Путешествие было коротким, но мучительным. Пленников не кормили, и не поили. Как сказал один из пленителей, голос которого смогла разобрать Дея: «Меньше едят, меньше гадят!». С языком проблем не было вообще. В ее мире язык был один, и назывался всеобщий. Делился он только на старый и новый диалекты. На котором говорили только ортодоксы из древних рас, таких как эльфы, дроу и гномы. Собственно, именно из разговоров она и поняла, что похитили их дроу. Периодически девушка теряла сознание, и в себя пришла сидя голой в клетке, вместе со своими служанками и дуэньями, которых ей выделил ей дед. И вот тут она поняла, для чего темным эльфам нужны были пленники. Это были жертвы, жертвы богине-паучихе Ллос. И это были не просто жертвы, а жертвы, сопровождаемые ритуальными пытками. В этих самых пытках темнокожие обитатели подземелий были большие мастера. Они могли пытать жертву сутками и неделями. Пока та не сходила с ума и не переставала реагировать на любые раздражения. Но до этого еще надо было дойти, так ментальные маги не давали пленникам соскользнуть в спасительное безумие.
Как она не поседела за тот месяц, что провела в клетке она сама не знала. Узнала позже. Её не стали пытать на алтаре, а отдали мелкому ушастому магу для экспериментов. И вот тут она узнала, что ее мать не просто падшая женщина, она избранница бога, того самого Бога-Войны Троггара. Впрочем, ее участь это не облегчило. Как сказал мелкий колдун:
— Все эти «избранницы», как правило, просто одноразовые игрушки этих местечковых божков, наигрались и бросили. А потом после них остаются потомки, которых, кстати, не так уж мало. Они называются «Герои». Не слышала? Дикарка. Впрочем, асе эти потомки богов являются отличными ингредиентами для ритуалов у «правильных» магов. А сейчас мы пробудим у тебя силу крови! Тебя ждет много интересных открытий, девочка!
И открытия действительно были! Ритуал оказался энергозатратным и болезненным, но Дея даже кричать не могла, потому что колдун этого не любил, и заткнул ее кляпом. В конце проводимого действа девушка потеряла сознание. Пришла в себя она от мерзкого брюзжания:
— Что за невезение! — противным голосом дребезжал коротышка, имени его Дея так и не узнала, — Бог-Воин, никакой магии, только регенерация и физическое усиление! Одно хорошо, девственница. Можно провести любопытный эксперимент…
После этого она опять потеряла сознание. В себя она пришла только тогда, когда ее запихивали в саркофаг, а потом долгое время темноты и раздирающей боли, ужасающей слабости и невозможности сойти с ума. Колдун оказался очень искусным ментальным магом. И словно вспышка, суровое лицо воина, склонившегося над открытым саркофагом. Толь тогда она смогла уйти в спасительное забытьё. Дея висела в странном розовом тумане и думала, что жизнь ее была какая-то странная однообразная и безрадостная. Даже кончилась как-то не так, хорошо, что боли хотя-бы нет. Поэтому можно и поспать, но сон почему-то не приходил, а ум становился все более и более ясным. Постепенно возвращалась чувствительность, и она начала подергивать кончиками пальцев. Это было такое наслаждение после многих лет обездвиженности, что и не передать. А потом она сразу и резко почувствовала свое тело.
Так, как не чувствовала никогда ранее. Каждую мышцу, и каждую косточку. А еще она почувствовала переполненный кишечник и мочевой пузырь. Она открыла глаза и увидела над собой прозрачную крышку, напоминавшую ненавистный саркофаг. Начала нарастать паника, но крышка быстро отъехала куда-то к ногам. Рядом с ней появилось то самое лицо воина, которого она видела ранее. Только тогда он был в доспехах, а теперь в просторной синей рубахе. Воин протянул ей руку, и сказал на незнакомом языке, который она, тем не менее, отлично понимала:
— Ну, что, красавица, вставай, хватит спать!
