Надо отдать ей должное — визжать не стала. Только дернулась в сторону всем телом, насколько это вообще было возможно в ее положении, и крепко зажмурилась, прикусив губу.
— Зовут как? — Буркнула я, примеряясь к веревке. Руки дрожали после боя, не хотелось случайно порезать ни себя, ни девчонку.
Кстати, при близком рассмотрении она оказалась куда менее взрослой, чем издалека. Теперь бы я ей не дала больше пятнадцати, хотя до этого была уверена, что она уже совершеннолетняя. Излишняя худоба бросилась в глаза выделяющимися ключицами, которые не прикрывало заношенное до состояния ветоши платье непонятного бурого цвета. Я бы такое надеть постеснялась даже в качестве эксперимента дома и в одиночестве. Впрочем, наготу прикрывало — уже хорошо, тем более, что ни грудью, ни попой похвастаться девчонка явно не могла. Да и в них ли счастье…
— Эй, слышишь меня? Говорить умеешь? — Произнесла я уже громче, приноровившись и резким движением перерезав первый виток веревки. Успела заметить, как снова вздрогнула пленница, а затем удивленно и недоверчиво уставилась на меня.
— Да не бойся, не тронем мы тебя, — и вот уже второй виток жалобно тренькнул под напором кинжала, а веревка, наконец, ослабла, позволяя ее распутать руками.
— Лада я, — после длинной паузы шмыгнула пленница, освобождая ноги. Руки у нее тряслись куда сильнее, чем у меня, но упорства было не занимать. Вот только последствия шока давали о себе знать — стоять сама не смогла, опустилась на траву, пережидая накатившую слабость.
— Как ты тут оказалась, Лада? — А это уже не я, Каст подошел. Лада подозрительно глянула на него, но, судя по всему, опасений он ей не внушил. А вот мне — очень даже. Куртка продрана, руки в кровище — а он только улыбается, как обычно. Надо его срочно перевязать…
Я поискала глазами Вела, но тот суетился около демона, орудуя мечом в районе «лап». Странно, что он там ищет…
— Я с Лишаимок, тут деревня недалеко, — голос Лады подрагивал, но слез уже не было, да и всхлипывала она куда реже, — мы с теткой жили в избушке на отшибе. Мамка в родах померла, а папка две зимы назад. Он на рыбалке под лед провалился, а потом захворал сильно, да так и не оправился.
Девчонка замолчала, уставившись пустым тоскливым взглядом куда-то вперед, а у меня в душе шевельнулась жалость. Какие бы у меня не были отношения с мамой, одна мысль о том, что я ее когда-нибудь потеряю, приводила в самый настоящий ужас. Да и мне ли жаловаться?
— И что, тетка решила, что ты лишняя в доме? — Усмехнулся Каст, очищая лезвие меча травой, как я совсем недавно.
— Нет! Нет! — Лада возмутилась так искренне, что мне стало даже стыдно за парня и его предположение. — Она хорошая, с детства со мной нянчилась. Своих детей не было — замуж вышла, да мужик пил беспробудно, а потом и вовсе сгинул — спалил дом по пьяни, да и сам сгорел. Оставил ее одну совсем, бездомную да неприкаянную. Отец не выгнал, прижилась с нами. И меня на ноги подняла…
Лада снова всхлипнула, без затей вытерев нос рукавом платья.
— Она до последнего сопротивлялась, не давала меня забрать. Да кто бы ее слушал? Своих то отдать никто не захотел на откуп, а сироту не жалко… ее в подвале заперли, а меня — сюда. Думала уже все, конец мой…а тут вы…
Девушка опять расплакалась. Да я и сама едва сдерживалась — к глазам то и дело подкатывали слезы, туманя облик Лады. Я присела рядом, обняв ее за плечи, стараясь, если не успокоить, то хотя бы молча поддержать. А она уткнулась в собственные колени, пытаясь сдержать всхлипы, но плечи ощутимо вздрагивали, выдавая тщетность этих попыток.
— Ладно, что уж теперь, — неловко пробормотала я, решив отвлечь ее разговором, — все живы, все хорошо. Тебе есть куда идти? К тетке, я так понимаю, возвращаться пока не стоит?
— Да, есть, — подняла заплаканные глаза Лада, смахнув прилипшую ко лбу влажную челку, — тут полдня пути, за речкой троюродный брат отца живет в Черешках. Там меня искать вряд ли станут. А тетке потом весточку подам, что живая.
