Сергей Бадей - Душа Ардейла

— Я понимаю, повелитель, — еще раз поклонился Тарат.

— Я повторяю, Колхэйм, — продолжал Скарат Ноэль. — Видящие Суть утверждают, что есть в этом мире еще один Великий кузнец. И вполне возможно, что все неясности, вставшие перед тобой, как-то связаны с этим утверждением. Тем более ты должен разобраться с этим! И если есть хоть один шанс, что мы сможем найти этого кузнеца, мы обязаны им воспользоваться. И еще одно, Колхэйм. Нам терять нечего. Если кто-то встанет на нашем пути, он испытает весь наш гнев и отчаяние. Мы выйдем из наших лесов, и миры содрогнутся. Пусть это будет последняя битва, но она будет славной. Хотя я, в отличие от своего брата, очень не хотел бы, чтобы до этого дошло.

Изображение с легким звоном растаяло. Тарат тяжело вздохнул. В том, что клубок тайн имеет место быть, Колхэйм не сомневался. Но как его распутать?

Несомненно, гномы обладают какой-то информацией. Уж слишком многозначительно и недопустимо вольно разговаривал с ним этот коротыш Корхарт. Да и появление секиры с душой у одного из гномов вызывает определенные мысли. Ну не верится, что это гномы смогли такое сделать! Качественные доспехи — да! Добротное оружие — сколько угодно! Но не магия! Несвойственна гномам магия. Тем более, высшая магия Леса и Земли. что-то Корхарт говорил о прибытии этого гнома с секирой? Ах, да! Он, должно быть, уже здесь. Необходимо напомнить об обещании показать мне этого секирщика.

Тарат решительно направился к выходу. Подчиняясь его короткому жесту, с крючка спланировала ему на плечи церемониальная накидка посла Ардейла…

Слаженный рев двух здоровых глоток раздавался из распахнутого окна особняка Лоранского. Этому реву вторил дребезжащий тенорок хозяина дома. Музыкальным сопровождением служил грохот кубка об стол. Брамур, от полноты чувств, не мог удержаться. Барат искренне порадовался, что в последний момент попросил Матура заменить стеклянный бокал латунным.

— Это весьма похвально, что вы ведете разработки таким образом, Брамур, — отдышавшись, вернулся к прерванной беседе Тоболт. — Но ведь есть же пустая порода! Никуда она не денется. Как вы с ней поступаете?

Брамур сфокусировал глаза на лице Тоболта.

— До чего же вы, люди, любопытные! Хочешь, я тебе устрою возможность посмотреть? Вот сам и определишься, что с ней делают.

— Не советую, — старательно выговаривая слова, произнес Барат. — Застрянешь там ты, дядюшка. И, вообще, то, что гномам хорошо, человеку — смерть.

— Это кто гномы? — насупился Брамур. — Мы — Подгорный народ! Но в остальном ты прав. Вот взять, к примеру, грортлейн. Ну, если он, конечно, правильный. Так вот. Ваш эль и ваше вино — это, по сравнению с ним, пойло! Но вам его неземной, я бы даже сказал, подземный, вкус недоступен. Мгновенно подковы откинете. А вот мы — можем наслаждаться! Гы!

Брамур щедрой рукой плеснул себе в бокал вина из кувшина, и одним глотком отправил его содержимое в горло.

— Гуляем! — сообщил он Тоболту, который остолбенело взирал на него.

Матур возник на пороге и нерешительно посмотрел на хозяина.

— Что такое?

— Там прибыл посланец из представительства Подгорного народа, — сообщил Матур. — Ему срочно требуется господин Брамур.

— Никуда я не пойду! — заявил Брамур, нахмурившись. — Передай этому посланцу, что я сейчас как раз определяю достоверность Барата Лоранского. Он это, или … ик… не он.

— Никак невозможно, — невозмутимо сообщил Матур. — Он требует вас немедленно.

— Ах, он требует? — грозно взревел Брамур. — Ну, я ему сейчас покажу, что значит немедленно!

— Брамур, успокойся, — попросил Барат. — Вдруг там действительно что-то важное!

— Что может быть важнее встречи двух старых друзей? — патетически воскликнул Брамур.

— Только дело государственной важности, — подсказал со своего места Тоболт.

— А?.. Да!

Брамур пошлепал ладонями вокруг себя, вспомнил, что секиры с ним нет, и, затянув ремень на животе, направился к выходу.

— Я быстро! Вернусь, и продолжим, — сообщил он, выходя.

Барат пошел проводить Брамура. Как бы не заплутал друг.

У крыльца торчал дежурный стражник, освещенный двумя фонарями у входа. Рыжая борода тщательно заплетена в три косы, надраенный нагрудник, секира на плече. Вот только весь образ рассыпался, когда на крыльце в обнимку друг с другом появились Брамур и Барат. Посланец вытаращил глаза, узрев, с кем обнимается гном.

— Ну, чего это гран-гленду Корхарту не спится? — воинственно выставив бороду вперед, осведомился Брамур.

— Дык, это… — тыча пальцем в сторону Барата, забормотал гном. — Ардейл это…

Брамур повернулся к Барату и подозрительно его осмотрел.

— Ну да. И что?

— Дык!.. — вынес окончательное суждение посланец.

— А вот это уже не твоего ума дело! — решительно отрезал Брамур. — Пошли!

Тарат сумрачно смотрел на гнома, которого ему представил Корхарт. Тут уж ни с кем не перепутаешь. Типичный гном. Но вот секира в его руках!.. Светящаяся своим белым светом, отбрасывающая отблески на окружающее пространство. И то, ни с чем несравнимое, ощущение жизни, которой жило это оружие. Тарат хорошо запомнил чувства, испытанные им при виде оружия предводителя.

Он тогда явился к нему представиться по случаю назначения посланником в королевство Двух Рек. Сила Древа вознесла его к вершинам Дворца Жизни. Скарат Ноэль стоял на открытой площадке. Он, заложив руки за спину, задумчиво смотрел на открывающуюся перед ним картину города. Города необычного, с точки зрения человека, но родного для всех ардейлов.

Да разве назовешь обычным город, где все дома были выращенными? Где невозбранно могли произрастать все виды растений, коими были так богаты леса. Где по улицам — цепь открытых лужаек — бродили звери, наравне с жителями города. Где так упоенно окутывала магия Леса и Жизни каждого, кто жил в этом месте.

Рядом с правителем, просто в воздухе, висел его меч. Единственный меч с душой. Это все, что осталось от Великого кузнеца, успевшего создать только это оружие и погибшего страшной смертью, когда он начал ковать меч для брата правителя, Марата Ноэля.

Именно тогда на Тарата нахлынули непередаваемые ощущения, который испытывает каждый Ардейл, сталкиваясь с оружием, обладающим душой. Оружием, созданным искусством Сараташ. По канонам искусства, такое оружие должно было сразу же быть поименовано. Конечно же, и меч предводители имел свое имя. Воющий Ветер свободно висел в воздухе, бросая изредка вокруг себя розоватые отблески. Тарат чувствовал и видел настроение клинка, мощь его, он ощущал его, как живое существо.