Пейнджел ненавидел мир, но не презирал. Не старался использовать с выгодой – как настоящий хейтер... Конструктивная ненависть его вообще не интересовала.
Здесь же стоял и улыбался, почесывая за ухом огромную хищницу, именно конструктивно ненавидящий товарищ. Воплощение темной власти, причем именно той разновидности тьмы, которую обожали до предела чернить в учебниках «Пути». Обожали – вполне справедливо, конечно, если подумать... Рамиель был опасен даже для демонов – конечно, не в плане грубой силы, но именно такие властители умудрялись использовать даже мысли Хаоса в своих комбинациях. Демонам это было на руку – ведь не суть важно, как был достигнут нужный результат, важнее стократ, что в реальности установлен режим, при котором вмешательство больше не требуется...
Алара вспомнила даже одну из ходовых историй – о владыке, который отказался становиться демоном, когда ему предложила это сотрудница Департамента, восхищенная его способностями. Повелитель собственного мира, без того бессмертный и достаточно могущественный, сказал, что не любит менять условия игры. В своей реальности он был выше всех, среди демонов стал бы всего лишь одним из многих... Может, потом повелитель и кусал локти, но настолько гордые личности всегда уверены в своей правоте не хуже хейтеров. С одной лишь разницей – хейтеры настаивают на своем в два раза сильнее, когда знают, что неправы.
–Ты помнишь того демона, который по твоему поручению со мной разговаривал? – Лайл постарался задать вопрос ровным тоном, не поддаваясь на провокационное поведение чернокрылого.
–Того человека? – на лицо Рамиеля набежала легкая тень. – Он не был демоном, Лайл. Редди пыталась доказать мне, конечно, – он погладил немедленно мурлыкнувшую кошку между ушами. – Но только убедила, что он не лжет.
–Мой отец – демон, – Алара все же решилась вмешаться. – Он мог притворяться, если ему что-то не то в голову стукнуло, но он – демон...
–Малышка, тебе нужны доказательства? – выражение лица чернокрылого хейтерше не понравилось совершенно. – Я дам их тебе, но после... Видишь, что они отвлеклись от нас и решили воспользоваться моим отсутствием? – Рамиель указал за пределы поля. – Конечно, если вы мне поможете, будет быстрее...
«Говоришь, тут время иначе идет?» – подумала Алара, обращаясь к Лайлу.
«Да, намного быстрее, а что? – ответил хейтер. – Хочешь согласиться?»
«Да», – на самом деле девочке не хотелось участвовать в бою. Но в этот день ее баланс и так был покоребан до невозможности. Вероятно, именно поэтому и не везло...
–Которые не наши? – быстро спросила Алара.
В конце концов, какие-то минуты ничего не решали...
Поле отключилось, и демоны, облаченные в индивидуальную защиту, вступили в бой.
Больше всех радовалась кошка Реддарига, давно мечтавшая о возвращении к любимому хозяину. А может – и просто к любимому... Ей, кстати, было все равно, каким он стал.
Ангел вынырнул из сна с сожалением – сон был светлым и должен был выгодно отличаться как от действительности, так и от обычных кошмаров, мучивших светлое создание не только наяву. Он не сразу открыл глаза, надеясь, что вновь вернется в грезы, но и других сигналов от органов чувств хватило, чтобы понять: что-то изменилось не только во сне...
Не было ни цепей, ни каменного пола, – и темноты, безразлично извивавшейся глубоко в сердце, тоже не было.
«Мне это не снилось», – подумал Ангел, разрешив себе наконец увидеть изменившийся мир. Мир заключался в спокойном женском лице, прекрасном до божественности, неземном – но казавшемся невозможно родным. Девушка из снов, с кожей цвета палевого жемчуга... Ангел помнил – у нее совершенно невозможные глаза, а еще – она словно бы светится...
Сейчас, мирно спящая, с выбившимся на лоб черно-рыжим локоном, она казалась совсем юной, воплощением любви и света...
Ангел боялся шевельнуться, чтобы не разрушить эту хрупкую идиллию, не нарушить чистых снов спасительницы, так непосредственно обнимавшей его... Да, ведь светлому созданию казалось, что отпусти она его – и он просто умрет, не выдержав ее света...
Выдержал. Пережил. Но...
Только вот было ясно, что наваждение продержится недолго. Что бы ни сказало воплощение любви, вернувшись в реальный мир, – все причинит боль. Не может быть иначе... Жаль, что ангел не может стать влюбленным идиотом – не может навсегда перестать мыслить, заглянув однажды в бездну цвета кромки стекла. Не может, хоть и хотелось бы забыть о том, что где-то там есть реальный мир, и помнить лишь то, как солнечный луч, запутавшись в ЕЕ волосах, становится ярче...
Наверное, она не могла не ощутить даже взгляда... Черные, в золотых искрах, ресницы дрогнули, и перламутрово-серые веки поднялись, открывая два бездонных моря – каждое с тонким штрихом зрачка.
–Доброе утро, – шепотом произнесла она.
Наоми сохраняла на лице выражение безмятежности, но на самом деле чувствовала себя в два раза хуже, чем лежавший рядом демон – до освобождения. Ибо он был действительно свободен, и за то, чтобы так и осталось, она готова была отдать даже часть своей без того почти завершенной жизни.
Приступ закончился еще во сне, и теперь Наоми не знала, сколько времени ей осталось до следующего. Да и исчезновение «пациента» могли заметить, несмотря на точный выбор времени...
Демонесса взяла себя в руки и заставила отпустить хейтера, еще не знающего о своем будущем. Как легко удалось трансформировать его ощущение от собственной сущности... Еще немного скорректировать – и он вернет себе силу и память... только одно в любом случае останется на месте. Любовь. Потомки Контера умеют привязывать к себе навсегда... Да и те, кто равен им по силе – тоже... хотя Наоми верила, что Контер значился среди ее предков. Видела мельком рыжего проклятого демона. Вовремя ушла, не дожидаясь, пока пересекутся взгляды – признанного владельца дара не победить...
Ангел бы выиграл, поставь его любитель проверять рядом с Контером. Выиграл не напрягаясь – по сравнению с подлинной красотой даже проклятый дар – ничто...
–А оно доброе? – так же тихо уточнил прекрасный демон, осторожно садясь.
–Должно быть, – ответила Наоми, проверяя территорию. В здании царило утреннее спокойствие, еще не проснулись даже самые отпетые трудоголики... впрочем, этих опасаться незачем. Они сидят по своим норам и не вылезают в общие коридоры.
Да, было спокойно. Значит, план не нужно было менять...
–Почему ты освободила меня? – вот что его интересует... Странно, что он еще может о чем-то думать. Хотя – хейтеров не так просто сломать, а она вовремя подхватила его у самого края... Хотя – она не хотела сделать из него покорную куклу...
