‑ Не пресмыкайся, девица, ‑ сказала ей Алзэйна. ‑ Это просто злит меня. Вытаскивай свои треклятые колышки. ‑ Кинжал ещё раз мелькнул вдоль челюсти Паско, сделав третий надрез.
От этого холод пробрал Сэндри до костей. Она начала обходить края сети по часовой стрелке, вытаскивая свободной рукой колышки из отверстий в полу. В другой руке, которую пленникам не было видно, она держала своё веретено.
‑ Эта сеть — милая, заметил мальчик-маг, когда она оказалась у южного колышка. ‑ Я никогда не пытался делать что-то из безмагии. Никто никогда не учил меня.
‑ О твоей магии очень мало известно, ‑ ответила Сэндри, подходя к последнему — северному — колышку.
От Паско донёсся приглушённый визг. На этот раз Алзэйна по-настоящему резанула ему по груди, а не просто оставила тонкую царапину.
‑ Без разговоров! ‑ приказала она. ‑ Просто отпусти нас!
Проходя мимо двери в передний зал, и мимо окна, Сэндри обнаружила, что они были не одни. Стражники наверху, и кто-то внизу, наверное услышали голоса. В столовую заглядывали люди, пытаясь придумать, как остановить происходившее. Она знала, что они спрашивали себя, смогут ли они схватить Дихануров прежде, чем они нанесут ещё больший вред Паско, и знала, что не смогут. Алзэйна слишком ловко управлялось с ножом.
Отложив в сторону северный колышек, Сэндри посмотрела на своего ученика. «Всё, чего он хочет — это танцевать и веселиться», ‑ подумала она.
Несколько дней назад — всего лишь дней? — она взяла прядь его магии и держала её в себе, чтобы всегда иметь возможность найти его при необходимости. Теперь она схватила эту нить и послала по ней волну собственной магии, придав ей прочность верёвки.
‑ Ещё одна вещь, и вы будете свободны, ‑ сказала она пленникам. ‑ Мне нужно распрясть безмагию, содержащуюся в моей сети, иначе она продолжит удерживать вас.
Взяв край сети, она разорвала верёвку и прицепила её к концу ведущей своего веретена.
‑ Никаких уловок, ‑ прорычала Алзэйна голосом, почти не напоминавшим человеческий. ‑ Если что — я с радостью зарежу этого твоего мальчишку.
‑ Никаких уловок, ‑ послушно согласилась Сэндри. ‑ Мне просто надо намотать сеть на веретено, чтобы заставить её освободить вас. Вы же видели, как это работает.
Втолкнув в веретено свою силу, она резко крутанула его. Веретено завертелось настолько быстро, что она не смогла его удержать; Сэндри уронила его, на её ладони мгновенно появился ожог. Узелки безмагии начали распадаться, вращавшееся веретено сворачивало сеть в толстый канат. Веретено также скрутит всю касавшуюся сети безмагию, до последней капли.
Сэндри наблюдала за Алзэйной. Она увидела, как глаза женщины расширились, когда та ощутила первый мягкий толчок. Прежде чем женщина поняла, что её провели, Сэндри с силой дёрнула за верёвку, которая теперь связывала её с Паско. Верёвка выдернула его из хватки Алзэйны, и он впечатался в стену. Паско с трудом встал, из его порезов текла кровь.
Мальчик-маг почувствовал это первым. Он начал хихикать, разбросав в руки в стороны, когда веретено начало втягивать всё ничто, которое в нём было, затягивая его в сеть и наматывая подобно нитке.
Теперь Алзэйна и Нурхар поняли, что у них неприятности. Их всё ещё живая плоть, в отличие от тела мага, содержала в себе лишь прожилки ничего. То, что осталось от их вещественных тел, начало раздирать на части. Веретено крутилось, его вращавшийся на покрытом плиткой полу кончик начал дымиться. Теперь, когда Дихануров потянуло через комнату, их плоть начала сопротивляться. Она вспухала между полосами тьмы, которые вытягивались из них; наворачиваясь на веретено, безмагия резала их подобно шёлковым нитям.
Сэндри смотрела Алзэйне в глаза. Она видела момент, когда женщина осознала, что именно произойдёт, если процесс не остановить.
‑ Пожалуйста… ‑ Это произнёс Нурхар, не Алзэйна.
Сэндри покачала головой.
Их тела багровым ливнем разорвались на куски, осыпав всю комнату. Кровавая волна ударила Паско об стену второй раз, забрызгав его и Сэндри. Паско беспомощно осел на пол, его стошнило.
‑ Я всё ещё не уверен, что одобряю переселение к танцорам, ‑ сказал Дед Эдоар.
Он наблюдал за тем, как Паско грузит набитую одеждой сумку в повозку, которая отвезёт его в школу Язмин.
‑ Если твои танцы с сетью могут быть использованы для ловли крыс, и если ты можешь управлять тем, где и когда люди тебя видят, то похоже, что ты лучше подходишь для работы ястреба, чем мы полагали. Чему из этого ты сможешь научиться у этой женщины?
‑ Так лучше, Дед. ‑ Хотя спорить со стариком было боязно, Паско заставил себя произнести эти слова. ‑ Если я посвящу свою магию только работе ястреба, ну… ‑ он помедлил, пытаясь облечь в слова то, чему он научился в столовой Дуршана Роката. ‑ Если я не понимаю свою магию, её хорошие и плохие стороны, то я — совсем не маг. Я просто инструмент, которым пользуются другие, как убийцы использовали того бедолагу. Кто угодно сможет завладеть мной и заставить меня работать по своим указаниям, если сможет найти способ контролировать меня. И это не говоря уже о всех тех неприятностях, в которые я попаду, если не буду знать, что я могу, а что — нет.
‑ Ну, по крайней мере хоть этому ты научился, ‑ заметила Халмэйди.
Она пришла, чтобы проводить Паско вместе с Дедом и его матерью.
Паско фыркнул, повернувшись к своей старшей сестре. Деду и молчавшей Заре он сказал:
‑ Леди Сэндри не даст мне попасть в неприятности, пока я буду учиться. А маленькое чудовище так меня загоняет, что у меня не останется сил на проказы.
‑ Поехали уже, что ли? ‑ спросил возчик слишком уж терпеливым голосом. ‑ Скоро дождь собирается, и мне ещё надо посылки развезти.
Зара поцеловала своего сына в лоб:
‑ Мы ждём тебя на ужин на каждый День Огня, ‑ строго сказала она Паско. ‑ Заходи проведать нас, если окажешься в Восточном Квартале.
‑ Мама, ну я же не из города уезжаю! ‑ воскликнул Паско и засмеялся. ‑ Я просто переезжаю на Фестивальную Улицу!
‑ Слушайся учителей! ‑ сказал ему Дед, когда Паско взобрался на повозку и сел рядом с возчиком. ‑ Мы и слышать не хотим о том, что ты кому-то доставляешь неприятности!
Паско широко улыбнулся и помахал рукой, когда повозка тронулась с места. Он прекрасно знал, что с Язмин и Леди Сэндри неприятности ждут скорее всего его самого.
Сэндри остановилась на пороге коттеджа Дисциплины. За столом сидел низкорослый, толстый молодой человек в белом облачении послушника и неуклюже пытался собрать из частей настольный ткацкий станок. Он уставился на неё с отвисшей челюстью.
