лет Средиземья Гондор начал увядать и род Менельдила, сына Анариона, пресекся. Ибо кровь нуменорцев мешалась с кровью прочих людей, и их мудрость и могущество умалялись, а срок жизни сократился; и Мордор стерегли уже не так бдительно. А в дни правления Телемнара, двадцать третьего из рода Менельдила, черный восточный ветер принес мор, и умерли король и его дети, а с ними множество гондорцев. Дозорные крепости на границах Мордора были покинуты, и Минас–Итил опустел; и вновь лихо скрытно вошло в пределы Черного Края, и словно ледяной ветер оживил дыханием пепел Горгорота, ибо черные тени собрались там. Говорят, что были то ула́йры, которых Саурон называл назгулами, Девять Призраков Кольца, что долго скрывались, а ныне вернулись, дабы проложить путь своему Господину, ибо он опять набирал силу.
