- Нормально доехал? – спросила я. Мой голос звучал натянуто.
- Немного покачивало, - отметил он. – Как ты на нем катаешься, оставаясь с обоими глазами? – он покосился на рога Анты. Его лицо застыло, когда он взглянул на кровь на моей тунике. – А как?..
- Целитель меня подлатал, - я выдавила улыбку.
Каз уставился на ноги.
- Прости, - сказал он.
Я кивнула и собралась уходить, но он поймал меня за руку.
- Я думал, что ты бежишь прямо за нами. И только когда мы попали в лес, я понял, что тебя там нет. Это из-за Аллертона? Он пытался тебя поймать? – спросил Каз.
- Да, - соврала я. – Мне пришлось с ним сразиться.
Каз отпустил меня, его рука безвольно повисла.
- Мне жаль… я…
Он не мог сказать ничего, что улучшило бы ситуацию.
- Нужно было оглядываться.
Каз сглотнул и сжал край туники в кулак. Он не смог вернуться в лагерь Борганов. Он не смог остановить стрелу его отца.
- Я помогу Эллен спуститься с Гвен, - сказал он, когда тишина стала невыносимой. – Она не привыкла к езде.
- О, конечно, - я повела Анту в конюшни.
* * *
Пока король, его сын, его люди ужинали в «Бегущем ручье», я спала в конюшне. Пол был холодным и твердым, но Анта лег на солому и позволил устроиться у его бока. Я дремала, пока в конюшню не пришли три стража, что принесли ведро горячей воды, чистую одежду, тарелку еды и бокал теплого вина.
- Казимир, - прошептала я себе под нос, пока я смотрела на мясной пирог. Желудок недовольно ворчал. Что ж, хоть в этот раз он не забыл обо мне.
Когда я была чистой, сухой и сытой, я уснула, уткнувшись головой в мех Анты, успокоившись под его мерное дыхание и мягкость его шубы. Я проснулась с первыми лучами, я первой была готова ехать в Цину.
- Мне тебя не хватало в таверне, - сказал Каз.
Я обернулась, не услышав шаги. Я пожала плечами, увидев его открытые и спокойные серебряные глаза.
- Я должна была следить, чтобы Анте не навредили.
- Он его не тронет, - сказал Каз. – Обещаю, что он его не ранит. Пока я здесь, - его улыбка была теплой.
- Можешь помочь? Хочу ехать на Анте, - я подняла ногу, чтобы Каз втолкнул меня на спину Анты.
- Не стану, - сказал он, сжав челюсти. – Ты ранена. Ты не можешь ехать сама. Я возьму Анту. Он неплох. Так ведь, мальчик? – он погладил оленя, Анта фыркнул в ответ.
- Отлично, - я вздохнула. – Как вижу, вы подружились. Думаю, мне снова придется ехать в замкнутом пространстве с тем старым чудиком.
- Уже не так далеко. Да и Бакстеру уже почти девяносто два, знаешь ли, - он взглянул на меня нарочито серьезно.
И я рассмеялась. Каз тоже, и на мгновение казалось, что мир вокруг нас исчез. А глубоко внутри я понимала, что это наш последний раз, когда можно было шутить, быть друзьями. Он всегда будет принцем, а я – грубой девушкой с грязью на щеках, которой больше нравится спать в конюшне, а не в кровати.
Но я могла сказать ему.
Шансов больше не оставалось. Я сказала правду, но он высмеял ее, не поверив мне. Но… я могла показать ему. Дикое желание сдвинуло меня.
- Каз, а ты помнишь, как мы были в плену у Ибенов?
Он замер с рукой на плече Анты, его пальцы были в его шерсти. Когда я упомянула Ибенов, он резко выпрямился.
- Помню ли? Как я могу забыть? Я и не думал, что мы выберемся оттуда живыми.
- А ты помнишь, как…
- Казимир! – Эллен появилась на пороге таверны и весело помахала ему. Она снова стала прежней. Мои щеки покалывало, и я заметила, как ее красное платье затянуто на поясе и увеличивает ее грудь. Ее черные волосы были отчасти заплетены, остальные пряди ниспадали на ее грудь. Один локон был закручен на ее лбу, как корона. Она подобрала юбки и сбежала по ступенькам к будущему мужу. Он мог смотреть только на нее, казалось, что в меня попала вторая стрела. – Вот вы где! О, привет, Мей.
- И как ты будешь ехать в такой одежде? – я с ужасом на нее уставилась.
- Все будет просто прекрасно, - она еще сильнее приподняла юбки.
- Ты можешь ехать в карете с Мей, - предложил Каз.
Кровь покинула мои щеки, я заметила, что лицо Эллен побелело. Я спасла ей жизнь, но проводить дни в тесной карете с ней не собиралась.
- Но тогда я не смогу говорить с вами, мой принц, - сказала она, склонившись. – Я мне так хотелось бы узнать вас лучше.
Когда король поел и попил, мы покинули деревню. Я смотрела на владельца таверны в окно кареты, а он выдохнул с облегчением и расправил плечи. То, что люди так боялись короля, пугало и меня. Что он сделал, чтобы заслужить себе такую славу в королевстве? Насколько жестоким он может быть?
Достаточно жестоким, чтобы пронзить меня стрелой. Я задрожала, вспомнив скучающее выражение его глаз. Он ударил меня, словно человек, что никогда никого не любил, ни жену, ни сына. Мне стало больно за Каза. Я не так долго была с отцом, но это время было исполнено любви и тепла. Я не могла представить короля, обнимающим сына или хотя бы говорившим что-то доброе.
Наш путь в Цину проходил без проблем. Длинная дорога была прямой, мы проезжали одиноких путников или торговцев. Пейзаж изменялся от холмов и полей до грязных городов и ферм. Вскоре мы проезжали более крупные города, в которых воняло мусором. Я видела бедняков, чьи кости проступали сквозь кожу. Они выдавливали из себя радость при появлении короля. Некоторые кланялись, протягивая руку и надеясь на милостыню. Они ничего не получали.
- Почему здесь нет растений? – спросила я у целителя. Я кивнула на низкие облака над нами.
- Это чад, - сказал он. – Он убивает все поля от реки до Цины.
- Чад? Что это?
- Дым, что исходит от Красного дворца. Когда последняя рожденная с мастерством умерла, магия покинула королевство, и королю пришлось искать другой способ, как сохранить Красный дворец работающим. И он смог только сжигать в нем уголь из Хэданлэнда. Проблема лишь в смоге.
Карета проезжала дальше мимо городов, и дым становился плотнее. Запах воздуха изменился, он становился едким. Я больше не чувствовала запахи деревьев и жимолости, хвои леса Ваэрг. Такого еще не было, отдаленно похожий запах в воздухе витал лишь тогда, когда кузница горела в Хальц-Вальдене. Металл плавился, горела кожа и солома в тот день.
Я прикрыла рот рукавом.
- Здесь все время так?
Целитель поежился.
Врата загрохотали, были слышны крики и рог. Я выглянула в окно. В дыму не было почти ничего видн, но я уловила силуэты стражей, что открывали врата Цины. На краткий миг я почувствовала гордость, когда я вспомнила, как девочкой стояла у окна хижины, мечтая, что когда-то будет путешествовать по королевству. И теперь я была в городе короля.
