Водяные звери облепили Аскольда, полностью скрыв чемпиона «Алой Мудрости».
— Давай… давай же! — тихо рычал Борис.
— Выбирайся, Аск! — закричал Глеб.
В руках облачённого в полный стихийный доспех Шереметева появилось водяное копьё. Вода в нём угрожающе вращалась, а через секунду доспех на спине боярина исчез.
— Скоро всё кончится, — с уверенностью заявила Яна. Она понимала, что сил поддерживать полный доспех у Шереметева не осталось, и он всё поставил на финальную атаку.
Сорвавшись с места, боярин пробежал несколько метров и вонзил копьё в замерший на одном месте огромный клубок из водяных зверей.
Трибуны притихли.
— Нет… не может быть… — в полной тишине голос Марины Сидоровой прозвучал невероятно тоскливо.
— Хах, похоже, моя ставка выиграла! — радостно воскликнул один из дворян, сидевших неподалёку и открыто болевший за Шереметева.
— Это ещё не конец!
— Он победит!
— Давай же Аскольд!
— Ну же!!!
Голоса людей из группы поддержки чемпиона «Алой Мудрости» слились в единый гул.
Именно в этот момент из-под шара почти что сросшихся друг с другом водяных зверей пробежала золотая молния. Сначала одна, потом вторая…И вот уже треть арены покрыта золотыми молниями.
Одна пронеслись по водяному копью и ударили в боярина Шереметева. Боярин отпустил копьё, хотел отступить…
Но разорвавшие водяной шар золотые руки устремились к нему и схватили за плечи.
А затем показалось сияющая золотом голова и торс.
Удар!
Притянув к себе Шереметева, Аскольд, что было мощи приложился лбом о морду льва — шлем боярина.
Водяные звери и остатки доспеха начали исчезать. Боярин попятился, а золотая фигура наконец-то полностью освободилась. Шагнула вперёд левой ногой, правая оторвалась от коврового покрытия арены, тело закружилось…
— Да!!! — взревели те, кто всей душой поддерживал Аскольда, когда его пятка врезалась в челюсть боярина и отправила Шереметева в полёт.
— Как в первый день в школе! — радостно воскликнула Яна.
Опустив вторую ногу на кавролин, Аскольд медленно поднял в небо кулак.
—… Три! Четыре!!! — судья, склонившись над лежащим без чувств Шереметевым, начал обратный отчёт.
Зрители присоединились к нему:
— Пять! Шесть!!! — не жалея голосовых связок, кричали те, кто поддерживал Сидорова.
— Ну же, вставай! — пытались докричаться до Шереметева его болельщики.
Но юный Мастер не слышал их голосов.
— Девять! Десять!!!
— УРА!!!!
— Победитель финального поединка и новый чемпион всеимперского бойцовского турнира среди учеников старших школ — Аскольд Игоревич Сидоров!!! — силясь перекричать трибуны, объявил судья в микрофон.
— Да! Он сделал это! — воскликнул Влад и на радостях обнял Инну. Но быстро вспомнил, где находится и отстранился.
— Соня, он справился! Справился! — а вот Алиса без стеснения обняла подругу.
— Да… справился… — тихо проговорила Троекурова. — Сдержал обещание.
— Вот видите, Марина Сергеевна, всё закончилось хорошо, — широко улыбаясь проговорила боярыня Морозова, обращаясь к тётушке Аскольда.
— Молодец, Аскольд! Славно потрудился! — выдала Яна и подмигнула Юле Ромодановской.
— Посмотрите, пожалуйста, на арену, — проговорил Вася Антохин.
— Сейчас будет традиционная речь, — поддержала его Маша Роднина.
И правда, Аскольд, взяв микрофон у судьи, повернулся к трибуне, на которой сидели те, кто сильнее других его поддерживал.
— Свою победу я хочу посвятить своим близким и друзьям. Спасибо, что всегда рядом и верите в меня. Также я хочу поблагодарить всех, кто меня поддерживал. Спасибо вам!
Аскольд отдал микрофон судье обратно и, обозначив поклон каждой трибуне, уверенной походкой направился в подтрибунное помещение.
— А он не меняется, — усмехнулся Влад.
И все, кто сидел рядом, были с ним согласны.
* * *
Канцлер Российской империи наблюдал за поединками из закрытой ложи вместе со своим старшим сыном.
