его, опередив Тишь, пинком перевернул на спину и прижал нож к горлу. Слегка надавил и зарычал, наклонившись к бледному лицу:
— Куда собрался? Думаю, ты нам пригодишься.
Илмирит вжимается в пол, кося глаза на нож у горла и явно борясь с желанием сглотнуть. Старается не смотреть Роану в лицо, покрывается липким потом и стремительно иссушается. Под раненной ногой натекла внушительная лужа крови, но бледнеет скорее от вида холодного и без эмоционального лица парня, ну и от ножа у горла. Люди слишком привыкли читать намерения с лиц и отсутствие эмоций сбивает с толку.
Тишь осторожно приблизилась к ним, коснулась плеча и указала на раненную ногу. Роан с задержкой кивнул и, наклонившись, прорычал в бледное лицо:
— Не дёргайся.
Тишь достала крохотный ножик, которым обычно срезала стебли трав и грибы. Начала резать окровавленную штанину, от чего парень застонал и прикусил губу. Отбросив лоскуты, Тишь перешла к трупу и отрезала рукав рубахи, порвала на длинные ленты. Перевязка заняла на удивление мало времени. Немая стянула рану и над ней, чтобы остановить кровотечение.
Роан выждал, пока подруга закончит, и вновь наклонился к пленнику.
— Кто ты?
— Линд, курьер. — Пробормотал илмирит, кривясь от боли. — Я не собирался тебя убивать, просто оглушить.
— Ну да, ведь от удара в висок просто теряешь сознание. — Сказал Роан и чуть сильнее надавил на нож.
— Я умею…
— Меня это не интересует, ещё раз ляпнешь не по делу и клянусь Мардоком, я вскрою твою глотку! — Полный ярости голос и каменное лицо с холодными глазами, курьер мелко задрожал, в очередной раз отвёл взгляд. — Учти, я быстро теряю терпение. Сколько вас?
— Трое… — Пробормотал Линд, едва сдерживая стон боли и ужаса, посмотрел на обезглавленный труп. — Двое.
— И всё?
— Ещё настоятель, но он стар и просто сидит в келье. У нас маленькое отделение тут, даже не храм.
— Это я знаю, а вот откуда вам известно о нас?
— Голубиная почта…
— Что с Эллионом?!
— Н-ничего… лучше голым драться против стаи волков, чем идти против него! Мы не идиоты!
— Вот как…
Голос Роана стал ниже и глуше, нож усилил давление, от чего пленник мелко задёргался пуча глаза, как жаба под сапогом.
— Мы не знали, что она маг… она же девчонка…
— А мне плевать. — Прохрипел Роан, внезапно осознав, что он в ярости.
Холодной, бурлящей ярости, но не за то, что его пытались убить, а за то, что угрожали Тишь. Вот так раз, с чего бы это? Задумавшись, не сразу заметил, что на первом этаже появились голоса и тяжелые шаги. Тишь обернулась на дверь, стискивая гвоздь и ракушку. Роан подобрался, готовясь… к чему готовясь? Он чудом выжил сейчас! Если сейчас по лестнице поднимается враг, то шансы на успех стремятся к нулю.
В дверном проёме появился крепко сбитый мужчина, низкий, даже коренастый. Загорелое лицо обрамлено пышными баками, а голова блестит, как полированное дерево. Облачён в кожаную кирасу поверх потрепанного мундира, на груди блестят знаки отличия. А на левой руке кожаный наруч с символикой Тирионы. В правой руке сжимает длинную дубинку.
Увидев сцену с заложником и мертвецом, мужчина замер и осторожно поднял левую руку, показывая наруч и говоря:
— Стража! Не делай резких движений.
— Да-да! Слушай его! — Протараторил илмирит.
— Это самооборона. — Ответил Роан, прекрасно понимая, как это всё не правдоподобно выглядит.
Парень с ножом, в комнате с обезглавленным трупом, придавил к полу почти ровесника. Хороша самооборона. Тишь свела ладони, почти касаясь гвоздём ракушки. Роан остановил её, выпрямившись и положив ладонь на запястье. Курьер, торопливо пополз к стражнику, стеная и оставляя на досках мокрый след. Штанины промокли, причём не только над раной.
В проёме появилось ещё трое, а на лицах вспыхнула странная радость. Роан на мгновение подумал дать Тишь отмашку и просто посмотреть, что случится с ними. Пришлось прикусить губу.
— Так, вы трое пойдете с нами. До разбирательства. — Сказал пришедший первым, повернувшись к напарникам. — Вапс, допроси хозяина, Дор, убери тело. А я с Лоросом в конвой.
— Начальник, а если это те самые убийцы?
— Вот и разберёмся. В любом случае, премия у нас в кармане, парни.
Роан едва сдержал стон, закатил глаза. Ну конечно, когда у него всё шло как надо, без выкрутасов и неудач? Да никогда! Начинает подозревать, что даже его рождение было лишь чередой несчастий и случайностей. В любом случае, если сейчас он и Тишь перебьют стражу, если получится, что мало вероятно. На них ополчится весь город. За такое Эллион спасибо им не скажет.
— Только бережней с нами, а то… наш опекун может рассердиться.
— И что? — Фыркнул стражник, проходя к обезглавленному трупу. — Нас это должно беспокоить?
Остановился, чеша затылок, завертелся, ища голову. На лице отразилась озадаченность.
— Обязано. — Буркнул Роан, позволяя застегнуть на запястьях кандалы.
Две стальные пластины, стянутые тремя болтами. Просто, дёшево и надёжно. Тишь заковывать не стали, даже отнеслись с какой-то жалостью, особенно когда поняли, что у неё нет языка. Конвоир, Лорос, аж выругался от неожиданности, покопался в кармане и протянул девочке конфету в бумажной обёртке.
— Держи… ох… ох… прости, не подумал.
Тишь покачала головой и с кивком приняла угощение. Спрятала в кармашек.
— Пусть кто-нибудь сообщит нашему опекуну, где мы, когда он вернётся. — Сказал Роан, следуя за стражником.
Тот лишь вяло отмахнулся.
«Ну, что ж, тебе же хуже» — подумал парень. — «Ты мешаешь курьерской доставке».
Решётка захлопнулась с такой силой, что с них посыпались хлопья ржавчины. Щёлкнул замок и стражник исчез в сумраке, среди запахов сырого камня и гнилой соломы. Роан прикусил губу, попытался просунуть голову меж прутьев, чтобы увидеть, куда посадили Тишь. Колючая лапа тревожности стискивает основание хребта. Вдруг он допустил ошибку? Вдруг мраморные маски придут за ней, пока он здесь?!
В тюрьме нет газовых труб, как в храме Илмира, а гвоздь отобрали!
Внутренний голос говорит, что переживать нет смысла. Ведь ничего изменить уже не можешь. Ошибка, если она есть, высечена в граните истории. Будь бесчувственен, как и твоё лицо, так положено императору.
Роан зажмурился и опустился на узкую шконку. Та мерзко заскрипела, перебив внутренний голос. Стало совсем тошно, Роан сгорбился. Если Тишь и Эллион погибнут, это будет только его вина. Даже не потому, что согласился пойти со стражниками. Всё началось именно с его желания выжить, а курьер и немая девочка стали лишь ступеньками на пути к этому.
Следом появилась
