Я еще раз проверила направление. Заклинание плели чуть левее, на отведенном под завтрашнюю потеху лужке. Добросовестно, неспешно, вытягивая магию из прихваченного с собой накопителя – природных источников возле Опадищ не было, я бы почувствовала. Что именно там делали, я с такого расстояния (четверть версты, не меньше) разобрать не смогла. Но, как ни странно, угрозой от этой волшбы не веяло. Какое-то рутинное заклятие, ни на кого лично не направленное. Возможно, штатный маг всего лишь заговаривает погоду перед завтрашним праздником. Неужели я ошиблась и меч отреагировал на что-то другое, не столь явное? А Орсана осталась там одна, спящая!
Я беспокойно обернулась на село и чуть не заорала от ужаса: прямо перед моим носом беззвучно трепетала крыльями летучая мышь, фосфоресцируя глазами в лунном свете. Не успела я взмахнуть рукой и отшатнуться, как она прыснула вбок и словно растворилась в темноте.
Я все-таки заорала – красочное и заковыристое напутствие в ее адрес. Стало чуть полегче, хотя сердце все равно колотилось, как бешеное. Нет, ну я просто какое-то ходячее несчастье! Крысолак, петух, свадьба, наемный убийца, вампиры, штаны – а теперь еще и мышь!
Когда эхо затерялось в темной дали, а я опомнилась, выяснилось, что маг уже завершил свою работу и тщательно затер все ее следы. Правильно, я тоже так делаю, хотя через несколько часов они и сами обычно развеиваются. Но лучше перестраховаться – порой остаточная магия самопроизвольно конденсируется и порождает леший знает что: от искривлений пространства до нежити.
Идти дальше не было смысла. Практически никаких шансов, что мне удастся найти место, с которого колдовали и где, несмотря ни на что, еще можно определить, кто это делал и зачем.
Назад я вернулась улицей, провожаемая смешками и едкими комментариями поздних прохожих. Ветер ехидно задувал в прореху штанов, но снимать и латать их магией прямо посреди дороги я тем более не рискнула.
Орсана уже не спала. Она мрачно стояла на пороге курятника, привалившись к косяку распахнутой двери.
– Ну и где ты шляешься?! – с плохо скрываемым облегчением воскликнула подруга, нервно поигрывая каким-то странным топором на длинной искривленной ручке.
– Так, померещилось что-то, вышла проверить, – виновато призналась я. – А что случилось?
Орсана демонстративно отодвинулась в сторону. В одном из капканов сжался в комок крысолак, в двух других – два одинаково огорченных этим обстоятельством типа самой что ни есть злодейской наружности – гном и человек.
– Наемники? – тоскливо поинтересовалась я. Типы, переглянувшись, обреченно кивнули.
– За головой?
Слаженный виноватый вздох. Я резко развела руки, между которыми проскользнул золотистый разряд.
– Вон отсюда!
Наемники, бормоча что-то покаянно-благодарное, поспешили покинуть негостеприимный сарай.
– Может, топорик мой отдадите? – оглянувшись на полпути, заискивающе поинтересовался гном. – Рабочий же инструмент, без него ну никак…
– Вон!!!
Убийцы завздыхали еще печальнее и, прихрамывая на разные ноги, поковыляли к калитке. Когда я обнаружила, что в сердцах деактивировала все капканы вместе с контуром, было поздно – крысолак уже перескочил через порог. Петух, внезапно осмелев, выпорхнул из сумки и с победным кличем бросился на серую тварь, с налету долбя ее по затылку. Крысолак вжал голову в плечи и, даже не помышляя о сопротивлении, кинулся прочь со двора, на мгновение застряв между прутьями плетня и получив еще несколько клевков в хвостатый зад.
Неимоверно гордый, петух, высоко поднимая ноги, вернулся к нам и, вытянув шею, пронзительно закукарекал, вызвав ответный гвалт по всему селу.
– Вольха, как тебе не соромно?! – набросилась на меня Орсана. – Я просыпаюсь посреди ночи от жахлывых воплей глубоко нецензурного змисту, в сарае кишмя кишат убывци та величэзны пацюки, дверь нараспашку, тебя нигде нет…
– Извини, – на самом деле мне было очень даже стыдно. – Я думала, быстренько гляну и вернусь…
– Ну и? – чуть сбавила тон заинтересованная подруга.
Я только вздохнула, чувствуя себя полной идиоткой.
Орсана, презрительно фыркнув, сунула мне в руки трофейный топор и соскочила с порога, встав нос к носу со мной.
– Вольха, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы от чего-то отговаривать или просить вести себя осторожней, – с чувством заговорила она, старательно подбирая белорские слова. – Но я буду очень тебе благодарна, если в следующий раз, когда тебе взбредет в голову что-то проверять, ты соизволишь меня хотя бы предупредить. А не то… не то… ты мне больше не подруга! Ясно?!
– Ясно, – поспешно согласилась я, радуясь, что легко отделалась. Ох, знать бы еще, с чего она такая добрая…
* * *
Остаток ночи мы провели на честно заработанном сеновале (думаю, крысолак до конца жизни зарекся лакомиться такой агрессивной курятиной!), назидательно воткнув в дверь топор (предварительно зачарованный – гхыр выдернешь!) и повесив на его ручку пояс с мечом, отобранный Орсаной у второго убийцы. То ли это подействовало, то ли дураки в их гильдии кончились, но до утра других желающих увеличить свое благосостояние на сорок кладней не объявилось.
За ночь распогодилось (а может, местный маг расстарался), и выглянувшее из-за горизонта солнце быстро слизало утренний туман. Стало жарко и душно, выпавшая за неделю мокрядь тягучими испарениями заклубилась в воздухе. Народ скинул куртки, облачившись в яркие кафтаны и платья. Отовсюду неслись музыка, песни и радостный гомон. Праздник начал ощущаться прямо-таки физически, подняв настроение даже нам.
– Итак, какой у нас план? – бодро поинтересовалась подруга.
– Сейчас идем на поле за околицей, там как раз начинается гулянье. До него мы все равно вряд ли что разузнаем, тем более я участвую в великой битве за луг.
– Что ж ты тогда топорик не прихватила? – хихикнула Орсана и, покосившись на колодец, торопливо поправилась: – Шо ж ты тоди сокырку не прыхопыла?
– Мой топорик всегда со мной. – Я решительно подхватила ее под локоть и завернула обратно, решив провести на поле кружным путем. – Я же – все-таки ведьма, а не зависящий от какой-то железяки наемник!
– Тем не менее этой железякой можно здорово отравить жизнь даже ведьме, – беззаботно продолжала девушка, в пылу беседы не заметив моего маневра. – Ладно, на поле так на поле. Но сейчас мне нужно будет на полчасика отлучиться. – И смущенно добавила: – По личным делам…
Я укоризненно хмыкнула, но сказала:
– Не беспокойся, днем я и сама могу о себе позаботиться. Хочешь, встретимся у сельских ворот сразу после церемонии усекновения Последнего Колоса?
