Он ничего не говорит, и я снова двигаюсь в его объятиях и смотрю в лицо. Его глаза остекленели.
– Не беспокойся обо мне. У меня есть ради чего жить, - говорю я, и я не шучу. Прямо сейчас это самое истинное заявление, которое я могу сделать.
Он кивает, и я направляю его, наши руки переплетены, на крышу здания.
Барклай ждет нас. Сесиль тоже там. Она приняла душ и стянула волосы. Круги под глазами не совсем темные, и я рада, что она, хоть и злилась на меня, была в состоянии немного поспать. Она улыбается мне. - Давайте начнем эту вечеринку.
Я кидаю на нее косой взгляд. Она немного слишком взволнована для того, кто одет в пуленепробиваемый жилет.
– О давай, Джи, - говорит она. - Мы собираемся прищучить этих парней.
– Да, только постарайтесь не умереть в конце, - говорит Элайджа, выходя.
– Разве ты не видел знак? - говорит Сесиль. - Эта комната только для позитивного мышления.
Элайджа просто фыркает.
– Хватит пререкаться. Вы готовы? - спрашивает Барклай. Я смотрю на него - у него небольшая улыбка, он заламывает пальцы, перенося вес тела на ноги. Он едва может шевелиться от адреналина, и хотя я не могу точно описать, что он чувствует, это заразно.
Это начинается как нервный трепет в животе и распространяется по моему телу, становясь беспокойством в конечностях.
Я делаю глубокий вдох и сжимаю руку Бена.
– Готова, - говорю я, шагая в сторону Барклая. Он кивает и протягивает квантовой устройство перед собой, нажимая кнопку. Этот короткий, пронзительный электронный звук ударяет в уши, и затем передо мной холодный, пустой воздух портала.
Мое сердце бьется чуть быстрее. Вот оно.
Через час, это может все закончится.
Или мы можем быть мертвыми.
Теперь это только Барклай и я. Сесиль и Бен находятся в другом положении, планируя войти в здание от черного хода. Они - запасной план. У них есть накопитель с файлами и если мы с Барклаем потерпим неудачу, они должны будут загрузить файлы в систему АИ.
Я придерживаю свое беспокойство за них в глубине моего сознания. Я не могу позволить этому отвлекать меня.
Барклай и я имеем более опасное положение. Мы стоим перед единственным входом в штаб-квартиру АИ - во второй раз. Итак, дюжина бетонных ступеней маячат перед нами, а маслянистый стеклянный небоскреб, кажется более зловещим, чем это было всего несколько дней назад.
– Ты согласилась, что будешь слушаться меня - ты помнишь это, да?
Я поворачиваюсь к Барклаю. Мне не нравится, что он вспомнил об этом сейчас. - Я действительно согласилась на это, почему?
Он смотрит на двери, где стоят не менее шести вооруженных охранников, которые в худшем случае могли бы стрелять без предупреждения в нас обоих. Наша единственная надежда, что мы застанем их врасплох, что никто не ожидает от нас проход через парадную дверь. - Если это будет выглядеть, будто мы проваливаемся, я хочу, чтобы ты сбежала.
– Ты хочешь, чтобы я оставила тебя? - я не волнуюсь о том, как недоверчиво это звучит.
– Если меня поймают, они не казнят меня, по крайней мере не сразу.
Я не уверена, что любой из нас верит тому, что он говорит. Он хуже, чем я, в конце концов. Он тот, кто был на их стороне и теперь совершает измену с врагом.
Предатель это всегда самое худшее, кем кто-то может быть.
Но у нас нет времени спорить об этом сейчас. Я дала много обещаний людям, которые мне небезразличны. Это не отличается. - Я буду тебе подчиняться.
– Хорошо, - говорит он, кивая.
И мы поднимаемся по лестнице.
Мы проходим стеклянные двери центра бок о бок. На сей раз я не делаю паузу, чтобы принять во внимание мраморные полы и корпоративную деловую обстановку лобби. Я не задерживаюсь на сканерах для обследования тела в стиле безопасности аэропорта.
Мои глаза ищут вооруженную охрану.
Из шести охранников, четыре сосредоточены на людях, входящих в здание, сканировании их тел и направлениях движения для них. Один находится примерно в пятнадцати футах перед нами, в направлении, которым мы хотим идти - он стоит у лифта. Другой стоит в стороне - тот же парень, которого мы проходили буквально несколько дней назад.
И ему повезло, сегодня он тоже имеет дело с нами.
Мы всего лишь в нескольких футах от него, когда он обращает внимание. Его лицо это вся мимика, как будто он вот-вот выдаст политику компании, скажет нам, что мы не можем пройти этим путем, и сделает все механически. Потом его лицо меняется. Его губы, и его глаза слегка расширяются, перемещаясь от лица Барклая к моему. Признание - это понятно.
Все ищут нас.
Когда он тянется к своей рации, я немного расслабляюсь. Приказано не стрелять без предупреждения. Они очевидно все еще хотят взять нас живыми.
Все происходит так быстро - все кончено в доли секунды - но я готова к этому. Я знаю, что Барклай намерен делать. Я знаю, что я должна делать.
Охранник успевает нажать на кнопку на своем радио, но звук не выходит, потому что одним быстрым движением Барклай сбивает его локтем в лицо. Прежде чем он упадет на землю, мы оба обезоруживаем его. У Барклая есть автомат, а я вытаскиваю пистолет охранника с его бедра.
Барклай поворачивает автомат на вооруженных охранников около сканеров, а я поднимаю пистолет, направив ствол в лицо охранника у лифта.
– Бросай оружие! - кричу я, наступая на него. Моя хватка на пистолете крепка, и мои руки горят от напряжения. - Бросай оружие или я всажу пулю между глаз. - я не буду на самом деле делать этого, потому что я слишком напряжена и слишком далеко, чтобы сделать хороший выстрел, но и потому, что мы не хотим причинять никому боль. Я блефую - и я блефую больше, потому что имею огневое превосходство, и если он слишком много будет думать об этом, он поймет.
Его удивление и мои угрозы перевешивают любую склонность попытаться быть героем, и он кладет свой автомат на землю. Мой пульс начинает биться быстрее, и я пинаю оружие подальше, таким образом он не сможет сделать выпад за ним. - Руки вверх, за головой.
Позади меня, у меня есть смутное ощущение, что Барклай повторяет те же самые движения. Но больше потому что я знаю план и меньше, потому что я обращаю на него внимание. Я доверяю ему и его способности охранять мою спину, но я знаю, что он кричит и высказывает угрозы, говоря охране - и людям в очереди - бросить оружие и лечь на землю.
С руками над головой, охранник передо мной падает на колени, и я снимаю с него оружие и резервный пистолет с его лодыжки. Я беру и то и другое для себя, и удерживаю свой пистолет подготовленным на него все это время.
– Лицом вниз на землю, - говорю я, делая шаг назад, чтобы дать ему пространство.
