Вот такие быстрые у нас вышли переговоры.
Сигнальная техника развернулась вокруг меня в самый подходящий момент, чтобы уловить стремительное приближение главы Каракуртов. Я остался единственной незанятой целью.
Он нёсся в мою сторону, просто раскидывая теней в разные стороны. Их удары не причиняли ему никакого вреда. Впрочем, как и мои иглы, создаваемые из сигнальных капель. Они просто не могли пробить его защиту.
Шанс на победу в этом бою у меня было немного. Кровоизлияние или наш родовой яд. Только на этот раз задача была в миллион раз сложнее, чем при убийстве Голицына.
Но и мои силы были намного больше.
Кровавые хлысты втянулись обратно в доспех и в одно мгновение я стал похож на ежа, ощетинившись тысячами острейших игл. В руке уже лежал кристалл, а под ногами была расставлена кровавая ловушка, что помогла мне расправиться со спидером во время первого испытания Даяны.
Но физик даже не заметил этой ловушки, пройдя по ней словно по земле. Ещё немного, подпустить его поближе и нанести удар.
Вот только вместо этого я отправился в полёт, получив мощнейший удар в грудь. Не вложи я столько сил в доспех и уже думал бы, на сколько минут вернуться назад.
Вылезшее, кровавое щупальце помогло мне остановить падение. Тут же пришлось отскакивать в сторону, разгоняя восприятие. На то место, где я находился мгновение назад, обрушилась искорёженная машина, которую мой противник решил использовать в качестве дубины.
Со всех сторон на него пытались нападать теневые воины, но он просто не обращал на них внимание, отмахиваясь словно от мух.
Мне нужно остановить его хотя бы на секунду. А единственный, выход, что я сейчас вижу использовать сюрприз, заключив физика в кровавый кокон.
Выросшие вокруг физика, кровавые шипы он даже не заметил. Его мышцы надулись ещё сильнее, кожа покраснела и от неё начал подниматься едва различимый дымок.
Так до этого он просто игрался со мной, проверяя на что я способен?
Сигнальные капли вновь взорвались множеством откликов перед тем, как я снова отправился в полёт, но на этот раз даже не успел упасть, когда меня настиг новый удар.
Удар, который вогнал меня глубоко в песок. Остановился я лишь, долбанувшись о камень, спрятанный под песком, начавшим осыпаться на меня. Но у физика на это были другие планы.
Он схватил меня за ногу и резко выдернул из этой западни, наверняка думая, что после подобного мне потребуется много времени, чтобы прийти в себя. Так бы оно и было, если в самый последний момент, я не активировал кровавый щит, который и принял на себя основную силу удара.
Одной рукой физик поднял меня за ногу, а другой схватил за горло, ломая торчавшие из брони шипы. Если бы у главы каракуртов была хотя бы пара секунд, он определенно смог бы довести задуманное до конца. Но этого времени у него не было.
Кристал сорвался с моей руки и взорвался, поравнявшись с лицом главы Каракуртов. Пробиться сквозь его защиту он не мог, но этого мне и не нужно было. Я вложил в него нереальное количество силы, надеясь, что это позволит хотя бы на мгновение снять защиту. И мои надежды оправдались. Резкий рывок и оставшаяся без защиты ладонь, касается щеки физика.
Сейчас у меня было предостаточно силы, чтобы влить в тело главы каракуртов свой яд без самоубийства. И влил я его в несколько раз больше, чем в Голицына.
И без того красное тело боевика стало похоже на кусок мяса. Из глаз и носа побежали тоненькие струйки крови. Он захрипел. На губах начала образовываться кровавая пена. Даже его чудовищная регенерация не успевала справляться с объёмом закачанной крови, про яд я вообще молчу.
Но это не спасло меня от нескольких чудовищных ударов, один из которых наверняка сломал мне руку, когда я попытался защититься.
Перед смертью физик яростно заорал и ударил меня об песок, вкладывая в этот удар оставшиеся силы.
Выбраться из новой ямы, пробитой собственным телом, я смог лишь благодаря кровавым щупальцам, подсмотренным у отца. Хоть они и были довольно тонкими, но со своей задачей справлялись отлично.
