«Неужели этот потрясающий мальчик будет нашим новым товарищем?» — спросил я себя изумленно.
Ну конечно же! Ученый-зоолог сам попросил, чтобы мы приняли его племянника в свою компанию.
— Дядя Зоолог, дядя Зоолог!.. — закричал я восторженно и бросился им навстречу. — А вот я, — сообщил я, почему-то задохнувшись.
Я говорил это ученому-зоологу, а сам не мог отвести глаз от блестящего мальчика.
— Превосходно! — тоже обрадовался ученый-зоолог и поставил чемодан на тротуар. — Превосходно, что мы сразу же встретили вас. Леня, перед нами один из тех, о ком я тебе только что рассказывал. Он и его друзья будут твоими товарищами. — Но лицо мальчика осталось невозмутимым.
— Ну об этом я еще подумаю, — сказал он спокойно.
Затем племянник зоолога взглянул на меня холодными синими глазами и объявил:
— К твоему сведению: я живу в Москве. И мои родители не кто-нибудь, а артисты цирка!
Он окинул меня оценивающим взглядом, и я понял, как мы ничтожны по сравнению с ним, ну совсем обычные ребята, каких, наверное, миллионы на земле.
«Ну хоть бы чем-нибудь я отличался, ну хоть бы капельку! — подумал я в отчаянии. — Ах, как было бы здорово, если бы один мой глаз все-таки наполовину оказался коричневым. Может, тогда бы этот великолепный мальчик проявил ко мне интерес».
— В общем-то, на мою дружбу не очень рассчитывайте. Так и скажи своим ребятам, — небрежно закончил блестящий мальчик.
— Леня, как можно? — упрекнул его дядя.
— Дядя, я прямой человек. Разве это плохое качество? По-моему, оно только украшает настоящего мужчину. Не правда ли? — возразил мальчик строго.
— Конечно, украшает, — растерянно согласился ученый-зоолог. — Ты уж извини. Я ведь не знал, что теперь у Лени новые принципы, — сказал он мне смущенно и, подняв чемодан, уныло потащил к подъезду.
Через час я сидел с друзьями на бревнах и рассказывал о первой встрече с племянником Леней.
— И у него настоящее подводное ружье? И настоящая маска? — спросил Яша, когда я закончил свое сообщение.
Я ответил, что видел ружье и маску точно так, как вижу сейчас его, Яшины, ворот рубахи и пуговицы на нем.
— Тогда ты что-то напутал, — сказал убежденно Яша. — Не может человек с настоящим подводным ружьем и маской стать таким воображалой. Это знаешь какие свойские ребята? «Рубахи-ребята» — слышал?
— Не веришь — не надо, — сказал я обиженно и замолчал, показывая всем видом, что теперь из меня не выдавить ни одного словечка.
— А я Васе верю. Не хотелось бы, а верю, — мрачно произнес Феликс. — Его бабушка учит говорить только правду. И у Васи иногда получается.
— Я тоже верю, — сказала Зоя. — По правде, этот племянник мне сразу показался подозрительным. Как только дядя Зоолог сказал, что он не любит варенье. Ну посудите сами: разве может нормальный человек не любить варенье? А он еще мало того: его презирает!
— Ну почему нам так не везет в последнее время? — сказал Феликс с досадой. — То Реалист Великий, теперь воображала-племянник!
И тот появился — легок на помине. Вышел во двор в джинсах из взаправдашней чертовой кожи, в настоящей тельняшке и нехотя, точно его гнали силком, направился в нашу сторону.
Он остановился перед нами и лениво спросил:
— Ну как тут ваш городишко? Ничего?
— Ничего, — ответил Феликс, притворяясь таким же ленивым.
Племянник Леня стоял внизу перед штабелем, ждал, когда мы начнем наперебой приглашать его к себе наверх, а он тогда покуражится немного, а потом, так и быть уж, проявляя великое снисхождение, словно нехотя вскарабкается на верхнее бревно.
Но Яша притворно зевнул и прикрыл глаза, будто его сломила дремота. Феликс уставился на облака. А Зоя погрузилась в созерцание своего бутерброда, тщательно решая, с какого края откусить. Я тоже сделал вид, будто мне безразлично, кто стоит перед нами: живой мальчик или телеграфный столб.
— Ну пока, — сказал племянник Леня гордо.
— Пока, пока, — пробормотал Яша, не открывая глаз.
Остальные и вовсе только кивнули, даже не глядя на Леню.
Племянник Леня направился в противоположный конец двора и начал разгуливать там, делая вид, будто ему достаточно собственного общества, будто ему весело как никогда.
Походив вдоль забора, поиграв пустой консервной банкой в футбол, племянник Леня вдруг поднял руки над головой, сильно накренился вперед и, встав на руки, пошел таким манером через двор.
Мы ахнули. А племянник Леня вернулся на ноги в нескольких шагах от нас и небрежно отряхнул ладони. Мы были повержены таким красочным доказательством его превосходства над нами. А на лице юного гимнаста было написано, что лично ему уже опротивело собственное совершенство.
Мы не знали, что противопоставить в ответ, и были готовы признать свое поражение. Но в самую последнюю минуту, когда Яша уже приоткрыл рот, чтобы покорно выразить свое восхищение, Зоя фыркнула, пренебрежительно повела плечами и сказала громко, на весь двор:
— Подумаешь!
Племянник Леня сжал губы, будто его ударили, и затем громко сказал, обращаясь не к нам, а к другой, невидимой публике:
— Сальто-мортале!
Он оттолкнулся от земли и, перевернувшись в воздухе через голову, вновь встал на ноги.
— Подумаешь! — сказал Яша, дрожа в то же время от восхищения, Племянник Леня опять стиснул зубы, да на этот раз так крепко, что около его губ появились твердые желваки.
— Двойное сальто вперед! — упрямо крикнул племянник Леня и, бросившись на руки, дважды перевернулся вперед.
— Подумаешь! — сказал Феликс, пожимая плечами.
Над головой племянника Лени послышалось злорадное хихиканье. Из окна на втором этаже выглядывал Вениамин.
— Кутя! Отныне ты будешь Кутя! — крикнул Великий Реалист маленькому акробату.
Тогда племянник Леня, не говоря ни слова, покатился по двору колесом. Его загорелые руки и ноги мелькали будто спицы. Описав круг, акробат остановился перед нами. Он стоял, глядя куда-то в сторону, точно ждал нашего приговора.
— Подумаешь! — выдавил я из себя через силу. Лицо у племянника Лени стало страшным. Словно он не знал, негодовать ему или плакать.
— Ну ладно! — крикнул он в крайнем отчаянии и, повернувшись, убежал в дом.
— Ну зачем ты его так? — сказал мне Феликс с упреком.
— А вы-то… а вы-то сами что? — крикнул я, чуть не задохнувшись от возмущения.
— Какие же вы, мальчишки, жестокие люди, честное слово, — произнесла Зоя невинным голосом.
— Да ведь ты же начала первая! А мы уже за тобой! — напомнил ей Яша.
— Так оно было на самом деле. Да, я начала, — подтвердила Зоя. — А ты, если ты настоящий кавалер, должен был взять вину на себя. Ведь я же слабая девочка…
