Королеве, которая детскому взгляду неизбежно казалась «старухой», до пятидесяти недоставало какого-нибудь года-двух. В девичестве она, должно быть, отличалась красотой и статью; нетрудно было вообразить себе облик, исполненный гордости и жизненной силы, и неотрывный взгляд синих глаз, и прямую осанку. Ныне она казалась тонкой и сухощавой, забота испещрила нежную кожу морщинами, заволокла глаза усталостью. Волосы ее скрывала вуаль, а платье было из темной ткани, где-то между коричневым и зеленым. Для королевы подобное одеяние казалось простым, почти монашеским, зато на поясе сверкала золотая пряжка великолепной работы, а на груди, на золотой цепочке, покачивался украшенный драгоценными каменьями крест. Из-под темного платья выглядывали туфельки из мягкой, бронзового цвета лайки. Возможно, облачение и походило на монашеское, однако производило впечатление сдержанной элегантности, а жизненной силы и гордости с годами в королеве ничуть не убавилось.
Но Алиса ничего этого не заметила. Ах, если бы, думала девочка, если бы только хозяйка была помоложе: юная королева с детьми, Алисиными ровесниками…
В это самое мгновение, словно мысль Алисы обернулась загаданным желанием, какой-то мальчик взбежал по склону от реки и вихрем ворвался во двор. За ним с трудом поспевала краснолицая женщина, встревоженно выкликая его имя.
— Теодо! Принц Теодо! Теодовальд! А ну вернитесь! У вашей бабушки гости, вы же знаете, что вам следует оставаться со мной!
Завидев королеву, женщина смущенно умолкла. Она застыла как вкопанная и присела в реверансе, а мальчишка, не обращая на нее ни малейшего внимания, с хохотом помчался было к королеве, но тут, заметив Алису и герцога, остановился и с завидным самообладанием, пусть и слегка запыхавшись, раскланялся с гостями.
Женщина, надо думать няня мальчика, снова присела до земли, что-то пролепетала и поспешно ретировалась. Ни королева, ни мальчик даже не обернулись в ее сторону. Похоже, Меровинги не слишком-то балуют низших своим вниманием, подумала про себя Алиса.
— Мой внук.
В голосе королевы слышалась гордость и еще некая совсем новая нотка: кажется, Хродехильда души не чаяла в мальчике. Он был помладше Алисы, лет шести-семи, однако для своего возраста достаточно высок. Волосы его, такие же светлые, как у остальных мужчин, отросли длинными, почти до пояса. И это, и чистая, нежная кожа, и синие глаза, и пухлые детские губы, возможно, сделали бы его похожим на девочку, если бы не высокомерная посадка головы и чуть упрямая линия скул. Мальчик доверчиво подошел прямо к бабушке, а та легонько дотронулась до плеча внука и пропустила сквозь пальцы длинную прядь волос.
— Я так понимаю, это и есть старшенький вашего сына, короля Хлодомера? — проговорил герцог Ансерус, улыбаясь мальчику. — Славный отрок, и уж совсем большой вырос! Вам есть чем гордиться. У него ведь и брат есть, кажется, несколькими годами младше? Они оба сейчас здесь, с вами?
— Да. Когда я в Туре, мальчики всегда приезжают ко мне. Их отец вечно в разъездах, а королева Гунтевка всякий раз сопровождает мужа. Их уже трое: прошлой зимой родился еще один. Средний, Гунтар, и малыш Хлодовальд пока под надзором нянек, но Теодовальд уже в том возрасте, когда предпочел бы общество мужчин… — королева поджала губы, что, по всей видимости, означало улыбку, — или мое. Он знает, что я его считаю за взрослого.
Герцог Ансерус что-то ответил, и вскоре королева и гость уже с головой ушли в разговор о недавних переделах франкских королевств и о том, что все это означает. Ну сколько можно, думала про себя Алиса, устроившись на своей табуреточке, чинно сложив на коленях руки и не без грусти поглядывая на освещенные солнцем верхушки деревьев над крышей дворика. Впрочем, здесь отец ее вряд ли станет излагать свое мнение касательно раздела земли, что неизбежно влечет за собою распри и сражения и все ужасные последствия войны, среди которых не последнее место занимает временное разорение той самой земли, что и послужила причиной раздора… А, хорошо, эту тему благополучно миновали, теперь речь зашла о святой усыпальнице и задумках королевы насчет ее украшения. Увы, и об этом тоже можно толковать бесконечно…
Тут девочку дернули за юбку, и она обернулась. Теодовальд, качнув головой и вопросительно глядя на нее, безмолвно приглашал Алису отправиться с ним, а взрослые пусть себе разговаривают. Она радостно закивала и откашлялась, прежде чем обратиться к старшим с церемонностью, подобающей в подобном обществе.
— Мадам, милорд герцог… отец. С вашего милостивого дозволения…
— Бабушка, я пойду покажу Алисе коней, — сообщил Теодовальд и, со всей очевидностью не нуждаясь в дозволении, милостивом либо ином другом, ухватил девочку за руку и рывком помог ей подняться.
Ростом мальчик почти не уступал ей. Алиса обратила к отцу взгляд, не то смеющийся, не то оправдывающийся, герцог, улыбаясь, кивнул, и девочка поспешила за принцем наружу, на залитый солнцем двор. Королева проводила ее взглядом и, не запнувшись, продолжала рассказывать о своем сыне, короле Хлодомере, и про священный долг, унаследованный им в отношении собора Святого Мартина вместе с неиссякаемым потоком паломников к величайшей из святынь Европы с грандиозной базиликой, которую возвели над тем местом несколько сотен лет тому назад.
Алиса, присев в реверансе, развернулась и побежала через двор вслед за принцем.
Поселение, будь то дворец или деревенский двор, оказалось куда больше, нежели воображала Алиса. Глазам ее явился обширный, беспорядочно раскинувшийся комплекс домов и хозяйственных построек, огородов и фруктовых садов, где работники копали землю и занимались посадкой, и дворов, где суетились девицы с корзинами, полными снеди или охапками белья. На конном дворе мужчины — и стража, и воины, судя по виду, — праздно слонялись туда-сюда либо сидели на теплых каменных плитах, играя в кости, в то время как конюхи и скотники занимались своими подопечными. Принц направился к тропке между двумя рядами ульев и загоном, где сгрудились белые козы, и Алиса, подобрав лимонно-желтые юбки, поспешила за ним, осторожно пробираясь по мощенной булыжником дорожке, которую, со всей очевидностью, испокон веков не подметали. Они миновали кузню; кузнец, вновь взявший в работу тот самый меч, что недавно показывал королеве Хродехильде, кивнул им в знак приветствия. Позади него, в мерцающем отсвете кузнечного горна, Алиса разглядела лес составленных в углу пик. Дворец королевы Хродехильды, похоже, мог выставить, снабдить лошадьми и вооружить небольшую армию.