Рука ужасно болела, но я обязан помочь отцу с Воеводой. Если не справиться с их противниками, то хотя бы уничтожить как можно больше оставшихся владеющих противника.
Благодаря пинкам физика, мы оказались метров за сто от основного поля боя. Ни отца, ни Суворова я не видел. Лишь бой теневой армии с остатками одарённых боевиков.
Насколько я мог судить, остались лишь самые сильные, которых не могли убить тени. Самих теней на поле боя было в несколько раз меньше изначального количества. Но они явно стали намного качественнее, облачившись во внушительные доспехи.
Как они не могли убить оставшихся в живых боевиков, так и боевики не могли уничтожить теней. Их броня стала слишком крепкой, даже для мощнейших световых техник.
Но тени избрали другую тактику. Всё же их даже в столь урезанном составе было гораздо больше боевиков. Пользуясь своим количеством, они просто блокировали одарённых поодиночке и те не могли ничего предпринять.
Вот тут мне есть где разгуляться. В здоровой руке появился кровавый клинок, лезвие которого я покрыл тончайшим слоем кристаллизованной крови, истратив для этого просто нереальное количество силы. Этого количества должно хватить, чтобы пробиться сквозь защиту оставшихся одарённых.
Я успел прикончить семерых, когда передо мной появился окровавленный Суворов, державший в руках оторванную голову Еззатулаха.
— Нужно найти твоего отца и срочно валить отсюда, через двадцать минут мои силы иссякнут и желательно нам к этому времени быть как можно дальше отсюда.
Спрашивать я ничего не стал просто кивнул и растянул сигнальную сеть на максимально возможное расстояние, попробовав провернуть трюк отца, показанный им в бункере аль-Джаира.
Максимально увеличив расстояние между сигнальными каплями мне удалось растянуть сеть на всё поле боя. Зачерпнув ещё силы, я заставил сеть вращаться, постепенно разгоняя всё сильнее, чтобы закрыть все возможные пробелы.
И это дало результаты. Я уловил отголосок силы отца севернее того места, где мы сейчас стояли.
— Туда. — показал я пальцев Суворову и мы побежали, тени отлично справлялись с удержанием боевиков, поэтому можно было не бояться удара в спину.
Отец нашёлся в плачевном состоянии, сжимая в руках оторванную голову, облитую уже застывшим металлом.
У них, что фетиш такой? Отрывать головы своим врагам.
Доспеха на нём не было, в левом плече зияла огромная дыра сантиметров десять в диаметре. Обе ступни были оторваны. Но он лежал и улыбался, смотря перед собой отсутствующим взглядом.
Я бросился к нему, не зная чем помочь. Кровь он уже остановил самостоятельно, тут теперь нужен сильный целитель. Главное — успеть вовремя, пока не началось отмирание тканей. Пара недель и отца поднимут на ноги.
— Эко тебя угораздило. — цокнув языком, сказал Суворов и подхватил отца на руки. — Да брось ты эту дрянь! Миша вернись! — гаркнул Воевода, заставляя отца встрепенуться.
— Сережа?
— Да, жив он жив и в отличие от тебя не дал себя так покалечить.
— Я в порядке. — успокоил я отца, который вертел головой по сторонам, словно пытаясь найти меня, хотя я стоял в паре метров от него.
Присмотревшись, я увидел, что зрачки отца отдают металлическим блеском.
Наёмник ослепил отца.
Как монголу удалось провернуть подобное?
— Потом поговорите, как окажемся в безопасности. А теперь делаем отсюда ноги. — сказав это, Суворов побежал в сторону дороги, по которой нам навстречу должны двигаться эвакуационные самолёты.
Я побежал следом, но далеко нам убежать не удалось. Поле боя, вместе с нами, накрыло настоящее солнце, уничтожая всё в радиусе нескольких сотен метров. Напитанная силой по максимуму броня продержалась всего секунду.
Глава 25
— Где я? — непроизвольно вырвалось у меня, после того как я пришёл в себя.