— И то верно, — кивнула я, и тут же отвлеклась от девушки.
— Надо убираться отсюда, — в своей привычной безапелляционной манере заявил Вел, не потрудившись добавить объяснений, — причем, чем скорее, тем лучше.
А затем добавил, обращаясь к Ладе:
— Если спросят — ты нас не видела. Сама выпуталась, сама сбежала. Демона не дождалась. Поняла?
Девчонка с готовностью закивала, вскочив на ноги.
— Спасибо, — донеслось, когда она отбежала на три десятка шагов, только после этого коротко обернувшись, — спасибо вам! И пусть духи хранят вас!
Я только пожала плечами, удивившись ее поспешности.
Чтобы удивиться еще сильнее, когда через минуту Вел привел наших лошадей, предлагая последовать примеру девушки.
— Что за спешка? — Недовольно протянула, усаживаясь на коня не без помощи Каста, и с благодарностью принимая от Вела подобранный по дороге мой арбалет. — Каста надо перевязать, да и от отдыха я бы не отказалась…
Но парни моего настроя не разделяли.
— Сейчас отъедем подальше и передохнем, — поддержал Вела Каст и подстегнул свою лошадь, срываясь сразу в галоп…
Я только фыркнула, стараясь не отставать.
На этот раз скачка мне далась в разы тяжелее. Утомленные мышцы отказывались полноценно слушаться, а спина болела все ощутимее, заставляя страдальчески морщиться, когда мой «транспорт» сбивался с ровного темпа, перепрыгивая небольшие ямы или оступаясь. Шею жгло, а к горлу периодически подкатывала тошнота. И периоды становились все короче, предупреждая об очень неэстетичной развязке процесса…
К счастью, спустя целую вечность, но раньше, чем я начала умолять остановиться, Вел натянул поводья своей лошадки, заставляя ту перейти на шаг. Через несколько минут мы остановились, а я со стоном сползла со спины отфыркивающегося коня, который тут же попытался устремиться к небольшому озеру, видневшемуся в просвете между деревьями. С трудом удержала — где-то на задворках памяти всплыла информация, что животному лучше сначала остыть…
Мне, впрочем, тоже нестерпимо хотелось пить. Но сил даже на такое небольшое путешествие не осталось, и я уселась под большой сосной, накинув поводья на удобный сук.
Парни суетились, занимаясь привычными делами, а я прикрыла глаза, пережидая очередной приступ тошноты. И что со мной творится? Вроде же все нормально было…
— Дара, ты как?
Каст стоял слева, в нескольких шагах, роясь в своей сумке, и я постаралась даже улыбнуться в ответ.
— Нормально…
Но мне почему-то совсем не поверили.
Более того, рыжий почему-то бросил свое занятие и быстро подскочил ко мне, опускаясь рядом на колени и хватая пальцами за подбородок, заставляя поднять голову.
— Вел! Быстро сюда!
— Зачем? Не надо, — попробовала запротестовать я, но мне не дали.
— Что случилось? — Вэл оказался рядом еще быстрее, чем Каст.
— Смотри…
— Проклятье!
Мою голову бесцеремонно повернули, а затем еще более бесцеремонно отдернули ворот куртки, обнажая шею.
— Не надо, — вяло повторила и попыталась оттолкнуть я руки парней, но снова безрезультатно.
— Яд? — Прозвучало от Каста.
— Судя по всему, да, задело вскользь. Но ей хватило. — Вел, странно сосредоточенный, внимательно осматривал меня всю, едва ли не раздевая на ходу. И только мой возмущенный вопль остановил это безобразие.
— Вел! Какого хрена? Отстаньте от меня! Сейчас посплю и все пройдет!
— Дара, на тебе ожог. От слюны демона, — начал втолковывать мне Каст, как маленькому ребенку, раздражая еще сильнее, — а она ядовита. Если не обработать, тебе станет очень плохо.
— Помру? — Почему-то захотелось рассмеяться. Умереть во сне от придуманного ожога. Глупость какая.
Мое мрачное веселье никто не оценил.
— Нет, но пару дней встать не сможешь точно. Как при сильном отравлении.
Но я снова угрозу не оценила. Это же сон. Надо просто уснуть, проснуться, пережить очередной день в «настоящем», а затем снова заснуть. И буду, как новенькая.