— Он всё-таки победил, — глядя, как с арены гордо удаляется новоявленный чемпион, проговорил Михаил Александрович Годунов.
— Да, — задумчиво ответил его отец, канцлер. — Победил…
— Что ты об этом думаешь, пап?
— Необычные золотые молнии, огромные мощь и самомнение… Интересно, кто же такой этот Аскольд Сидоров? Аскольд…
— В будущем этот человек был бы нам весьма полезен, — серьёзным тоном изрёк наследник Годуновых.
— Хм… хорошо, что ты заговорил об этом, — улыбнулся Канцлер.
— Ты уже что-то придумал?
— Силки уже расставлены, Дима. Будем ждать, когда дичь попадётся. Это дело я доверю тебе.
— Будто у меня и без того дел мало, — усмехнулся наследник.
— Но ведь ты только что сам сказал, что думаешь о будущем. Империи и своём собственном. А теперь слушай меня…
Глава 30
Княжич Новочеркасский Артём Вениаминович Платов, в прошлой жизни известный как Арвин Первый Меч Империи Александритов, облаченный в парадный тёмно-синий костюм, в сопровождении одного из местных слуг поднялся за кулису «Кремлёвской концертной арены». Он, как и другие гости приёма, попал сюда, пройдя по крытой галерее-оранжерее, соединяющей две арены — концертную и бойцовскую.
Арвин огляделся. Его лучшего друга ещё не было здесь. Зато здесь были наряженные в национальные костюмы девицы-танцовщицы. Сам приём длился уже пятьдесят минут, а собравшихся в огромном зале гостей, которых из-за кулисы Арвин не видел, развлекали артисты.
Первый Меч Империи (скорее всего, уже «бывший») засмотрелся на фигуристую брюнетку. Будто почувствовав его взгляд, девушка обернулась. Глядя в её карие глаза, Арвин улыбнулся и послал танцовщице воздушный поцелуй.
Красавица смутилась.
Арвин подумал, что давно не полировал свой меч.
Хотя в этом мире меч, который княжичу удалось раздобыть, не особо ему нравился. Да и вообще «мечом» не считался, а назывался «саблей».
Танцовщицы вышли на сцену, и Арвин увидел ещё одного призёра турнира, который стоял за кулисой возле стены. Теперь, когда Арвин убедился, что Аскольд Сидоров — это Аскольд Александрит, придётся сконцентрироваться не только на тренировках, но и помогать принцу собирать команду.
— Приветствую, Пётр Петрович, — Арвин подошёл к хмурому Шереметеву. — Хочу отметить вашу силу, продемонстрированную во время турнира. Вы очень талантливы и, очевидно, не жалеете времени на тренировки. С такими задатками вы далеко пойдёте!
— Здравствуйте, ваше сиятельство, — боярин учтиво поклонился наследному княжичу. — Благодарю за вашу похвалу. Могу то же самое сказать и о вас. Но… кое-кто на этом турнире оказался талантливее меня. Опять, — проговорил он с отсутствующим взглядом.
— Это да, — благодушно хмыкнул Арвин, как будто не замечая мрачности собеседника. — Мы с вами проиграли одному и тому же человеку. Поверьте мне, империя ещё не раз услышит имя Аскольда.
— Рождённому простолюдинкой сложно сыскать славу и признание, — поморщился боярин.
«Прямой выпад? Нет, это финт», — подумал Арвин и решил уточнить:
— Вы ведь сейчас не об Аскольде говорите?
— Простите? — не понял Шереметьев, а затем хмуро усмехнулся. — Ваше сиятельство, должно быть, не в курсе моей истории.
— Нет, — честно признался Арвин. — Моя семья мало интересуется светской жизнью вне княжества, а сам я последнее время с головой ушёл в тренировки. О вас я знаю лишь то, что вы Мастер и, как мне кажется, славный малый. По мне, так это самое главное. Ну а то, что вы сын генерал-губернатора Петрограда все знают.
— Мне лестно слышать ваши слова, ваше сиятельство… — начал боярин, но княжич его перебил:
— Прошу вас, давайте просто по имени. Можете звать меня Артём.
— Эм… тогда и вы зовите меня Пётр, — кивнул Шереметев, задумался и снова помрачнел. — Но я закончу прошлую мысль. Я — «младший» сын своего отца.
— Ну и что, что у вас есть братья?
