От Ярика не укрылась заминка Гхорра.
— Это какая такая скала? — переспросил он.
И тут Ярослав увидел, как зелёная кожа Гхорра начала приобретать какой-то серо-зелёный оттенок, с каждым мгновением становящийся всё темней и темней. Только спустя некоторое время Ярик понял, что именно так «краснеют» урги.
— На мужское достоинство похожая! Вот!!! — выпалил на едином дыхании Гхорр и ещё сильнее потемнел лицом.
— Так, с этим тоже всё ясно. Слушай, а как тарки относятся к мирным путникам?
— Не ургам?
— А какая разница-то?
— Ну, у нас с ними древний договор. Нас они всегда пропускают.
— А вы?
— А мы не ходим. Нечего нам далеко от дома делать… Нам и дома хорошо!
— А как же твой отец?
Гхорр опять гневно засопел. Молчание затянулось. Но Ярик выжидад, и наконец ург не выдержал:
— Некоторые рода уходят на ту сторону. — Последнее прозвучало «как на тот свет». — Лучшей доли ищут. Только мало кто возвращается. Отец вернулся, другие — нет. Он никогда не рассказывал, где был. Всегда отмалчивался…
— Ясно. Вернёмся к нашим баранам, то есть таркам. Так что произойдёт с не ургом на их землях?
— Да ничего особенного… Если путник слаб, то оглушат дубиной и возьмут в плен. Если силён, то соберутся всем племенем, побьют дубинами, оглушат и возьмут в плен. Что будет дальше, неизвестно… Может, тем же гвонкам продадут.
— Врагам?!
Гхорр вытаращил глаза:
— Так ведь торговать-то надо!
— Дурдом! — произнёс Ярик и замолчал, ему надо было подумать. Хотя, с другой стороны, чего там думать — в этих землях ему делать совершенно нечего, так что путь его теперь лежал в земли тарков. — Ну что ж, тарки так тарки.
С этими словами он повернулся к Гхорру:
— Думаю, на этом нам следует расстаться. С этого места наши пути расходятся. — Для пущей важности Ярик придал голосу немного холода и стали. А чтобы закрепить яркость впечатлений, он выпустил на какое-то мгновение таящегося в глубине души зверя, обретённого им в смертельном проти востоянии с кошмарами леса, что на западе. И сразу же увидел, как отлила кровь от лица ургского пацана, как в его глазах всплыло воспоминание о том, кто стоит перед ним! Ярик усмехнулся, но не успевшая спрятаться маска зверя превратила ухмылку в оскал. Гхорр вжался в скалу. Ярослав похлопал его по плечу и побежал, словно рысь, пожирающая километры пути, словно огонь сухую траву. Туда, на север, где стоит на берегу Костяной скала, способная вогнать в краску маленького ушастого дикаря. Но ещё долго он чувствовал у себя на спите недоумённо-задумчивый взгляд Гхорра.
«А ведь малыш был прав: скалу такой формы ещё надо поискать, — думал Ярик, прячась среди небольшой группки мелких кустиков с чрезвычайно отвратительным запахом (то ли цветы виноваты, то ли это были почтовые кусты всего окрестного зверья). — Только вот какого чёрта я не спросил, когда наступит день чистой от монстров воды?! Мне что, теперь целый клык тут куковать?!! Фиг вам!!!» Кому это «вам» Ярик объяснить не смог бы при всём желании. А душа требовала действия, хотелось смены обстановки, новых ощущений и впечатлений. Как там:
…И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,
Чтоб войти не во всём открытый
Протестантский прибранный рай,
А туда, где разбойник, мытарь
И блудница крикнут: вставай!
Если уж тебе суждена жизнь одиночки, то провести её надо так, чтобы потом не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы. Известная фраза теперь понималась Яриком как необходимость увидеть и узнать максимум возможного, истоптать ногами все горы и предгорья, равнины и холмы, поговорить с представителями самых разных рас, которых здесь просто немерено. Правда, что касается представителей самых разных рас, наиболее вероятен был сценарий с разбиванием чужих морд (или, что вполне вероятно, совсем даже не чужих). Причём понимание всего этого проходило не на уровне сознания, а на уровне инстинктов. Сущность странника становилась второй натурой Ярика. Будто ветры странствий постоянно дули ему в спину, не давая стоять на месте ни одной лишней минуты. Вот и сейчас сама мысль о многодневном ожидании безопасного прохода через брод была просто невыносима.
«Значит, пускай здесь полно всевозможных тварей. Фокус с маскировкой на фоне реки, скорее всего, не пройдёт. — Мысли текли ровно, выстраивая стратегию дальнейших действий. — Прорываться с боем без защиты тоже не выйдет, магически фонить будет будь здоров. Урги теперь рыскают по всей степи. Малыш наверняка им всё рассказал, так что даже удивительно, что я ещё никого не заметил у самого брода. Хотя, вероятно, они собираются с силами, чтобы навалиться всем вместе и просто задавить массой. И небось уверены, что только маньяк со склонностью к суициду полезет к смерти в пасть. И не надо ждать, идти надо сейчас».
Вот так, придя к определённому решению, Ярик занялся деталями предстоящей переправы. Наиболее подходящая стратегия действий — это навешать на себя защитные плетения подсмотренные на амулетах Гхорра, и с наглой мордой двигать через реку, надеясь на авось, благо магические резервы восстановились полностью. Оставалась одна сложность: плетение огненного шарика было повторено практически идеально, однако получилось явно не совсем то. Поэтому возникало опасение: что же получится, если навешать на себя плетение защиты от вампиров и от физических контактов. Магия Ярика сплетённая подобным образом, могла привести к самым непредсказуемым последствиям.
— Ну, была не была. — И Ярик принялся за дело.
Всплыли в памяти чёткие линии чужих плетений, но оживить их не удавалось, что-то всё время мешало, магические линии так и норовили расползтись.
— Что же делать-то?! — Ярость начала закипать в крови Ярослава. — А если…
И он пустил в ход руки. Короткие взмахи кистей, элегантное очерчивание границ, пальцы перебирают нити, словно струны, и след, зелёный след, остающийся от жестов и в точности повторяющий ход движения рук. От Силы звенит воздух. Ярик решил не жалеть магии, считая, что безопасность всё же дороже маскировки. Вот плетения закончены. Магическое зрение зафиксировало каждую деталь получившейся структуры. Немного повисев в воздухе, магические знаки начали медленно истаивать, исчезать. С каждой пропавшей линией вокруг Ярика начинало что-то происходить. Пощипывало кожу, по всему телу бегали мелкие мурашки, наконец появилось ощущение, подобное тому, которое бывает, если попасть под гигантский колпак: приглушаются звуки, исчезает ветер, нечто необъяснимое давит на мозги. Ярик повертел головой:
