Некромант крепко прижал меня к себе.
— Надеюсь, тебя не будут мучить кошмары и ты не будешь мешать мне спать?
— Спасибо за утешение, — пробурчала я.
— Каждый делает свои ошибки сам, только кто-то на них учится, а кто-то нет. Я надеюсь, ты больше не пойдешь протестовать?
— Не думаю.
Под моими пальцами живот Ирги покрывался мурашками и мне это очень нравилось.
— Мне кажется, что мы находимся в неравном положении. А если я так сделаю? — спросил Ирга, пытаясь расстегнуть на мне рубашку. — И кто делает такие маленькие пуговки, которые неудобно расстегивать?
— Это твоя рубашка, — хихикнула я.
— Завтра же отпорю все пуговицы, — пообещал возлюбленный, просто задирая на мне одежду.
— Все девушки будут твоими.
— А ты их лопатой отгоняй, — Ирга поцеловал меня в живот.
— А за что ты меня любишь? — спросила я, перебирая пальцами его волосы.
— За то, что ты необыкновенная, единственная и неповторимая.
— А я красивая?
— Милая, что случилось? Конечно, ты красивая!
— Просто хочется знать, есть ли у меня шансы или полагаться только на лопату? — отшутилась я.
Ирга приподнялся надо мной и заглянул в глаза.
— Ты — моя единственная, — сказал он.
— Да? — уточнила я, цепляясь за него ногами.
— Что ты делаешь?
— Пытаюсь тебя завалить на себя, — пропыхтела я.
— Милая, да я сам с радостью упаду, ты только попроси. А завалить ты меня не сможешь, силы не равны.
— Вот отъемся, — пригрозила я.
— Буду тебя использовать не как женщину, а как подушку, — сообщил Ирга.
— Хватит болтать, — прошептала я, — давай не тратить зря время.
— А на что мы его потратим? — спросил некромант, расстегивая-таки пуговицы на рубашке.
— На зарядку, будешь двигаться туда-сюда, туда-сюда.
— А ты?
— А я буду лежать и мурлыкать.
— Хорошо, я согласен, все рано ты не выдержишь и примешь активное участие. А вообще мне нравится твое настроение, надо бы почаще тебе нервные потрясения устраивать.
— Неужели тебе кажется, что без этого я тебя не хочу?
— Хочешь, хочешь, — утешил возлюбленный, и после этого я уже была не в состоянии вести связную беседу.
— …Ирга!
— Что, милая? Есть хочешь?
— Ну почему сразу есть? Я что не могу хотеть чего-то другого?
— Давай повторим, — лениво сказал Ирга, прижимая меня к себе. — Просто после любви ты всегда хочешь есть.
— Давай повторим, но чуть попозже, хорошо? Когда я поем… то есть я хотела сказать, что мне поговорить с тобой надо.
— Говори.
— Мне интересно, а что ты сделаешь, если у тебя появится конкурент?
— Я его убью, — спокойно сказал Ирга.
— Как это убьешь? Совсем убьешь?
— Могу не совсем. Могу оживить и опять убить. Так ему и передай.
— Я просто спросила.
— А я просто ответил. Ола, — Ирга легко, почти не напрягаясь, перенес меня на себя, — я так долго тебя ждал, что теперь никому не отдам. Только если ты сама от меня уйти не захочешь.
— С чего бы это я захотела от тебя уйти? — спросила я, ерзая на его ребрах. — Кто меня еще кормить будет?
Некромант засопел.
— Ты чего?
— Есть нечего, — признался он. — Я же не знал, что ты придешь.
— Надо всегда иметь запас на случай явления любимой, — нравоучительным тоном сказала я.
— Запас был, но я готов поспорить, что ты его уже съела.
— А тебе жалко?
Ирга тяжело вздохнул. Переложил меня обратно на кровать. Потянулся. Посмотрел на меня укоризненным взглядом. Почесался, потом опять тяжело вздохнул. Я внимательно изучала трещины на потолке.
— Неужели тебе совсем меня не жалко? Выгонять меня в такую рань на поиски еды!
— А тебе меня не жалко, я тут лежу такая голодная, злая…
Последний аргумент оказался для Ирги решающим. Он быстро сбежал, а я завернулась в одеяло и сладко заснула — ведь ночью мне так и не удалось толком поспать.
Проснулась я от того, что на моем лице внезапно оказались холодные, мерзкие, мокрые капли.
— А-а-а-а! — я подскочила на кровати.
Надо мной стоял некромант с чашкой, намереваясь вылить на меня остатки воды.
— Завтрак подан, — церемонно сказал он.
«Ладно-ладно, я тебе этот холодный душ еще припомню», — подумала я, накидываясь на сладкие булочки.
— Кстати, Ректор собирает выпускников, — сказал Ирга, утягивая на свою половину стола большую часть булочек.
— Зачем?
— Думаю, будет воспитывать. На сколько я понял из услышанного в булочной, эльфийская диаспора рвет и мечет. Они уже выставили Университету огромный счет за нанесенные убытки.
— Интересно, кто будет их возмещать, — пробормотала я.
— Уверен, что не Университет, а студенты.
Я перестала жевать и уставилась на Иргу.
— Не переживай раньше времени, — посоветовал он. — Ты ведь еще не знаешь, что скажет Ректор.
— Ничего хорошего, — вздохнула я.
… Все оказалось намного хуже. В актовом зале, набитом выпускниками, Ректор долго молчал, тяжело дыша и краснея все больше с каждой минутой. В зале стояла гробовая тишина. Студенты, многие из которых были сопровождены на собрание прямиком из тюрьмы, боялись пошевельнуться.
— Вы! — выдохнул Ректор и опять замолчал.
«Сейчас будет ругаться матом», — подумала я, но многоуважаемому магу удалось справиться с собой и он продолжил уже спокойнее:
— Вы нанесли непоправимый ущерб имиджу Университета и посрамили гордое звание студента-мага. Эльфы выставили Университету огромный счет за нанесенные повреждения! И знаете, кто его будет оплачивать? Вы! В следующем учебном году ни один выпускник не получит стипендии до тех пор, пока ущерб не будет возмещен.
— Ни один? — пискнул кто-то.
— Ни один! — твердо заявил Ректор. — У нас круговая порука. Естественно, ваши смехотворные требования, которые вы осмелились выдвинуть вчера, будут проигнорированы, а зачинщики — наказаны.
После Ректора выступал секретарь, который нудным голосом зачитал список разрушений. Я услышала, что смертельных случаев нет и больше не слушала, думая о своей судьбе. Перспектива была мрачной. Нас всех — во всяком случае, артефактников, отправят практиковаться к различным Мастерам. По идее, вместо стипендии, мы должны были получать зарплату. Теперь эта зарплата будет выплачиваться в фонд помощи несчастным эльфам. А на что же я буду жить? Покупать себе новую одежду? Сладости? Питаться, в конце концов!
На сцене произошла ротация. Выступать вышел проректор Магистр Бурик. Его речь была краткой.
— С завтрашнего дня студенты будут задействованы в ремонте эльфийского квартала без применения магии.
Народ потрясенно застонал. Еще как-то можно было пережить потерю стипендии, но красить эльфам заборы! Вручную!!! А эльфы, эти высокомерные гордецы, не упустят возможности вдоволь поиздеваться.
