— Спокойно, — ответил я и быстро сотворил сонное заклинание. — Сладких снов.
Марианна отключилась, не успев договорить — на ее ослабленное чтением памяти сознание “снотворное” подействовало мгновенно. Осторожно уложив девушку на диван, я поправил задравшееся короткое платье и огляделся.
Нужно сдать Перовскую на руки Отделению и проследить за тем, чтобы она не успела связаться с помощницей. Сил пробиться до неодаренной у нее хватит, так что лучше перестраховаться.
Я начал было снимать непроницаемый купол, когда дверь в комнату распахнулась.
— Вот он, — указал на меня Денисов.
В дверной проем просунулась голова Бестужева. Что ж, хорошо, что Корф прислал именно его.
— Гавриил Петрович, — кивнул я. — Можете забирать. Я закончил.
За спиной у дознавателя озирались по сторонам двое сопровождающих в штатском. Бестужев уставился на Перовскую и перевел полный скепсиса взгляд на меня.
— Это что еще за спящая красавица?
— Марианна Перовская. Связана с Аспидой.
— Это мне Вальтер Макарович уже изложил. Жаль, что его превосходительство был скуп на подробности. Просветите нас, Михаил.
Я вкратце пересказал суть нашего с Перовской разговора, но не сказал про историю с рыбой. Все же чем меньше народу знало, тем лучше. Ни Денисову, ни Бестужеву и его парням это было ни к чему.
— И лучше бы побыстрее сопроводить девушку на Петропавловку, — закончил я.
— Согласен, — дознаватель кивнул и жестом велел своим людям забрать девушку. Я посторонился, пропуская их к дивану.
Перовская даже не пошевелилась, когда здоровенные ребята подняли ее.
— Почаще бы таких красоток задерживать, — не удержался один из них.
— Цыц. Она дворянка, — шикнул на них Бестужев и обернулся к нам с Константином. — Но вам обоим придется поехать с нами. После всего, что стряслось на Невском, господа, придется застрять у нас до глубокой ночи. Там, где вы, Соколов, вечно творится сущий хаос.
Денисов растерянно взглянул на меня.
— Д-да, конечно… Только мне нужно будет предупредить домашних…
— Разумеется. У вас будет такая возможность.
— Мне нужно быстро закончить одно дело, — сказал я. — Метнусь кабанчиком и сразу приеду на Петропавловку, обещаю.
Дознаватель посмотрел на меня как на идиота. В его глазах так и читался вопрос, не перепутали ли я случайно что-нибудь.
— Это исключено, ваше сиятельство. Вам нужно немедленно отправиться с нами.
Денисов удивленно на меня уставился.
“Михаил, ты чего?” — ментально спросил он. — “Мне, конечно, не по себе из-за того, что придется торчать на допросе в Отделении. Но что у тебя стряслось?”
— Перовская преподнесла мне неприятный подарок, — уклончиво ответил я, косясь на сопровождающих Бестужева. — Мне нужно срочно кое-что предпринять, чтобы он не навредил моей семье.
— Тем более нужно ехать с нами, — спокойно ответил дознаватель. — Расскажете, и мы все уладим.
— Нет времени!
— Ваше сиятельство…
Я оглянулся по сторонам. И так задержался, объясняясь с Бестужевым. Осталось двадцать минут. Перовская должна была позвонить. Секретарша наверняка в особняке.
Я знал, что этим сделаю себе только хуже, но лучше было объясниться позже, чем сейчас попусту тратить время.
Окутав себя плотным сиянием “Берегини”, я бросился в окно.
— Мих…
Звон стекла заглушил крики. Я слышал лишь треск, свист ветра и слабую вибрацию силы, дарованной Источником, чтобы защитить семью. Род не сомневался — сейчас я делал все правильно.
Я рухнул, отпружинив от брусчатки. Вслед за мной грохнулось несколько осколков стекла и, кажется, обломок форточки. Хорошо, что двор выходил внутрь, в классический питерский “колодец”.
— Вон он! — донеслось сверху!
— Виталик, задержи!
Я взглянул наверх, всего на секунду. Из выбитого окна высунулся вконец растерянный Денисов.
“Что ты делаешь?!” — в отчаянии крикнул он мне прямо в голову. — “Зачем?”
“Спасаю семью”.
