«Нет, – сказала она. – Я люблю Раифа. Я не расстанусь с ним только из-за предрассудков взрослых».
Отец схватил ее за плечи и хорошенько тряхнул. Он был худым и высоким, однако в его мышцах чувствовалась сталь. Лицо Джеймса Ричардса побагровело от бешенства. Джейме еще никогда не видела отца таким, даже не представляла себе, что он способен на подобную ярость.
«Предрассудки тут ни при чем. Все дело в международном положении, в чем ты, похоже, совершенно не разбираешься. Речь идет о сотнях тысяч жизней, которые можно будет спасти, если я доведу до конца свою работу…»
Джейме стояла на своем.
Мать, обыкновенно выступавшая в качестве посредника между отцом и детьми, собрала вещи Джейме. Ее отправили домой.
Как оказалось, в этом не было необходимости. Судя по всему, Раифу было проще прислушаться к голосу разума. Напоследок он успел смущенно шепнуть Джейме, что уже помолвлен и ему нельзя с ней встречаться.
Штукатурка легко рассыпа́лась под пальцами Джейме и ее импровизированным инструментом.
Теперь Джейме понимала, что отец оказался прав. Ей тогда было всего пятнадцать. Ни о какой любви на всю жизнь не шло и речи. Устраивать скандал было незачем. Джейме знала, что отец искал способ связывать белки, что позволило бы спасать голодающих от смерти даже тогда, когда все остальные методы оказывались бессильными.
Но она любила Раифа.
Джейме поморщилась, поражаясь эгоизму пятнадцатилетних, считающих себя центром вселенной.
Выпрямившись, она обеими руками снова ухватилась за решетку и дернула что есть силы. На этот раз решетка определенно чуть сдвинулась с места.
Взяв осколок кружки, Джейме опять принялась скрести бетон, теперь уже с другой стороны.
***
9 апреля 2003 года, 01.52
Штаб-квартира Сатиса
В 16 километрах к западу от Багдада
Центральный Ирак
Еще один часовой развернулся лицом к стене. Еще одна пуля вошла в затылок.
Еще одно безжизненное тело сползло на пол.
Коулмен Сатис с недоумением следил по видеомониторам за тем, как командор, человек, долгое время считавшийся соратником, целенаправленно приближался к его кабинету, по дороге безжалостно расправляясь с часовыми.
Что происходит?
Достав из бокового ящика письменного стола пистолет, Сатис снял его с предохранителя и положил на колени. Наконец раздался стук, торопливый и отрывистый. Не дожидаясь ответа, гость распахнул дверь настежь и всей своей тушей заполнил проем.
– Я вас ждал, – сказал Коулмен Сатис. – Меня терзает любопытство с того самого момента, как Герик сообщил о вашем внезапном появлении в Вавилоне.
– Пришло время поговорить, Сатис. Кое-что прояснить, – сказал командор Фрэнк Макмиллан, опуская руку и небрежно направляя ствол «беретты» в пол.
– Как вам угодно, – сказал Сатис. – Заходите и закройте за собой дверь. – Сам он продолжал сжимать в руке пистолет.
Сделав шаг назад, Макмиллан поставил старика перед собой и втолкнул его в комнату. Он ногой захлопнул за собой дверь, пихнул Кристофа Ремена, и тот, не удержав равновесие, плюхнулся на диван.
– Похоже, наши цели разошлись, – сказал Макмиллан. – Так что лучше прийти к взаимопониманию сейчас. Вы согласны?
Сатис смерил взглядом резидента ЦРУ. Фрэнк Макмиллан относился к тем, кто добивается успеха, становясь незаменимым винтиком, скрепляющим воедино отдельные части операции. Рыцарю Эвлогии, занимающему высокое положение в ЦРУ, – а таких имелось немало – двадцать с лишним лет назад было поручено проникнуть в Общество наследия предков, однако случилось так, что он нашел своих единомышленников и эффективную организацию, обладающую достаточным количеством пушечного мяса, готового выполнить любой приказ. Руководство ЦРУ радовалось тому, как глубоко проник в тайную организацию сотрудник управления, а сам Макмиллан быстро поднимался в иерархии общества.
Однако Сатис всегда подозревал, что тот, кто предал одного хозяина, запросто изменит и другому. Безжизненные тела в пустынных подземных коридорах, отображаемые на мониторах видеонаблюдения, стоявших на столе, подкрепляли это предположение.
– Что вы хотите предложить? – спросил Сатис.
С одной стороны, он наслаждался, сталкиваясь с сюрпризами, которые постоянно преподносили его соратники. Это помогало поддерживать тонус. С другой – Коулмен был готов убить Фрэнка Макмиллана, бессмысленно уничтожившего нескольких солдат, и раз и навсегда покончить с этим.
Макмиллан подошел к столу.
– По-моему, очевидно, что вас на самом деле интересует Эдемский сад. В то время как для меня важнее более… земная власть.
– Вы предпочитаете сохранить верность своему управлению и нашим людям на Капитолийском холме, а также новой американской империи?
– Совершенно верно. Я помогу вам найти и покорить Эдем, захватить столько трофеев, сколько потребуется. Если ваша информация верна, это общество не обладает военной силой, способной его защитить, поэтому проблема завоевания представляется мне относительно простой. Вы будете руководить Эдемом, а я займусь правителями этого, внешнего мира.
– Вы сомневаетесь в существовании Эдема. – Сатис не смог сдержать улыбку.
– А у вас на этот счет нет никаких сомнений, – заявил Макмиллан. – Так что мы оба уверены в том, что каждый получит больше, чем другой.
– Наши соотечественники считают меня сумасшедшим, так?
– Все считают вас именно таким, Сатис. Отчасти этим объясняется то, почему никому не хочется вставать у вас на пути.
– Значит, вы полагаете, что я нахожусь в плену иллюзий, однако при этом готовы разорить Эдем, если он действительно существует. Вам незачем было приходить сюда лично, чтобы это сказать. Что вам нужно? – спросил медиамагнат.
– Доказательства того, что у меня есть власть получить все, чего я захочу, причем в любой стране мира. Высший дар Эвлогии. – Макмиллан указал на Кристофа Ремена. – Вы были правы, предложив отпустить этого старика. Он сделал именно то, на что вы и надеялись, – отправился прямиком в мосульский музей и забрал все недостающие элементы, которые были вам нужны для того, чтобы отыскать вход в Эдем. Но, по-моему, вы слишком поздно осознали, что все это вместе будет лишь вторичным источником. Даже если вам удастся расшифровать клинописные таблички, сколько еще времени потребуется на то, чтобы осмыслить эту информацию? Трудно ли сопоставить древние карты с современной топографией? Какая это будет трагедия – подойти так близко и упустить возможность только потому, что вам не хватило еще одного дня на вскрытие кода.
Левая рука Сатиса по-прежнему лежала на колене, сжимая «беретту». В правой он держал перочинный ножик, нервно постукивая им по столу.
