Они требовали от него помощи, требовали плана действий. Маркус мог бы объяснить им, что никогда ничего не планировал и не решал. Ему давали задание - он его выполнял. Все задания были однотипными: убить. В спасательных операциях Маркус ни разу не участвовал. Он мог бы все это сказать. Но слова застревали в горле. Маркус не привык говорить с людьми. Не рапортовать, не допрашивать, не уточнять детали операции, а просто говорить. Поэтому в конце концов, пошамкав губами, Маркус выдавил:
- Я не знаю.
- Чего ты не знаешь, чучело?! - обрушилась на него Мирра. - "Низняю"! И это государственный убийца! Зашибись!
Маркус почувствовал себя задетым. Полжизни на него орали, вслед ему шипели проклятия и оскорбления, а ему было наплевать. Но вот сейчас ему вдруг стало обидно, и собрав волю в кулак, Маркус попытался объясниться:
- Я всю жизнь ловил людей, пытал людей, убивал людей. Я никогда их не спасал.
- Пфф, тоже мне проблема! А ты представь, что тебе нужно поймать наших товарищей для дальнейшего допроса. Вот что бы ты сделал?
Такая постановка вопроса была привычной и понятной. Ни секунды не колеблясь, Маркус выдал:
- Войти в здание, убить дежурного за стойкой. Убить двух стражников в холле. Взять ключи. Зачистить помещение. Вывести объекты через пожарный выход.
Им это не понравилось. Первой заговорила Вероника:
- Э...А можно ли сделать то же самое, но...без убийств?
Секунду Маркус соображал:
- Можно. Войти в здание, вырубить дежурного. Первому стражнику прострелить ногу из арбалета, второго - о стойку, перелом позвоночника, первого об пол - сотрясение мозга. Взять ключи. Запустить отравляющее...
- Стоп! - прервала его Мирра. - А без убийств, сотрясений, переломов и отравы? Что-то вроде "мягко усыпить", временно обездвижить...Временно - имеется в виду на пару часов, а не на полгода с последующим курсом реабилитации.
Выслушав её, Маркус глубоко задумался. Наконец, решение созрело:
- Прийти ночью. Взломать пожарный выход. Взломать камеру. Вывести объекты.
- И...- Мирра в смятении захлопала глазами. - И всё? А как же охрана.
- Так ночь же, - недоуменно пояснил Маркус. - Никого нет. Дежурный спит.
- А...- до Мирры начало доходить. - Эс-Марини, тропический рай, этих сажай, а тех - убивай.
Маркус счел нужным доложить:
- На ваших "товарищей" заказа не было.
- В смысле? - встрепенулась Вероника.
- Он имеет в виду, что ему не приказывали их убить, - перевела Мирра. - Что ж, уже счастье.
- Может, хватит болтать? - процедила Джульетта. - Пойдем и сами посмотрим на эту их тюрьму! Я буду не я, если не вытащу Ганса оттуда!
Рывком открыв дверь, она продефилировала на улицу.
- Шагом марш, - распорядилась Мирра, указывая Маркусу на распахнутую дверь, и государственный убийца подчинился.
Вероника тронула Мирру за плечо:
- Задержись на минутку.
- У нас что, назревает внутрипартийный раскол? - съязвила Мирра.
- Хотела спросить насчет Маркуса.
- Да не волнуйся ты: будет как шёлковый.
- Я не о том, - Вероника нахмурилась и поджала губы. Лицо её было сосредоточенным, как у трёхлетки, готовящейся задать один из тех коварно-наивных вопросов, которые ставят родителей в тупик. - Я понимаю, другого выхода не было, но...Ты ведь не обманешь его?
- Вот щас не поняла.
- Ну...Ты ведь вернёшь Маркусу душу?
- Разумеется, нет.
- Но...но...но...
- Нет, потому что я у него ничего не забирала.
У Вероники отвалилась челюсть:
- Как же так...Я ведь сама видела...
- Ага. А раньше ты видела, как Людвиг вытаскивал камень у Ганса изо рта и крестового туза у Септимуса из-за уха! Подумай сама: как можно забрать у человека душу? Это не кошелек и не пуговица! Душа нематериальна! Невозможно её изъять, спрятать, а потом вернуть на место!
- Но как тогда?...
- Фокус! Всего лишь фокус. Осколок зеркала из ванной и немного света. Конечно, если бы не мои, кхм, индивидуальные особенности, выглядело бы не так эффектно.
- Но он ведь тебе вправду подчиняется!
-Конечно! Иначе какой был бы смысл разводить весь этот балаган! Он верит, что не может противиться моим приказам, поэтому он действительно не может этого делать. Игры разума - прелюбопытнейшая вещь. И весьма полезная, если правильно пользоваться. Так что дай своей совести печеньку и пойдём спасать наших остолопов.
Мирра шутливо козырнула.
Через пятнадцать минут они вчетвером отправились на тайную разведывательную операцию, привлекая внимание всех местных жителей и праздных туристов.
***
Маркус никогда не работал в паре с дилетантами. Честно говоря, он вообще никогда ни с кем не работал в паре. Сейчас же на его голову свалилось сразу три непрофессионала, да еще и женщины. Раньше Маркус знал женщин только в четырех ипостасях: а) прохожие, б) торговки, в) проститутки, г) жертвы. Столь внезапное и бурное знакомство сразу с тремя самками в их естественной среде обитания повергло Маркуса в культурный шок. Он офигел.
Они все время отвлекались на ерунду. Задержались "на минуточку", чтобы посмотреть на "ой, какого пушистого котика". Потом полюбовались на "ух ты, какой необычный цветок". Потом постояли из-за "у меня камешек в ботинок попал". Погрустили по поводу "блин, ты посмотри на этих костлявых коров! Какая же я толстая - нет, ты совсем не толстая". Попробовали морс из аракавы. Съели "мороженку". И все это целеустремленно двигаясь к городской тюрьме! Маркус всю жизнь ходил по этим улицам, но даже не представлял, сколько отвлекающих факторов на них имеется!
- Почему на нас все пялятся? - спросила Вероника, когда, миновав набережную, они попали на один из многочисленных рынков.
Маркус ждал этого вопроса с чувством, эквивалентным обычному человеческому волнению. Он понимал: рано или поздно придется им объяснить, что расхаживать по улицам в компании государственного убийцы - не лучшее прикрытие. Однако его опередила снисходительно улыбающаяся Джульетта:
- О, Вероника! Какой ты все-таки ещё ребёнок! Это же Эс-Марини! Здесь все любуются всеми, а воздух наполнен флиртом!
Вероника насупилась:
- А можно, мною они любоваться не будут? Мне и так хорошо. И вообще: я врач. Мне не до этого....фи-литра.
- Глупышка!
- Пришли, - сообщил Маркус, малодушно решивший не выводить их покамест из заблуждения.
Они дружно уставились на него. Как же это раздражало! Три пары глаз разной формы и цвета, в которых светились три разных выражения или того хуже: одно выражение, но с разными оттенками. Эти глаза что-то от него хотели! Казалось, у них были маленькие рты с острыми, сочащимися ядом зубками, которые впивались в Маркуса, прокусывали кожу и начинали пожирать его, как стая пираний. Ему хотелось убежать, спрятаться. Он не понимал, что им нужно!