Я бросился к выходу из двора к припаркованному Вите. Вслед мне полетело несколько “Кос”, но я увернулся, и смертоносные серпы высекли искры из мостовой.
Спешить. Свалить отсюда, пока они не успели упасть мне на хвост.
На бегу нашарив ключи от машины, я, так и не снимая “Берегини”, залетел на водительское сидение и завел мотор. Глянул в зеркало заднего вида — один из парней Бестужева вылетел из парадной и озирался по сторонам. Увидев Витю, побежал.
Я ударил по газам.
— Ну, родной, покажи все, что можешь! — заорал я, переключая передачу. Сам не знаю, что в этот момент со мной творилось, но адреналин застилал глаза, руки с трудом держали руль, а сердце колотилось как у синицы. — Давай, Витяяяя!
Я едва успел сбросить скорость перед поворотом с Полтавской на Невский. Разогнаться не получилось — помешало круговое на площади. И едва я набрал скорость, выехав на прямой, точно стрела, проспект, в моей голове возник голос Бестужева.
“Михаил Николаевич, вернитесь. Это приказ”.
“Не могу. Я все объясню, когда вернусь. А я вернусь, как только сделаю необходимое. Слово дворянина”.
Дознаватель помедлил с ответом. Явно пытался прикинуть, насколько я был серьезен в обращении с подобными клятвами.
“Я немедленно свяжусь с Корфом и все ему объясню”, — добавил я. — “Он в курсе моей непростой ситуации, но не знает всех масштабов. Перовская раскололась — Аспида готовила против моей семьи еще одну акцию. Это может нас уничтожить”.
“Все настолько серьезно?” — наконец спросил дознаватель.
“Да. И счет идет на минуты”.
“Хорошо. Я вам поверю. Потому что в вас верит Корф и потому, что вы спасли мне жизнь, доказав лояльность конторе. Но если вы не явитесь в Отделение до восьми, мне придется следовать протоколу и объявить вас…”
Я резко крутанул руль, уворачиваясь от решившего поиграть в шашки умника.
“Понял! Буду!”
Так, теперь свернуть на Садовую, и там в Коломну. Особняк Перовской находился на Витебской улице, почти что у самых Адмиралтейских верфей. Вроде один из предков Марианны занимал там серьезную должность и специально построил дом недалеко от места службы. Иначе какого рожна светская львица вроде Перовской могла забыть в таком месте?
Особняки аристократии и доходные дома, магазины и церкви Садовой проносились мимо меня, пока я гнал к Верфям. Главное — не нарваться на дорожный патруль.
Сердце колотилось, ладони промокли и скользили по коже руля.
“СОКОЛОВ!” — прогремело у меня в голове так громко, что я ударил по тормозам. И вовремя — какая-то бабка с мешком лука решила перебежать в неположенном месте. Еще и саданула мне по капоту клюкой, карга старая.
Корф.
“Что ты, ек-макарек, устроил?” — бушевал тайный советник. — “Какого черта? Быстро на Заячий!”
Пропустив бабку, я снова набрал скорость, стараясь как можно короче изложить шефу суть проблемы.
“Соколов, ты идиот. Неужели ты думаешь, что газеты не проходят цензуру?” — прорычал он, когда я уже припарковался возле небольшого двухэтажного особнячка с видом на… Да не было здесь никакого вида. Только ангары верфей и несуразные корпуса.
“Не все. У нас все же свободная пресса”, — ответил я. — “Кроме того, я уже на месте. Проще все сделать самому. Берите Зурова!”
Я обрубил ментальный канал и повесил блок. Да, они быстро меня найдут и притащат в Отделение на допрос. Если понадобится, в кандалах. Да, я поступил безумно. Но если Род сейчас так мощно подпитывал силу внутри меня, то я был прав. Значит, грядущее и правда нам угрожало.
А это стоило того, чтобы рискнуть.
Я поправил вконец испорченный пиджак и позвонил в дверь особняка Перовских. Спустя минуту дверь открыла женщина в скромном платье. Нет, не та гречанка — эта была значительно старше.
— У меня послание для Касси Пападопулу от ее госпожи, — сказал я. — Госпожа Перовская сказала, что оно должно быть доставлено строго до шести вечера.
Женщина удивленно осмотрела мой замызганный костюм и не решилась впускать.
