Ах, если бы, если бы…
Глава 26
После завтрака начался форменный учебный ад, каждый преподаватель считал своим долгом задать какой-нибудь зубодробительный трактат по теории вероятностной магии или по инкубационному развитию драконьих яиц. Тут не то что все обдумать, не потеряться бы на пути от лекционной до полигона некромантии, где Рэнди случайно поднял семью скелетов, а потом сам же от них убегал верхом на спине Мориса. К счастью, при почти нулевом балле по теории братья Ма и Чо отлично заменяли знания пудовыми кулаками, которые разнесли не одно умертвие безо всяких ритуалов.
Дни слились в один, утром мы, зеленые от недосыпа, с Мией шли на пары, потом если успевали в столовую, а после в библиотеку или на отработки по практике. Самое обидное, что нас запихивали в такие места, наподобие оранжереи, куда не шли никакие другие студенты, а нам деваться было некуда. И всякий раз где-то поблизости оказывался Ицли, и я даже как-то к нему привыкла, тем более что этот ушлый парень оказался полезен в подтягиванию учебных хвостов. А вот с друзьями поболтать вообще времени не оставалось, даже свежесозданный чат по большей части помалкивал.
Лайз с Милхаусом словно провалились под землю, я каждый день навещала ректора, подружилась с кошечкой Людой, периодически сдабривая ее пирожными из китайской лавки. Пары Амилоты замещал его меховой друг Куросаки, так что поразить Лайза своим эссе не вышло.
– Ну что, поздравляю! Нас допустили до зачетной недели, – произнес долгожданную фразу Морис, облаченный в кислотно-розовую задрипанную футболку. Мы собрались в подвале у Рэнди и были все поголовно похожи на трехдневной несвежести зомби.
– Серьезно? – Я словно очнулась от страшного учебного кошмара и оглядела собравшихся. Гуль в такой же задрипанной футболке, но непередаваемой смеси оттенков серого, Мия в горе сплетенных от нервяка кружев, и я – осунувшаяся и еще более зеленая, чем змеи на моей голове. – Что на тебе за писк умирающей моды?
– Не обращай внимания, производственная необходимость, – вывернулся Морис, бросив на Рэнди предостерегающий взгляд.
– Неловко в шелковой рубашке туалеты в мужском крыле драить, – пояснил тот безжалостно и заработал шлепок щупальцем по затылку.
– И что? Реально? Мы сделали это? Подтянули все хвосты? – У меня нервно задергался глаз.
Скрупулезная Мия отложила кружевную скатерть и открыла заметку на браслете:
– Ну, еще два практикума по алхимии и дежурство по столовой, но это мелочи. Ллейшах уже подписал нам допуск, а в столовой на следующей неделе дежурим, с нами Алина с подружками поменялась.
Я выдохнула и беззастенчиво начала склубочиваться на свободно части продавленного дивана.
– Эй, погоди! Сегодня у нас праздничный ужин! – начал было Морис, но его прервала паучиха:
– Ужинать будем после того, как все зачеты сдадим. Нам только похмелья завтра не хватало.
С ней горячо согласился Рэнди, хотя даже он умудрился за последнюю неделю исхудать, хотя казалось, что больше уже невозможно.
– Как дела у Ма и Чо?
Наши огры за пристрастие решать практикумы физической силой на три дня угодили в карцер, точнее, в два разных карцера, иначе от оного бы и мокрого места не осталось.
– Завтра выходят, – довольно сказал Рэнди. – Я им сегодня вкусняшки носил.
– Фу! – протянули мы хором, зная специфический вкус нашего гуля.
– Не надо ля-ля! Я им нормальные ношу, – обиделся рыжий. – Я со всей душой, а вам бы все опошлить.
Браслет завибрировал, пришло сообщение от Ицли, и я со вздохом встала и поползла к выходу. Теперь трансформация давалась мне легко, а после найденной Мией в своих запасах юбки с запахом, еще и удобнее.
– Снова змееныш? – Рэнди все еще его недолюбливал, а мне было все равно. Алхимия и зельеварение отняли у меня все силы. Ицли сдержал свое слово и основательно помог нам со всем заявленным в договоре, и теперь пришла моя очередь расплачиваться. Сегодня должно состояться наше последнее совместное занятие, вроде как его проект приблизился к концу.
