Они быстро гребли, и мимо проносились берега Котла. Еще через милю вода стала бурной, и снова стало невозможно докричаться друг до друга. Еще через две-три мили бешеный рев Беллона обрушился на Такка и сотряс его крошечное тело. Вода начала кидать лодку из стороны в сторону, и, в конце концов, они оказались совсем близко к могучему Беллону. Отвесные скалы отражали звуки, и больше уже невозможно было не только говорить, но и думать, - оставалось только упорно плыть дальше. Наконец они миновали Беллон.
Бедняга Такк покрылся холодным потом и ошалело смотрел на великий водопад. Он был более мили в длину и около тысячи футов в высоту. В отличие от серебристого Ванила, Беллон цветом напоминал светлый нефрит.
Они продолжили путь на восток, но шум водопада стих не скоро, и вода все ещё продолжала бурлить. Наконец они достигли спокойного места, откуда Аргон относительно неспешно катил свои воды к далекому морю Авагон. Здесь начинался их путь к переправе.
Позади ревел Беллон, и товарищи снова смогли разговаривать, хотя все ещё несколько громче обычного.
- На нашем языке этот великий водопад называется Ктор, - сказал Брегга. - Это значит "Тот, кто кричит". Но уж никогда бы не подумал, что его голос так громок!
- А теперь представь, каково приходится купцам, плывущим по Аргону, отозвался Гален. - Они подходят к нему ещё ближе, чем мы. Они поднимают свои товары по Верхней Лестнице, от которой до водопада всего одна миля. Говорят, они вынуждены залеплять себе уши воском, чтобы не оглохнуть.
Такк взглянул туда, куда показал Гален, и увидел торговый путь несколько более широкий, чем тот, по которому они прошли у водопада Ванил. Он подумал, что никогда бы не согласился там пройти, - не хватало ещё подойти к Беллону так близко! "Да он просто душу из тела вытрясет", сказала бы его мать.
И вот началось путешествие по Великому Аргону. Они плыли на восток вдоль отвесных скал, поднимавшихся слева на тысячу футов, а справа расстилались зеленые равнины Северных Пределов Валона. Впереди был широкий быстрый Аргон, великая река Митгара. Он изгибался то к югу, то к юго-востоку и нес друзей к их конечной цели - дороге на Пендвир у переправы. Оставалось ещё миль пятьдесят по течению реки. Они надеялись, что переправа в руках союзников, которые дадут им коней и проводников, чтобы добраться до войска.
Они весь день плыли по реке и останавливались лишь один раз на закате, да и то ненадолго. Как только появилась возможность, друзья снова тронулись в путь по быстрому срединному течению. Теперь и Такк помогал: Брегга успел немного научить его гребле.
Сумерки сгущались, и наконец настала ночь: на черном небе засияли звезды, и молодая луна низко опустилась на восток. Звездное небо словно заворожило Бреггу; он показал на одну из самых ярких светящихся точек, висевших высоко над горизонтом.
- Есть ли у неё имя на твоем языке, лорд Гилдор?
Голос гнома был полон почтения к небесным светилам.
- Лаэн называют её Кианин Анделе - Сияющий Кочевник: это одна из пяти блуждающих звезд, но иногда она останавливается, чтобы вскоре снова пуститься в путь по кругу. Не знаю, почему это так, была, правда, какая-то старая сказка о потерянном башмаке.
- А гномы рассказывают, что таких странников много, просто некоторые так малы, что их не видно. У пятерых есть имена, и этот - самый яркий. Мы называем его Джарак - Быстрый Конь.
- И что, это действительно самая яркая из всех звезд? - спросил Такк.
- Да, - сказал Брегга.
- Нет, - одновременно с ним ответил Гилдор.
Такк переводил взгляд с одного на другого, он так и не смог ничего понять.
- Да или нет?
- И то, и другое, - ответил эльф. - Кианин Анделе и правда обычно светит ярче других, но так бывает не всегда. В древности все звезды затмевала Звезда Завета, но сейчас её не существует.
- Звезда Завета?
- Да, малыш. Когда Адон наложил свое Заклятие, свет новой звезды озарил небеса. По яркости она могла соперничать с солнцем, и более того: её можно было увидеть даже рано утром. Она была такой яркой, что на неё невозможно было смотреть: глаза болели. Она сияла долгие ночи, но постепенно стала гаснуть и, наконец, исчезла совсем, и её место на небе опустело. Это был знак Заклятия, наложенного Адоном на тех, кто служил Гифону в Великой войне.
У Такка перехватило дыхание.
- Исчезла! Должно быть, это был знак такой же чудесный, как Звезда Дракон.
Упоминание Звезды Дракон озадачило Гилдора, казалось, он пытается уловить какое-то смутное воспоминание.
Брегга указал на серебряный полумесяц молодой луны.
- Наверно, нет ничего более удивительного, чем то, как луна поедает солнце с одной стороны и выплевывает его с другой.
Снова лорд Гилдор погрузился в воспоминания.
- И когда это будет? - спросил Такк.
Брегга пожал плечами.
- Может, эльф Гилдор знает.
Такк повернулся к лаэнцу.
- Тебе и правда известно, когда луна в следующий раз поглотит солнце?
Гилдор ненадолго задумался и ответил. Ответ его никто не оспаривал: никто не знает о светилах больше и лучше, чем эльфы.
- Это случится через двадцать восемь дней, Такк. Но луна не сможет поглотить солнце целиком. Это случится только в Риане и Гроне и в степях Йорд.
- Ох! - воскликнул Такк. - Да если ещё учесть мрак Модру, это будет самый темный из всех дней.
- Да, Такк, самый темный.
Внезапно Гилдор умолк, словно снова пытаясь уловить смутное воспоминание, прочно сплетенное с ужасом и болью, вызванными смертью брата. Наконец он как-то судорожно вздохнул и заговорил тихим голосом:
- Король Гален, нам надо торопиться к войску изо всех сил надвигается неизвестный нам рок. Я не знаю, что это, но оно уже близко. Когда Ванидор умирал, он выкрикнул мое имя, и в тот страшный момент в моем мозгу пронеслись слова:
Самый темный из дней,
Величайшее Зло...
Умирая, Ванидор послал предупреждение, но я полагаю, что он успел сказать не все и было что-то ещё - о Звезде Дракон и о мраке, но мне оно неизвестно - Смерть погасила пламя жизни моего брата.
Гилдор умолк и долго ещё не говорил ни слова. Такк не видел лица эльфа, но знал, что тот плачет, он и сам не смог сдержать слез.
Затем Гилдор снова тихо заговорил:
- Теперь мне кажется, что Ванидор имел в виду тот день, когда луна поглотит солнце, и Такк прав: в Гроне настанет самый темный из всех дней, и придет Величайшее Зло.
Гилдор снова умолк. Воды Аргона несли эльфийскую лодку: низкие темные берега были примерно в миле с каждой стороны. На севере подымались скалы, мрачно поблескивавшие в свете звезд. Наконец заговорил Гален:
