То, что я собираюсь сделать — правильно. У меня нет выбора. Я давал шанс этим людям принять изменения добровольно — но они отказались. И я не собираюсь ждать нового удара в спину...
Мне нужно обезопасить себя.
Прикрыв глаза, я вспоминаю, как мы приволокли мятежников в столицу и бросили их в эти клетки, оставив без сознания.
Вспоминаю, как мы с Советником и Беренгаром проникали в разум каждого из них, выдирали оттуда образы и узнавали имена заговорщиков.
Вспоминаю, как устраивали облавы по столице и другим городам, выискивая затаившихся во время неудачного бунта малефиков-предателей, беглецов, понявших, что их не оставят в живых.
Вспоминаю громкий и долгий суд на главной площади, на котором присутствовала чуть ли не половина простолюдинов столицы, и где я лично осудил каждого из лидеров мятежников.
Вспоминаю Высших, которым самолично отрубил головы перед тысячами жителей столицы — Тесерана и Лиеру, окровавленную, лохматую, опустошённую Советником от магии Тайбель с переломанными руками и ногами.
Вспоминаю выражение лица Изабель, которая встретила меня в замке после того, как я подавил мятеж. Она боялась за меня, я видел это... Боги, как же хорошо, что она не знает, что я собрался сделать с ренегатами!
Как же хорошо, что об этом не знает никто, кроме Беренгара и Советника! Даже те солдаты, которые спускали сюда клетки с погружёнными в колдовской сон предателями, думают, что те будут находиться в подземелье вечными пленниками, пока не умрут от старости, и понятия не имеют, что я задумал...
И это к лучшему — ибо те реформы, что я ввёл, воинское сословие встретило очень тепло, и так, как капитан Кронос, ко мне относилось большинство офицерского состава и солдат. Их жизни сильно изменились при новых законах — в лучшую сторону — и им совсем незачем было знать, что я собираюсь восстановить «привязку» жителей страны к частице Арканума...
— Ты готов, юный Сейнорай? — спрашивает неожиданно материализовавшийся рядом со мной Беренгар. Я уже привык к таким его появлениям, а потому даже не вздрогнул.
— Нет. Но сделать это нужно.
— Ты поступаешь правильно, Хэл, — ободряюще произносит учитель, прогуливаясь вдоль ближайших клеток. — Они бы предали тебя вновь. Жаль, что из них не получится сделать ещё один прилюдный пример наказания за неповиновение...
— Суда было достаточно.
— Ты правитель, тебе виднее, — пожимает плечами Сейнорай. — Начнём?
— Да.
— Помни — когда кровь коснётся Этерниума — в тебя ударит волна силы. Но ты не должен защищаться. Сосредоточься на перчатке и её вибрациях. Внутри кристалла частицы Арканума есть рваные остатки нитей контроля. Ты почувствуешь их, когда сила войдёт в контакт с тобой, в ней будут заключены души тех, кто уже испытывал эту связь. И вот тогда ты должен направить ударивший в тебя поток на эти обрывки. Я не смогу сделать этого — лишь контролировать процесс «сращивания».
— Я помню, — сухо киваю я.
Проклятье, горло совсем пересохло! Как закончу — найду пару бутылок вина и запрусь в своих покоях...
— Чтобы направить поток, у тебя будет всего пару мгновений, Хэлгар. Иначе... Сила жертв рассеется и придётся повторять ритуал.
— Не придётся! — чуть резче, чем хочу, отвечаю я. — Не придётся... Я не...
— Всё будет в порядке, ученик, — Беренгар ободряюще кладёт едва ощутимую иллюзорную руку мне на плечо. — Ты справлялся с куда более сложными задачами.
Я скупо киваю.
— Начнём.
Мгновение-другое трачу на то, чтобы сосредоточиться, а затем погружаюсь в состояние лёгкого транса. Так легче контролировать всё происходящее... Никто не будет меня атаковать, никто мне не помешает — нужна только концентрация...
Из моих развёрнутых кверху ладоней вырываются небольшие сгустки энергии. Повинуясь воле, каждая из них залетает в клетку предателя, и оборачивается острым воздушным каркасом.
Один удар сердца, другой...
Дождавшись, пока все заклинания-лезвия окажутся на своих местах, я отдаю команду — и они, качнувшись, чиркают по горлу двух сотен человек, а затем рассеиваются...
