Другие девочки посмотрели на неё, как на больную и покачав головой, подошли ко мне.
— Девчонки, спасибо вам, конечно, за помощь. Но я тяжеловат для вас.
Да они и втроём меня не смогут поднять. Вон, какие маленькие и щупленькие.
Вместо ответа, вперёд вышла самая молчаливая из сестёр и резко подняла меня, словно я ничего не весил. Причём сделала она это очень быстро и аккуратно.
— Асия физик. — усмехнулась старшая из этой кампании.
Сопротивление боевиков уже было практически подавлено. Серьёзный бой шёл лишь с Еззатулахом, который никак не хотел умирать.
Что там происходило, я не видел, но шум стоял знатный.
Девчонки оттащили меня к валяющейся в паре десятков метров скале, там был создан импровизированный госпиталь, в котором заправляла измождённая Манижа. Помимо неё, здесь была Азиза и ещё четыре целителя, но явно намного слабее женщин из рода Курмангалиевых.
Все же девушки плохо умели сражаться и раненных среди них оказалось на удивление много. Рядом с целителями лежало несколько бездыханных тел и сидели девушки с отсутствующими конечностями.
— Позаботься о моей девочке. — с мольбой во взгляде сказала Манижа, перед тем, как потерять сознание от перенапряжения.
Но главную свою задачу она выполнила, вылечив меня.
К этому времени Еззатулах уже был повержен. Его тело разорвали на несколько частей, даже не хочу знать, что за дар сделал подобное. Но судя по восторженным крикам, это сделала Эрджан.
Отца я нашёл примерно на том же месте, что и в прошлый раз. Ступни у него были целые, а вот левая рука была вырвана вместе с плечом. Зрелище было отвратительное. Но самое главное — он остался жив и даже ещё был в сознании.
— Не надо тратить на меня силы. Я смогу продержаться ещё достаточно долго. — сказал отец, когда я отправил сестёр, которые отчего-то увязались за мной следом, за целителем.
— Ты молодец, сын. — сказал он, закрывая глаза.
Я перепугался до усрачки, тут же бросившись к нему. Но отец дышал, и пульс был достаточно ровным.
— Этого слишком мало, чтобы прикончить меня. — усмехнулся он. — Просто дико устал. Ублюдок Монгол по праву заслуживал славы одного из сильнейших бойцов. Надо будет предать его тело земле.
Отец, что-то ещё говорил, пребывая в своих мыслях. Впервые вижу его таким.
Когда пришёл целитель и принялся за отца, тот раскрыл глаза и посмотрел на меня совершенно осознанным взглядом.
— Найди Воеводу и помоги!
Вот же! Я совсем и забыл о нём.
Секунда и сигнальная сеть раскинулась далеко за пределами поля боя. В паре километров отсюда я получил пару откликов и тут же бросился туда.
Оказавшись на месте, увидел, как в небольшом овраге мутузятся два мощных мужика. Одним из которых был Воевода. Вторым оказался огромный лысый индеец, даже превосходящий своими габаритами Суворова.
Индеец был в одних шортах. Все его тело было покрыто множеством разнообразных цветных татуировок. Причудливо двигающихся при каждом движении своего хозяина.
Похоже, они полностью исчерпали себя, так и не выяснив кто же сильнее при помощи дара и теперь сошлись в рукопашной. А я никогда не верил Борову, который говорил, что такие случае нередки на поле боя. И постоянно пытался сачковать во время тренировок по рукопашной. Вот правда, мне никто не давал этого делать. Но попытки я всё же не оставлял.
Суворов и его противник наносили друг другу мощнейшие удары, которые гарантировано убили бы обычного человека. Но эти двое даже не подавали вида, что им больно.
У Воеводы были разбиты губы и рассечена правая бровь, кровь из которой заливала ему глаз.
Индеец мог похвастаться свёрнутым набок носом и распухшим, уже посиневшим ухом.
Потянувшись к дару, я попытался помочь Воеводе, остановить кровотечение, а заодно прощупать защиту индейца. Пора прекращать этот бой и уходить отсюда.
— Не лезь пацан! — заорал Воевода, когда я остановил ему кровь. — Я сам сверну шею этому красножопому толерасту!
Ну уж нет господин Суворов, свои амбиции засуньте в задницу. Слишком велик риск, что шею свернут именно тебе.
