— Ого, — сказал старик. — Это ваш рабочий?
— Да, — ответил двухметровый амбал, в котором я уже опознал Сталлена. — Кто-то должен разгребать дерьмо, иначе дерьмо разгребёт нас… Такова жизнь.
— Да что за херню ты несёшь, — крикнул я и протёр лицо. — Я здесь по поводу церкви! Вы не можете просто так взять и отобрать её!
— А с церквями всегда так… Сначала ты её не отбираешь, а потом она тебя отбирает. Правильно я говорю, дети мои?
— Правильно, пап! — хором сказали Владлен и Марлен.
Тем не менее, внимание к себе привлечь у меня получилось, и оба мужчины никуда не уходили. Первый был не слишком высокого роста, с длинной седой бородой. В руках он держал увесистый том, а на голове его покоилась серая шляпа. Выглядел старец как клишированный маг, что, конечно, интересовало, но мне было не до этого. Второй человек, чуть выше меня, одевался просто — в крестьянскую рубаху, что трещала на широкой груди, какие-то блеклые штаны и лапти на босу ногу. Его бритое лицо выглядело крайне мудро, но в этом мире, как я понял, мудрецов не существовало в принципе.
— Что же ты, Джон-говночист, стал недоволен укладом своей жизни? — медленно сказал он и потрепал меня за плечо так, что я чуть не упал. — Хотя оно всегда так. Не подчинишь себе уклад жизни, уклад жизни сам тебя подчинит. Я правильно говорю, дети мои?
— Правильно, пап!
— Я не Джон-говночист! — крикнул я и сжал кулаки.
— Ты просто говночист, — добавила из-за спины Флюра.
— Кто бы говорил! — сказал я, соскрёб навоз с волос и бросил его в девушку. Она вскрикнула. Сука, зачем я это сделал?! ОНА ЖЕ ЕГО НИКОГДА ТЕПЕРЬ НЕ СМОЕТ!
— Ладно, ладно тебе, Джон-говночист. Так зачем тебе эта церковь?
— Я в ней живу!
Старик переводил взгляд с меня на старосту, после чего поправил шляпу и сказал:
— У вас тут, конечно же, очень интересное столкновением умов, но не мог бы мне кто-нибудь сказать, как пройти до Коктауна?
Я просто проигнорировал мага и продолжил пилить взглядом Сталлена. Тот вскоре ответил:
— Жизнь такая штука… Если ты не держишься за свои интересы, за твои интересы подержится кто-то другой. Я не готов отступать от своих интересов. Иначе мои интересы отступят от меня, а я о них упираюсь, и упаду.
Я хочу умереть. Этот мир просто ужасен. Это действительно ад. Я должен был смириться со своей участью вечной жизни на диване.
— Тебе, Джон-говночист, придётся столкнуться со мной в дуэли за звание старосты нашей деревни. Одолеешь меня — и делай что хочешь. Не одолеешь — и я буду делать с тобой, что хочу. Закон равноценного обмена.
По толпе начал проноситься шум.
— Что… — протянул я, осматривая квадратные кулаки Сталлена. — Дуэль?
— Верно, спортивная рубка дров! Дети мои, принесите-ка мне топор!
Крестьяне взревели. Я непонимающе осмотрелся. На лицах мужиков и женщин был настоящий восторг.
— СТАЛЛЕН ЕЩЁ НИКОГДА НЕ ПРОИГРЫВАЛ В СПОРТИВНУЮ РУБКУ ДРОВ! ТЕБЕ КОНЕЦ, ДЕМОН! — прыгал из стороны в сторону Марлен, пока Владлен сломя голову бежал к отцу с топором. — НИ ЗА ЧТО ТЕБЕ НЕ ПОБЕДИТЬ!
Спортивная рубка дров… Но я же знаю, как выиграть так, что ни у кого, кто встанет против меня, нет шанса. Похоже, сегодня я не только сохраню свой дом, но ещё и получу во владение целую деревню. Улыбка стала расходиться по моему лицу…
— Демон, Джон-говночист, — вдруг стал говорить маг. — Сколько у тебя имён… Что ты вообще такое?
— Гений, миллиардер, плейбой, филантроп…
Я обернулся на свою группу. Со смешанными чувствами они смотрели на меня. Эти дуры вообще собираются за меня вообще болеть?! Потому что вся деревня, определённо, ратует за этого мудака!
— И ещё, — откашлялся Сталлен, — я так понимаю, эта троица с тобой, Джон-говночист, потому что я их не знаю. Но это очень хорошо — если ты проиграешь, то я и мои сыновья возьмут их себе в жены!
— ДА, БАТЬКА! БАТЬКА, ТЫ ЛУЧШИЙ! — совсем как дети скакали Владен и Марлен вокруг папаши.