– Угу. Ладно, удачи мне, – махнула я рукой и покинула гостеприимный подвал.
Ицли занимал одну из тех лабораторий, в которую мы однажды провалились из сарая с садовым инвентарем. Помнится, для нахождения там вне занятий нужен был особый пропуск, но временами казалось, что Ицли – внебрачный сын Милхауса, так у него все легко получалось.
– Готова? – спросил он, не оборачиваясь на меня. Сегодня собрат по чешуе превзошел самого себя, облачившись в кроваво-алый балахон, подпоясанный грубой веревкой.
– Классный прикид, – отметила я и поползла на свое место, к конторке в углу лаборатории. Я и до этого не особо понимала, какие исследования проводит Ицли и чем именно я ему помогаю, просто честно отвечала на вопросы про линьку, ощущения при трансформации и отношения со змеями на голове. Узнав, что я различаю их по характеру, он был удивлен.
Странный запах я почувствовала не сразу, а примерно через двадцать минут после прихода.
– Ты ничего не чувствуешь? – Я принюхалась, пахло не противно, а скорее странно знакомо и неприятно.
– А что, должен? – Ицли взглянул на меня с каким то бешеным восторгом.
– Странный запах. Знаешь, если это какой-то очередной твой странный опыт, то можно просто все объяснить, – начала я говорить, но на меня медленно наплывало оцепенение, мысли застыли на одной, откуда Ицли достал такой классный балахон и пойдет ли мне такое одеяние. А потом почувствовала, как меня ласково укладывают на холодный пол.
– Какого?.. – Я чуть скосила глаза и поняла, что лежу в кровавом круге, подозрительно напоминающем ритуальный. – Да ладно! Вы серьезно?
Ицли и вторая фигура в одинаковых балахонах медленно двигались в мою сторону, а мой собрат-змееныш держал в руках кинжал с тускло сверкающим лезвием.
Двигаться не получилось, меня качественно так связали, обмотав веревкой практически до шеи в технике “шибари по-домашнему”.
– Жертва! Жертва! Жертва! – завыли где-то за моей головой, а я поняла, что на этот раз вляпалась по крупному.
– Здрасьте приехали! Слышь, змея богомерзкая, ты это, ножичек свой убери. Я нервная, когда в меня всяким железом тыкают! – зачастила я. В стрессовой ситуации у меня всегда просыпался дар красноречия и сарказма.
Ицли никак не отреагировал на мои подколы и, опустившись на колени перед огромной руной, нараспев начал читать заклинание на латыни. Я многое наверстала
У меня пересохло во рту, хвост отчаянно чесался, да и в принципе вся поверхность тела, находящаяся под веревкой, начала почесываться.
– Ты что, веревку на блошином рынке купил? – Я извивалась на полу, стараясь почесаться о каменные булыжники. Силы во мне в полузмеином состоянии было немерено, так что пару раз я едва не съездила коварному пленителю по челюсти кончиком хвоста.
Вторая фигура застыла за моей головой, никак не участвуя в процессе, разве что тень на меня отбрасывала. Ничего, сейчас я выберусь и так им всем накостыляю!
Плакальщики бросили скандировать "Жертва" и теперь поддерживали змееныша, помогая ему напевать древние слова. Я выгнулась дугой и сумела посмотреть, что сейчас находилось у меня над головой. Непонятного вида каменная конструкция, больше похожая на алтарь, заставленная всевозможными свечками, а ней лежала старинная книга в черной обложке. Похоже, из той же серии, что атаковала меня на занятиях. Да это что ж такое творится? Меня в жертву приносят?
Ицли уже допел свою змеиную песнь, разбудив нечто, дремавшее в этой книге. Его рука с ножом резко опустилась, резкая боль пронзила кончик хвоста, и моя кровь окропила ритуальный круг.
В ту же секунду лаборатория превратилась в эпицентр магического шторма. Сила взревела, порывы ветра опрокидывали скудную мебель, рвали на части разлетевшиеся листы с псевдо-исследованием. Воздух затрещал от фиолетовых разрядов, похожих электрические, от них у меня до боли напрягались все мышцы и гудела голова. Еще чуть-чуть и меня точно никто не спасет. Зря они не завязали мне рот!