Спящие предатели не произносят ни звука... Кровь, выливающаяся из их артерий и вен, стекает в желоба и устремляется к кристаллу в центре помещения. А когда достигает его, намочив основание монолита — я чувствую изменения в окружающем энергополе...
Свечение из бирюзового становится бледно-розовым, затем — красным. В воздухе повисает густой, дурманящий запах крови, а у меня на языке появляется странный металлический привкус...
В голове так некстати мелькают воспоминания о том, как я изливал собственную тьму в доме деда, ещё в Верлионе.
Боги, кажется, это было так давно...
«Шатсан...Шшш..Эреш...Ассур...Налих...»
Шёпот, исходящий из перчатки, едва не отвлекает от выплеска. Из кристалла вырывается стенающий на сотню — нет, две сотни! — голосов поток энергии! Кровавой плетью он стегает в меня, и даже в состоянии транса я едва сдерживаюсь, чтобы не вызвать защитный купол...
Но не делаю этого.
И остаюсь цел — кровавый поток окатывает меня с ног до головы, закручивается, шумит, превратившись в воронку, и мечтает только об одном — впитаться, насытить вместилище...
И сейчас для неё это вместилище — я... Вибрации такие сильные, что я едва удерживаю бурлящий вокруг поток энергии в стабильном состоянии! Кажется — ещё мгновение — и он разорвёт меня на части...
— Сейчас! — на грани слышимости разносится голос Беренгара. — Сейчас, Хэл!
Бум.Бум.Бум...
Перчатка на руке пульсирует в такт монолиту в центре зала... Она жаждет получить то, чего была лишена — души тех, кто будет с ней связан, тех, на кого она сможет повлиять и кого сможет использовать, как ей угодно.
Разорванный пучок нитей погребён в глубине артефакта непроглядной чернотой — и я вижу его. Вижу — и едва успеваю направить к изломанной связи стенающую волну душ, смешанную с энергией Этерниума.
Мне сразу становится легче. Давление спадает, и в теле появляется ощущение, будто я лежу на мелководье, а вокруг несётся бурная река...
Я ощущаю изменения в перчатке. Вижу, как с невероятной скоростью в ней плетутся новые связи, меняется структура, а наружу, из восстановленного пучка нитей, стреляют новые и новые искры энергии — мелкие, едва заметные, но обладающие невероятной властью...
Они стремительно покидают пределы подземного зала, и я знаю, куда направляется каждая из них — к чёрным душам малефиков, живущих на моих землях...
Интересно, а если принести в жертву две сотни «светлых» магов — смогу ли я контролировать и их?
Опасные мысли... Опасные, и... Такие сладкие...
«ХЭЛГАР!»
Женский голос, который я слышу, выдёргивает меня из вязких мыслей, и я едва не теряю контроль.
«Айрилен?!»
«О Святые предки, Хэлгар! Это ты?! Где ты?! Где я?! Я ничего не вижу! Ничего не понимаю! Что со мной?!»
«О Боги, Айрилен! Это я! Ты жива! Слышишь?! Ты жива!»
«Но я... Меня... Что произошло?! Что происходит сейчас?! Мне больно, ХЭЛ! МНЕ БОЛЬНО!»
«Айрилен! Проклятье, БЕРЕНГАР?! Ты меня слышишь?! Что с ней?!»
Никакого ответа...
«АЙРИЛЕН?!»
«Хэл, я... Я хочу выйти отсюда! Вытащи меня! Спаси меня, Хэл!»
Гул, заполняющий всё вокруг, исчезает. Как и голос Айрилен, ещё мгновение назад, звеневший у меня в ушах. Потока энергии тоже нет — он прошёл через перчатку, восстановил мою связь с малефиками королевства и стал этой самой связью.
В подземном зале остаюсь лишь я — окровавленный с ног до головы, в окружении клеток с двумя сотнями истлевших за несколько мгновений трупов.
И Беренгар.
— Ну как?! — возбуждённо спрашивает он, вновь материализуясь рядом. — Получилось?!
— Да, — хрипло отвечаю я.
— Отлично! Ты чувствуешь...
— Беренгар, — я перебиваю его. — Я слышал Айрилен.
— Что? В каком смысле?
— Её нужно вытащить. Как можно скорее, — тяжело дыша, произношу я. В голове всё ещё звучат крики обычно смелой, несгибаемой Айрилен... Которой сейчас очень страшно... — Сосредоточь всё своё внимание на поисках информации и предоставь мне все возможные варианты, как вернуть её к жизни. Я слишко долго это откладывал…