— Феодор… Вы справитесь! — панически вскрикнула Этери.
Флюра замотала головой и попыталась вместе с Аркашой скрыться в толпе, но буйные крестьяне окружили их и не давали протиснуться. Ей ничего не оставалось, кроме как выдавить:
— Фёдор… Если по твоей вине я второй раз за сутки попаду в сексуальное рабство, я посвящу всю свою жизнь убийству тебя, чего бы мне этого не стоило…
Аркаша со страхом взглянула на волшебницу, после чего добавила:
— Д-Да, Федя… Она тоже в тебя веrит, так что постаrайся уж, хоrошо?
Я сглотнул и повернулся к месту соревнования. Кто-то уже притащил целую телегу поленьев и поставил между мной и Сталленом увесистый пень. Староста деревни ходил кругами и с хрустом разминал мышцы. Почему он выглядел так уверенно, будто всё равно сможет меня победить?!
— Новомир, вижу, что вы крайне образованы, не соизволите ли стать судьей в нашем небольшом турнире? — сказал Сталлен, обращаясь к магу. — После этого, думаю, я всё же смогу сказать вам, где находится Коктаун, если вспомню.
Старик сразу же оживился:
— О, конечно, для меня это честь… Да и пообщавшись с вами, — он чуть поскалился, — я принял одну идеологию… Не станешь судьей, и судить будут тебя, верно?
— Верно, верно, Новомир. Это закон жизни.
Толпа продолжила скандировать лозунги и верещать. Из-за такого большего количества людей мне стало жарко, и по щеке потёк пот… Или же пот потёк из-за страха?
Глава 24
— Дуэль между Джоном-говночистом и мной, старостой деревни, Сталленом Апостолом, — мужчина хрустнул костяшками и добродушно посмотрел на меня. — Согласен?
Я ещё раз оглянул свою троицу, которую так плотно обступили крестьяне, что те не могли и вздохнуть. Рядом с нами стоял пресловутый Новомир, который то и дело бросал заинтересованные взгляды на Флюру.
— Согласен, согласен! — нетерпеливо сказал я и попытался абстрагироваться от запаха, преследующего меня c собственных волос. — Давай закончим с этим побыстрее.
Толпа дала нам достаточно места для манёвров. В кругу стояли соревнующиеся, судья, да пень с топором и парой десятков головёшек рядом.
— Поскольку я не сомневаюсь в твоём поражении, Джон, — расслабленно сказал староста, — то позволю тебе провести первый сруб.
Он выглядел так спокойно, что у меня не закралось ни одного сомнения: он действительно не проигрывал в соревнованиях. Крестьяне продолжали что-то кричать и подбадривать чемпиона, на меня уставились сотни глаз. Я сглотнул и подобрал топор. Увесистый, неудобный для рук… Но уже не такой тяжелый. Приятно, что спустя пару месяцев я всё же могу его носить.
— Ну же, — кивал он в сторону пня. — Давай.
Я поставил перед собой головёшку и замешкался. Новомир пилил меня и древесину глазами. Чёрт возьми! Он же не настолько тупой, чтобы повестись на мою уловку, которая помогла одолеть братьев-придурков! Но что ещё мне остаётся…
— Было просто, — спокойно сказал я и отложил орудие рубки в сторону. Конечно же, головёшка осталась нетронутой.
Толпа взревела.
— ОН СНОВА ЭТО СДЕЛАЛ!
— РАЗРУБИЛ ТАК БЫСТРО, ЧТО НИКТО НЕ ЗАМЕТИЛ!
— И ТАК ТОЧНО, ЧТО ОНО СНОВА СКЛЕИЛОСЬ!
Реакция крестьян была на руку. Они помнили мой предыдущий подвиг. Я с видом победителя смотрел на Сталлена, что чуть покраснел.
— Ого, — сказал маг. — Насколько я понял правила вашей «дуэли»… Вы тут дрова рубите. И что это сейчас было? Я не могу это даже засчитать за попытку…
— Маг, ты что, забыл первый постулат Теграла? — крикнула из толпы Флюра. — Сила, приложенная под нужным углом…
— Чего? — маг повернул голову в сторону волшебницы. Он ещё раз задержал взгляд, почему-то, на её волосах. — Хм… Да нет, человек физически не способен иметь такую скорость, да и лезвие слишком толстое, чтобы…
— Мой черёд, — прервал его размышления Сталлен и взял топор. Всё стихло, деревня будто вымерла. — Это было просто.
Сказал он и положил топор рядом с целой головёшкой. Мои глаза поползли прочь из орбит. Толпа взревела так, что мои уши, казалось, сейчас закровоточат.