На расстоянии расправиться с индейцем я не мог. Даже несмотря на полное опустошение Майя, я не мог пробиться сквозь его естественную защиту.
Поэтому недолго думая, я облачился в самый лёгкий вариант брони, создал кристаллизованную каплю и начал сжигать силу, увеличивая своё восприятие.
Воевода провёл успешный приём, и индеец оказался на засыпанных песком камнях. Но он изловчился и смог повалить Суворова, подмяв его под себя и начав бешено лупить его кулаками. Вот тут и вмешался я. Одним рывком, срывая индейца с Суворова, я распылил кристалл у него перед лицом и отшвырнул в сторону. Всё, он уже труп. Мне осталось только собрать каплю обратно.
Кулак уже почти сжался, когда его остановила тень.
Что за…
Посмотрев вниз увидел горящие яростью глаза Суворова. Где спрашивается, он силы взял?
Но похоже, что полностью опустошённым был лишь индеец, а Воевода решил поиграть в благородного и дать своему врагу шанс на победу, выступив с ним на равных условиях.
Старые вояки они, что все на голову больные? Или как? Я просто не понимаю.
— Я сказал не лезь! — заорал Суворов.
— Да пошёл ты! — добавив максимум силы в доспех, я сломил сопротивление тени, и мой кулак сжался.
За спиной послышались предсмертные хрипы. Наш главный враг убит. Посмотрев в ту сторону, я в последний момент успел закрыть собой Воеводу и поставить перед нами кровавый щит, который не сильно помог против устремившихся в нас струй плазмы.
Индеец перед смертью всё же смог нанести последний удар.
Сперва разлетелся кровавый щит, а следом за ним не выдержала и моя броня. Единственное, что я успел сделать, это перенаправить удары, отклонив их от жизненно важных органов.
В моём теле мгновенно появилось множество новых отверстий, но эти раны не были смертельны. Зато они были безумно болезненными. Плазма прошила моё тело вместе с защитой насквозь, оставляя после себя оплавленные раны.
Через пару секунд я заорал от дикой боли. Мне вторило гулкое рычание Воеводы. Похоже, ему тоже досталось. Но раз рычит, значит, живой.
Сейчас нам нужно как можно быстрее вернуться к нашим и валить на встречу к эвакуационной команде.
Вот, правда, сам я передвигаться не мог. Обе ноги имели минимум по паре попаданий.
— Высеку! Ох, как же я тебя высеку! — причитал Суворов, вытаскивая меня из этого овражка.
Его зацепило дважды и оба раза прошлись по касательной, оставляя довольно глубокие подпалины.
— Невыполнение приказа вышестоящего по званию. Раз. Дезертирство с поля боя. Два. Вмешательство в поединок. Три. Да тебя за подобное расстрелять мало!
Вот только никто не будет этого делать. Дураки они, что ли, связываться с Кровавым вороном, пусть и младшим.
— Иди в жопу… — только и смог ответить я, сжимая зубы от невероятной боли.
— Вот же засранец. — хохотнул Суворов, мгновенно меняя своё настроение. — Весь в отца. Вас обоих надо бы высечь. Да только боюсь с Мишей не смогу справиться. И этого татуированного нужно как можно скорее доставить в столицу. Теперь толерасты не отвертятся. Скоро такая каша заварится.
Воевода говорил и говорил, вот только я уже перестал воспринимать его слова. Во рту пересохло, в голове начало шуметь, а перед глазами поплыли разноцветные круги.
Как мы добрались до наших и двинулись навстречу эвакуационному отряду я не помнил.
Снова воспринимать реальность я начал лишь после того, как увидел перед собой напуганное лицо бледной словно сама смерть Дайнаны.
В этот момент уже заканчивалась посадка на эвакуационные самолёты.
— Живой. — тихо произнесла девушка. Из глаз у неё покатились слёзы.
— Я же тебе говорила, что ничего с ним не сделается. Охранители рода императорского очень живучие. Знала бы ты, сколько народу их хотят убить, но все ссутся в штаны, вызвать на поединок. Ик.
А вот это, что-то совершенно новое. Даша, что пьяная? Что же у них тут творится в Афганистане? Как, а самое главное чем, они смогли напоить одарённую!
