— Челом и вам, хлопцы! — громко ответил на приветствие Владивой, а потом чуть понизив голос, обратился к Медведю. — Есаул, объясни: что у вас тут происходит? Кто убил Секирника?
— Да, вот он и убил, — дюжий харцыз вновь указал на паренька, неуверенно стоящего на ногах.
— Этот недомерок? Секирника?
— Это кто тут недомерок? — возмутился паренек. Пошатнулся и едва не запорол носом. Но, в последний момент, взмахнув руками, каким-то чудом удержался на ногах. — Слезай с лошади, померяемся. А сидя в седле любой курдупель* (*диал., - овечий хвост, тут в значении — низкорослый человек) гигантом себя мнит…
— Я слезу, — насупился Владивой, недовольный, что слова парня совпали с тем моментом, когда он спрыгнул на землю. И получилось, что как бы по его команде. — Только язычок попридержи, сопляк. А то, как бы тебе его вместе с головой не потерять. Эй, атаманы! Из чьего куреня этот желторотый птенчик выпал?
Но прежде чем кто-либо ответил, Лукаш качнулся вперед, икнул и от души выдохнул прямо на Владивоя.
— Он же пьян?! — совершенно праведно взъярился тот. — Медведь! Что, в конце концов, тут происходит?! Какой-то пьяный щенок в походе убивает наказного атамана, и его не только не посадили на кол, но ты еще что-то бубнишь об избрании его атаманом вместо Секирника?! Вы что, все тут перепились, или попросту сдурели?! Отвечай немедленно!
— Да ты погоди гневиться, Хан Владивой, — степенно ответил есаул. — Тут несколько иная история.
— Ну, так расскажи ее уже мне! А то, право слово, рука к нагайке тянется!..
— Обязательно расскажу. Кваску с дороги не отведаешь? — Медведь протянул Владивою флягу.
— Спасибо, — не стал отказываться тот. Ведь утреннее похмелье тоже не осталось в степи, а перенеслось сюда вместе с ним. Может, потому и горячился так Великий Хан. Известно же, что 'Держите вора!' громче всех орет именно тот, у кого 'рыльце в пушку'.
— Тебя несколько дней с нами не было… — то ли просто к слову пришлось, а может и упрекнул Владивоя харцыз. — С самого начала рассказывать, или что-то конкретное узнать хочешь?
— Сперва поведай, почему он пьяный? — Ханджар пренебрежительно ткнул пальцем в грудь Лукаша. — Или в Степи теперь другие законы и в походе можно пить?
— Значит, с начала… — кивнул Медведь.
— Не понял?..
— А я о чем?.. Хлопец, не из наших. Это — гонец баронессы. А пьян он потому, что Секирник, прежде чем замок обложить, все колодцы в городе отравил. И во всем Дуброве уже третьи сутки нет ни капли воды. Животных и тех вином поят.
— Вином? — переспросил Владивой и увидел, как лицо парня перекосилось от отвращения. — Секирник, говоришь, придумал? — посмотрел на труп атамана. — Гм… — только теперь Владивой обратил внимание, что парень прижимает к себе курьерскую сумку. — А гонец, взял и убил его… Воробушек заклевал коршуна. Да, похоже, с наскока и в самом деле не разобраться. Давай, есаул, начинай от печки… Но без подробностей. Только самое важное…
— Как скажешь… — Медведь прикрыл глаза, собираясь с мыслями, а затем стал рассказывать.
— Когда ты отлучился по своим надобностям, круг старшин постановил выступить в общий поход на Дубров. Наказным избрали Секирника. А он, решил зря харцызкую кровь не лить. Город взяли в облогу, а чтоб жители не засиживались слишком долго за стенами крепости, за ночь до этого в Дуброве отравили все колодцы. И жителям ничего не оставалось, как осушать винные и пивные погреба. Думаю, поначалу, им это даже понравилось. Но всеобщий запой длиной в несколько дней — не каждый выдержит. Баронесса, конечно же, слала гонцов за помощью, но и мы не дремали. Ни одному проскочить не удалось, всех положили. Этот был последним. Успел вовремя заорать, что везет в сумке ключ от казны и готов обменять его на свою жизнь. Секирник заинтересовался, подошел, ну и вот… — есаул указал на мертвого атамана. — Хлопец его уделал.
— Ключ? — переспросил Владивой. — Гм… Странно. Насколько мне известно, в замке не настолько много денег, чтобы Анжелина об их сохранности так сильно заботилась. Что-то тут не так. И личность гонца мне незнакома. А уж своих бывших слуг я всех помню. Ты кто таков, парень?
— Это — Лукаш, — ответил Медведь. — Внук мельника Мышаты. А теперь — Мельничуком прозывается.
— Внук мельника? — Владивой вспомнил рассказ Игоря. — И ты здесь? Ну, тогда готов присягнуть, что дело и в самом деле не только в деньгах.
— Знаешь его? — удивился есаул. — Хотя, да… Ты же из здешних мест…
— Скорее наслышан… — не стал вдаваться в подробности прошлого Владивой. — Ладно. Распорядись всем отдыхать и без моего распоряжения из лесу не высовываться. А мы, втроем прогуляемся в город. Там все и проясним окончательно.
— Втроем? — переспросил Медведь? — Может, хоть с десяток воинов прихватить?
— Зачем? Если там все так перепились, как этот герой, то чего нам опасаться?
Есаул внимательно посмотрел на Владивоя, подумал, сообразил, что тот неспроста решил ограничить круг посвященных в забрезжившую тайну, и кивнул.
— Ты прав, Ханджар. Если придется, справимся и сами.
Потом несильно толкнул Лукаша в спину.
— Давай, шагай, гонец. Только не вздумай глупить. Тебя никто за язык не тянул. Отдать ключ ты сам поклялся. Громовержец тебя слышал…
На эту неприкрытую угрозу харцыза Лукаш равнодушно пожал плечами и… икнул.
* * *
Весь Дубров напоминал третье утро после деревенской свадьбы, где одна половина жителей была гостями со стороны жениха, а другая — радовалась за счастье невесты. Вот только с той разницей, что в городе гуляли все! От дряхлых стариков до младенцев в люльках. И народ либо крепко спал там, где хмель свалил их с ног, либо тупо взирал на мир осоловелыми глазами — явно ничего не соображая и озабоченный, как любой перепивший человек, одной только мыслью: где бы похмелиться?
— Сурово, — оценил картину всеобщей победы хмельного зелья Владивой. — Надеюсь, баронесса Анжелина будет хоть немного в лучшем состоянии, чем ее подданные. А то ведь не получится у нас разговора.
— Так, может, и не надо к хозяйке соваться? — предложил Медведь. — Идем прямиком в сокровищницу. Там все сами и увидим. Ну, а если нет — тогда и станем расспрашивать. Надеюсь, барон, ты еще не позабыл дорогу к своей бывшей казне?
— Не забывайся, разбойник! — вроде как в шутку, но демонстрируя есаулу кулак, пригрозил Владивой. — Еще раз назовешь меня бароном, получишь в рыло от Ханджара. Пошли, проведу…
Ворота в крепость оказались приоткрытыми. Похоже, стражники с последних сил пытались их закрыть, но выпитое вино побороло их раньше — они так и дремали рядом. Все пятеро, вместе с десятником… Прислонившись к створкам и просто ничком.
