— Мердок!
Резиновый плот качался на волнах, на нем было два человека. Росс встал, дергая правой рукой застежки своего костюма. Теперь он мог поверить в то, что видел — все-таки подлодка не уплыла. Два человека, рвущиеся к нему в сумерках, были людьми его расы.
— Мердок!
Ему показалось странным, что первым до него добрался Келгариес. Росс, беспомощный в этом окружившем его наваждении, обратился к майору за помощью с застежками. Если пришельцы с корабля отследили его по костюму, то им не удастся проследить за подлодкой до поста и обойтись с проектом так, как они поступили с русскими.
— Надо... это... снять... — Он выталкивал слова одно за другим, неистово дергая упрямые застежки. — Они могут отследить это и погнаться за нами...
Келгариесу не надо было объяснять подробно. Оторвав застежки, он стянул с Росса облегающую ткань левого рукава; от этого Росс едва не потерял сознание от боли.
Ветер и брызги жгли его тело, как огонь, пока его тащили к плоту и затаскивали на борт. Он совсем не помнил, как они добрались до подлодки. Он уже лежал в вибрирующем сердце подводного корабля, когда открыл глаза и увидел Келгариеса, внимательно его рассматривающего. Эш, с повязкой на плече и груди, лежал на соседней койке. Макнил стоя наблюдал, как медик выкладывал свои запасы.
— Ему нужно сделать укол, — сказал медик; Росс мигал, глядя на майора.
— Вы оставили костюм... там?.. — первым делом спросил Росс.
— Оставили. Что это за разговоры — о том, что они с помощью костюма за тобой следили? Кто за тобой следил?
— Люди с космического корабля. Только они могли выследить меня, когда я шел вниз по реке. — Он обнаружил, что ему трудно говорить, а протестующий медик продолжал размахивать иглой, но кое-как, обрывками предложений, Росс выдавил из себя рассказ — о смерти Фоскара, о своем побеге с погребального костра вождя и о странной дуэли воли там, на берегу. Даже когда он выпаливал все это, он думал о том, что, должно быть, звучит это просто невероятно. И все же казалось, Келгариес верил каждому слову, и лицо Эша не выражало недоверия.
— Так вот как ты получил эти ожоги, — медленно сказал майор, когда Росс закончил рассказ. — Специально обжег руку, чтобы уйти от них... — Он стукнул кулаком по стене маленькой каютки и потом, когда Росс вздрогнул от этого звука, быстро разжал пальцы и коснулся его плеча неожиданно тепло и нежно. — Дайте ему снотворного, — приказал он врачу. — По-моему, он заслужил около месяца отдыха. Похоже, он принес нам ломоть будущего побольше, чем мы рассчитывали...
Росс почувствовал укол иглы и больше ничего. Даже когда его несли на берег на станцию перемещения и потом, когда его перевозили в его собственное время, он не проснулся. Он впал в полусонное состояние, в котором он ел и спал, не способный интересоваться чем-то кроме сна.
Но вот настал день, когда он проявил заинтересованность, сел, выпрямился и потребовал еды со значительной долей присущей ему ранее самоуверенности. Доктор осмотрел его, разрешил встать с постели и попробовать пройтись. Поначалу ноги слушались очень плохо, и Росс был страшно рад, что удалось дойти хотя бы от постели до стула.
— Посетителей принимаете?
Росс энергично взглянул на Эша и потом улыбнулся ему немного нерешительно. Рука старшего товарища все еще была перевязана; в остальном он, казалось, был все так же невозмутимо спокоен.
— Эш, расскажите мне, что случилось. Мы вернулись на главную базу? А русские? Нас ведь не выследили люди с корабля, да?
Эш засмеялся.
— Док тебя только что поднял, Росс? Да, мы дома, как говорится — «дом, милый дом». А про остальное — это долгая история, и мы все еще собираем общую картину по кусочкам.
Росс приглашающим жестом указал на койку.
— Расскажите мне, что уже знаете. — Он был все еще немного растерян; а его тайное восхищение Эшем умерилось до очевидного желания выслушать все. Росс все еще боялся того пренебрежительного отношения, которое Эш умел так мастерски проявлять.
— Да, ты нас удивил, Мердок. — В этой фразе звучало что-то и от прежнего Эша, но за словами уже не пряталась отстраненность, как раньше. — Деятельный парень, а? Особенно после того, как свалился в реку.
Росс ответил смутившись:
— Да об этом вы и так все знаете! — У него не было времени на свои собственные приключения, уже отступающие в прошлое, отчего они становились и тусклыми, и неважными. — Что случилось с вами... и с проектом... и...
— Не все сразу, не гони, не гони. — Эш обвел его странным взглядом, смысла которого Росс не понял. Он продолжал объяснять своим «инструкторским» тоном: — Мы прошли вниз по реке — как, даже не спрашивай. Это само по себе было серьезным «проектом», — рассмеялся он. — Плот распадался по кусочкам, и, думаю, где-то последние две мили мы в основном шли вброд. Не уверен в деталях; их можно выпытать из Макнила, который тогда еще хоть что-то осознавал. В остальном мы с твоими приключениями равняться не можем. Мы развели сигнальный костер и сидели у него несколько дней, поджаривая пяточки, пока за нами не пришла подлодка...
— И забрала вас. — Росс снова на минуту пережил возвращение того чувства пустоты, которое охватило его на берегу, когда по все еще теплым углям сигнального костра он понял, что опоздал.
— И забрала нас. Но Келгариес согласился продлить период ожидания еще на сутки на случай, если тебе все-таки удалось пережить то падение в реку. Потом мы увидели твой зрелищный фейерверк на берегу, а остальное было несложно.
— Люди с корабля не выследили нас по дороге назад, к посту?
— Вроде нет. В любом случае на том временном уровне мы пост закрыли. Тебе, может, интересно будет узнать об очень своеобразном хвосте, который засекли наши нынешние агенты, плавая за границей и под ней. В Балтийском регионе в нашем времени прогремел чудовищной силы взрыв, и им были начисто уничтожены кое-какие установки. Русские никак не прокомментировали характер взрыва и замалчивают точное место, где он произошел. Но мы это место знаем.
— Пришельцы проследовали за ними всю дорогу, до нашего времени! — Росс привстал со стула. — Но почему? И почему они преследовали меня?
— Об этом мы можем только догадываться. Но не думаю, что ими руководила какая-то личная месть за то, что разграбили их заброшенный корабль. Более вероятно, что они просто не хотели, чтобы мы нашли и использовали что-нибудь из их грузов.
— Но они были в расцвете тысячи лет назад. Может, сейчас они и их миры уже исчезли. Как то, что мы делаем сегодня, может иметь значение для них?
— Наверное, имеет, и даже очень важное. И мы должны это узнать.
