Максим Алиев - Магистр магии син Нок

Тьма легко управлялась заклинаниями любой Ветви. И своевольный Воздух, и строго структурированная Земля своими конструктами могли направлять энергию Источника. Иллюзия подходила для этого не меньше. Запитанные Тьмой печати становились в разы мощнее и эффективнее, а так же получили некоторые новые свойства. Тот же облик, который на себе носил магистр в логове сектантов. Дикая смесь из Иллюзии, Ментала и Тьмы в книге именовалось "Плащом Робпата" и считалась одним из лучших заклинаний для убийц, желающих подобраться к жертве вплотную. Но были и свои особенности. Схемы адаптации простейших печатей приводились, но то, что син Нок увидел, ему не понравилось.

"Клык" и "Замочная скважина" имели специфические разрывы, делавшие их динамическими заклинаниями. Все заклинания Иллюзии превращались в динамические под воздействием Тьмы. И иного выбора у магистра не было, все его внутренние резервы теперь остались в прошлом. Лишь источник, словно маленькое солнце, разгоравшееся в груди. А значит любой, кто способен уследить за тем, как Хранитель Знаний создает заклинания, становится потенциальной проблемой. Син Нок не хотел закончить свою жизнь тем образом, что он расписал Накисиуму. Поэтому перед ним стояла нетривиальная задача: научиться приемлемо управлять новой магией или не оставлять живых свидетелей-магов, когда будет использовать Иллюзию.

Были еще интересные ограничения в области использования. На прямом солнечном свете эта Стихия слабела и не могла проявить себя в полной мере. Даже Иллюзии должны были становиться не такими устойчивыми. Это было общеизвестно, но син Нок не понимал причин этого явления. Изначально ни Тьма, ни Свет, ни сама магия вообще не несли моральной нагрузки. А значит, почти не соприкасались с логической цепочкой: "Добро-хорошо-свет" и "Тьма-плохо-зло". Но вера людей в то, что под солнечным светом Тьма не так сильна, как ночью, искривляла реальность. А ведь теоретически, светлый маг мог выжигать целые города с помощью своих умений даже в самую глухую ночь.

Но только теоретически. В реальности редкий маг, инициированный Светом, убивал произвольно выбранного человека, так как был просто неспособен на это. Свет нес защиту и исцеление, благо для окружающих. Син Нок видел в этом след первобытного страха темноты. Затем эта Стихия стал оружием Церкви Двуединого, и моральные установки его носителей поменялись. Церковь объявила человека врагом? Любой может его убить, не терзаясь моральным выбором. Немногие выживали после инициации, но и этого числа хватало, чтобы жрецы Двуединого несли чудеса в мир. И опять же мировоззрение изменило магию, увеличив силу Света против своего антогониста.

Магистр отложил том и задумчиво пожевал губами. Все, что он прочел о магии Церкви, оказалось ложью, а загадка решалась просто. Не Двуединый давал им силу, а просто еще одна внутренняя техника. Ночная Стража Двуединого поголовно состояла из магов, и, если верить книге, Повелителю Иллюзий посчастливилось не нарваться на охрану, которую церковь могла выделить уничтоженному ковену. Они бы порвали новоиспеченного темного мага, как боевой хараганский кот солдата в легкой кольчуге: быстро и с легкостью.

Хранитель Знаний заложил руки за голову и вперил взгляд в потолок. Новые силы, которые он приобрел, станут подспорьем в его сложной жизни. Если вся магия Двуединого — это Свет, то основанное на нем проклятье, будет нейтрализовано Тьмой. Рано или поздно, но неизбежно. От рук и ног все еще поднимались струйки черного магического дыма. Син Нок протянул руку к потолку, и вокруг его пальцев закружили миниатюрные, едва ли больше ногтя, птицы. Простейшая иллюзия, даже не требовавшая печати для активации. Однако, в книге старого мага говорилось, что и самая слабая Иллюзия может стать смертельной, когда напитана Тьмой. Было в этом что-то от Акта Творения, от первоначальной магии Творца. Иллюзия настолько материальная, что уже и не иллюзия.

Мгновение, и птицы обратились в тонкие длинные когти. Маг пошевелил пальцами и магия развеялась.

— Учитель?

Хранитель Знаний посмотрел на Калияну. Девушка оторвалась от книги и пыталась повторить фокус учителя, но вместо Тьмы использовала Воду. Ее ледяные когти походили на полупрозрачные иглы — хрупкие, но смертоносные. Раньше магистр считал "Огненные когти" самой опасной вариацией этого заклинания: даже если они не пробивали броню, то поджигали противника или плавили металл до состояния жидкости. Син Нок покачал головой.

— Дождись завтра, ученица, у тебя начнется интенсивная практика.

— Спасибо, учитель, я могла бы обойтись и теорией…

Голос девушки затих. Она закрыла рот и отодвинулась к стене, внимательно следя, как магистр садится на кровати и поворачивается к ней лицом. В глазах мужчины плескалась тьма, но где-то за ней можно было различить белок глаза.

— Дитя, ты сказала глупость, и я сделаю все возможное, чтобы у тебя более не возникало подобных мыслей. Удивительно, что позволяешь себе произносить подобное вслух после моих уроков. Впрочем, завтра я ознакомлю тебя с одним водником, который точно не откажет мне в маленькой просьбе: побыть твоим партнером и противником, — медленно, раздельно говорил син Нок. Каждое слово было словно свая, которую со всей силы вбивали в землю. Маг наклонился вперед, глядя на ученицу исподлобья. Калияна вздрогнула, вспомнив, что с ней происходило на занятиях в Академии, после подобного взгляда.

Внезапно сверху донесся шум, голоса звучали громче, переходя в крики. Магистр узнал голос Эсты, которая, не стесняясь, орала на пришедшую к ней женщину, и та не оставалась в долгу. Повелитель Иллюзий вскинул брови, а затем поднялся с кровати. Зверолюдка, сильная менталистка не могла справиться с человеком. Это было странно. А странность, происходящая с хозяйкой дома, где нашли приют служитель Многоликой Госпожи и будущий Аватар, это проблема не только хозяйки. Син Нок одернул просторную серую рубашку, которая нашлась в его сумке, и направился наверх. Крики зазвучали громче, в ход пошла грубая брань и личные оскорбления.

Ситуация накалялась, но не получала развития. Повелитель Иллюзий выглянул с лестницу и увидел дочь зверолюдки, подглядывающую за словесной схваткой. Яркие детские эмоции раскрашивали ауру ребенка во все цвета радуги, но характерных следов страха не было. Только любопытство и удовольствие.

"Странно…"

— Дитя, что тут происходит? — прошептал маг.

Девочка вздрогнула и обернулась. Ее глаза сверкнули в глухом освещении коридора.

— Мама лечит тетю Виторию, — так же шепотом ответила она и вернулась к наблюдению.