– Похоже, скоро привал, – обратив внимание на суету в начале обоза, проговорил Таскар, удобнее устраиваясь на облучке.
– И ваш первый выход, дамы, – усмехнулся я, уже заранее посматривая на лесок по ходу нашего движения. Не знай я, что там течет небольшая речушка, по яркости зелени и так догадался бы об этом. – Надеюсь, вы помните, о чем рассказывал вам повелитель?
Двойное фырканье за занавесью и тяжелый вздох яснее иных слов свидетельствовали о том, что они помнят. И не только о том, что обе находятся под действием лишающих воли амулетов, но и о том, что все в обозе должны убедиться – слухи о красоте будущих наложниц в гареме Амархана нисколько не преувеличены.
Дамир
Кто бы сомневался, что честь сопровождать Верту в земли оборотней будет оказана именно мне.
Оставалось прояснить только один момент: Анжи настолько не доверял мне и Ренарду, что решился вести игру с другими правителями, не вводя нас в курс дела? Или, наоборот, считал, что только мы можем решить некоторые весьма специфические проблемы?
Возможность первого я допускал, но с большой натяжкой. Не потому, что король был нам многим обязан, – он, так же как и мы с д’Эстеларом, знал истинную ценность дружбы, чтобы так ею рисковать. Так что более вероятным был второй вариант, и тогда его молчаливость была понятна.
Я проследил, как отправилась в замок Самира, успев выслушать от нее о том, что ну не умеем мы, мужчины, решать проблемы без нагромождения многослойных интриг; согласиться с подобным утверждением, даже не пытаясь объяснить, насколько пресной в противном случае казалась бы жизнь, и возразить уже самому себе, что еще не так давно именно я мечтал о том, чтобы хитросплетения судьбы как можно скорее привели меня под защиту крепостных стен моего замка. Я мечтал о домашнем уюте и спокойных вечерах, проведенных за неторопливой беседой у пылающего камина. Ну а затем вновь вспомнил, что наслаждался я подобным не более одного семидневья, к концу же второго уже метался по залам и переходам, ощущая давящую тесноту окружавших меня стен.
Приказав слуге собрать мои вещи – предчувствие говорило, что пока не закончится история с артефактом, обратно я не вернусь, – попытался попасться на глаза Анжи. Но, несмотря на то что мне это удалось, и не раз, никаких комментариев по поводу спешности сборов я так и не получил.
Впрочем, я не слишком-то и рассчитывал на подобную щедрость, вряд ли король сам до конца понимал, что именно заставляет его отправлять меня к двуипостасным.
Ох уж эта эльфийская кровь, дающая возможность заглядывать в будущее не мыслью, а ощущениями! Жаль только, что не доверяет он до конца подсказкам судьбы, словно стесняясь своего дара.
Маги уже настроили переход во владения князя, а д’Арбас и мой правитель продолжали увлеченно обсуждать что-то, будто не замечая проглядывавшего за внешней бесстрастностью нетерпеливого ожидания Азаира и тщательно скрываемого смятения Верты.
Мое же недовольство, которое я нисколько не прятал, не заметить было трудно, но им удавалось.
Наконец Анжи и оборотень обменялись церемониальными поклонами и магам была дана команда открыть переход.
Первой в сером тумане скрылась часть охраны, затем ее командир вернулся, и глава клана тигров ступил в портал. Я должен был проследовать за обрученными и еще несколькими воинами, приставленными заботиться об их безопасности.
Анжи знаком показал, чтобы я подошел к нему, когда мысль о том, что в мои рассуждения закралась ошибка, приближалась к тому, чтобы стать навязчивой.
Жесткий взгляд правителя, в котором нет даже намека на ту легкость, которая сопровождала и сам обряд, и проводы гостей; больше похожая на приказ просьба сберечь его сестру; душевная усталость, которая проглядывает за дружеским жестом, когда он подталкивает меня к переходу, – и я, на мгновение потерявшись в клубящейся вокруг дымке, ступаю на белый мрамор плит, которым выложен портальный зал в крепости оборотня.
– Граф, – я еще не успеваю осмотреться, взглядом разыскивая Верту, а уже вынужден отвлечься на ожидающего меня князя, – ты ведь не откажешься со мной отужинать?
Я бы и рад отклонить предложение, но, высказанное таким тоном, оно не предусматривает подобной возможности. Да и голод явственно дает о себе знать – во время приема я больше уделял времени подброшенным королем загадкам, чем яствам, которыми были уставлены столы.
К тому же здесь был еще ранний вечер, тогда как у нас уже наступила ночь, так что измываться над собственным телом не стоило, случай не тот.
– Разве ж я могу, – развел я руками, нисколько не опасаясь вызвать его гнев отсутствием должного пиетета. – Надеюсь, твой сын и моя родственница составят нам компанию.
Судя по улыбке, зря надеюсь.
Этот вывод подтверждается довольно скоро. Князь, взглядом указав одному из своих воинов на мои вещи и слугу, который выглядел очень незаметным на фоне весьма крупных оборотней, резко развернулся и направился в сторону лестницы, ведущей в крыло здания, где находились его покои.
– У тебя очень интересный телохранитель, никак не могу разгадать, какой он расы.
Что ж… разве я не догадывался, что мне со своими потугами интригана, не слишком-то испытывающего удовольствие от того, что он делает, не сравниться в этом искусстве с теми, кто впитал эту страсть едва ли не с молоком матери.
– Человек, – усмехнулся я. – Если и был у него в роду кто-либо помимо людей, то слишком давно, чтобы об этом осталась память. А не распознал ты его, потому как в его племени совершают ритуалы, о которых даже я, любитель всего экзотического, ничего не слышал. – Он бросает еще один быстрый взгляд в мою сторону, и я продолжаю неторопливо. Надо же отплатить за то, что я оказался непосвящен в их планы. – Каждого новорожденного они посвящают одному из своих духов-покровителей. И когда тот растет, то его имя становится для него центром познания действительности и средоточием для поиска собственного места в мире.
– И что означает имя этого малого?
Я улыбнулся. В предвкушении.
– Пустота.
– Пустота? – переспросил оборотень, обернувшись не ко мне, а туда, где исчезала в глубине коридора худощавая фигурка моего телохранителя, которого все остальные считали слугой.
– Сдается мне, я сумел тебя удивить.
– Сдается мне, – похожим на мой тоном повторил князь, – это мне удастся тебя удивить. Как только ты утолишь свой голод.
Спорить, что победа в этом обмене любезностями осталась за ним, было глупо. Однако это не мешало мне, испытывая тяжесть появившейся тревоги, наслаждаться общением с главой клана. Несмотря на свой возраст и опыт, я не гнушался тем, чтобы продолжать учиться у каждого, кого встречал на своем пути. Будь это спасенный мною и Терзаром воин незнакомого мне доселе племени или двуипостасный, имя которого даже враги произносили с почтением.