Хотя воин вызывал настороженность, тем не менее, именно с ним, с этим суровым, покрытым шрамами мужественным человеческим лицом Дея связывала прекращение болей. То, что она полностью обнажена, девушку волновало в последнюю очередь. Все же воспитание она получила воинское, и религия ее мира не предусматривала запрета на обнаженку, как это случилось в христианстве, и дошло до абсурда в некоторых течениях мусульманских течений. Наш герой думал, что все эти запреты на показ даже лица и волос, это все от страха, что не сможет удержать. Либо сильный сосед позавидует и отнимет, или сама уйдет недовольная вялым и слабым мужем. Степан уже очень давно не был ханжой, а может быть был избалован верностью своих женщин, которая была закреплена на системном уровне, поэтому считал, что от нормального мужика, ни одна баба гулять не будет, если только она не конченная нимфоманка. Но суть не в этом, а в том, что проснувшаяся красавица, попыталась вылезти из медкапсулы, но ослабевшие мышцы не позволили ей это сделать.
Тогда мужчина наклонился и поднял ее на руки, как младенца, а потом аккуратно поставил на ноги. Те хоть и отлично чувствовались, но почему-то подламывались, неспособные сделать и шага. Дея только покачивалась, опираясь на железной твердости тело неизвестного воина. С трудом выговаривая слова неизвестного языка, она дала понять, что сейчас лопнет. Мужчина все понял и отнес ее в довольно просторную комнату, в которой были странные предметы, но ничего похожего на привычную ей дырку в полу, которая находилась в специальном деревянном домике на стене любого замка. И только потом, когда воин откинул крышку странного сиденья, она все поняла, таже дырка, только более удобно сделанная. Она, ничуть не смущаясь, не знала, что это за чувство, сделала свои дела, после чего протянул ей обрывок странного мягкого материала:
— Бумага, вытирать задницу, — произнес Степан, глядя в удивленные глаза.
Несмотря на сильное удивление способом применения драгоценной бумаги, девушка все же использовала ее. Видимо этот воин очень богатый, если у него для таких целей, вместо пучка травы — БУМАГА. Потом неизвестный мужчина помог ей встать, но этого уже почти не требовалось. Навыки владения телом восстанавливались с пугающей скоростью. Тогда он подвел Дею к странному углублению в полу, оно было почти такого же размера, как и небольшой пруд неподалеку от замка, где они жили с матерью. Но вода в этом странном углублении была прозрачной и чистой ка слеза:
— Ванна, купаться, — произнес ее покровитель, — после долгого лежания лучше всего для восстановления.
Но девушку не нужно было уговаривать, с ее помешанностью на чистоте, больше месяца в грязной клетке, а потом неизвестное время в саркофаге, одним из самых больших мучений была именно телесная грязь, и насекомые. Именно так, грязь и насекомые надолго стали ее главным кошмаром. Поэтому Дея с восторженным взвизгом и брызгами прыгнула в самый центр странного мраморного сооружения. Вода в нем была теплой и проточной, поэтому года ей дали мыло и мочалку, она стала тереть себя с таким усердием, как будто хотела содрать кожу. При этом вода постоянно оставалась чистой. Степан и сам частенько мылся тут со своими женщинами, поэтому не любил, когда вода становится грязной, вот и устроил в ванной проточную воду, которая, постоянно очищаясь, всегда была чистой. Тот час, которые рыжая красотка посвятила ванной, ее никто не беспокоил, а потом на вешалке в ее ждало мягкое полотенце и пушистый махровый зеленый халат с золотыми узорами. Выйдя из ванной, она оказалось в комнате со странным прозрачным саркофагом, который в это время был пуст. Дея стразу поняла, что вещь эта магическая, и использовалась для лечения. Но все равно от осознания того, что может так вновь оказаться, девушка передернулась.
В комнате никого не было, но на полу под ее ногами загорелась зеленая стрела. Намек был предельно понятен, и она пошла за стрелой через огромные помещения, заставленные необычными предметами, со странно угадываемым функционалом. Вдалеке послышалась звуки разговора и мелодичный женский смех. Своего спасителя она нашла в просторной зале, в которой стоял массивный, но невысокий деревянный полированный резной стол. На котором стояли во множестве различные незнакомые девушке яства. Сам мужчина все в той же, очевидно, домашней одежде, откинувшись расслабленно восседал на массивном кресле, похожий на короля на троне. А вокруг стола щебетали трое девушек в разноцветных халатах с золотыми узорами, того же фасона, как и у Деи. Воин увидел ее и призывно махнул рукой:
