Орфет навалился на дверь, к нему присоединились Креон и Сетис.
Дверь подалась. С оглушительным треском герметичный шов лопнул, скорпион раскололся надвое.
— Держите!
Шакал сунул отмычку в замок и повернул, потом опустился на корточки и принялся возиться с нижней частью двери. Алексос с восторгом следил за его ловкими пальцами. Замок щелкнул и открылся.
Дверь гулко содрогнулась. Сетис и его спутники налегли сильнее; створка медленно приоткрылась, скребя по пыльным каменным плитам пола.
Навстречу им хлынул поток зловонного воздуха.
— Мирани! — Оттолкнув Орфета, Сетис вбежал в склеп. — Мирани! Где ты?
На полу были расставлены лампы, все погасшие. Чаши с водой. Серое драное платье, небрежно сброшенное на пол. Остриженные клочки волос. Он в ужасе уставился на них. Шакал торопливо хватал драгоценные камни и запихивал их в мешок, обезьянка пронзительно визжала.
Орфет кинулся в соседнюю комнату. Нещадно раскидывая загробные пожитки, он вихрем пронесся по склепу, вернулся.
— Туда! — В усыпальнице была и третья зала, полная высоких, в человеческий рост, амфор с зерном и маслом. В самом темном углу они увидели выход. Один из камней в стене был вытащен, за ним начинался узкий темный туннель. Сетис просунул голову в отверстие и в отчаянии закричал:
— Мирани!
У него за спиной кто-то пронзительно вскрикнул. Между амфорами с маслом, словно темный угловатый призрак, возник Креон.
— Шакал сбежал!
— Да пропади он пропадом! — отмахнулся Сетис. — Где она?!
Альбинос схватил его за плечо.
— Дело куда хуже, — рявкнул он. — Слушай меня! Он забрал с собой Алексоса!
— Ты сделаешь так, как я говорю! — Сетис уставился на Орфета с нескрываемым гневом. — Пойдешь со мной! Ты с самого начала был для всех как заноза в заднице. А все твоя глупость, неугомонная жажда мести! Это из-за тебя Мирани схватили!
— Думаешь, я сам этого не понимаю?! — Великан в ярости отшвырнул вазу, наполнив гробницу звонким грохотом. — Думаешь, меня эта мысль не терзает?!
— Тогда, ради бога, выслушай меня! Креон прав: он знает здешние туннели. Только он сумеет выследить Шакала. А мы должны искать Мирани!
— Да, но Архон! Зачем он забрал Архона?!
— Чтобы продать его Аргелину, — прорычал Сетис. — Для чего же еще?!
— Друзья, Алексос — мой брат. — Креон уже стоял у дверей. — О нем позабочусь я...
Орфет сердито воззрился на него.
— Что ты без конца твердишь одно и то же? Никакой он тебе не брат!
Альбинос криво усмехнулся.
— Он мой брат! Он — тот самый старик, которого ты любил, он — Сострис, он Архон! Я и он — это тьма и свет. Бог и его тень. Вы ищите девчонку. А тех, кто грабит могилы, оставьте мне. — Он нырнул под арку и исчез. Торопливое шарканье ног медленно растворилось в темноте.
— Держи-ка! — Сетис швырнул Орфету флягу с водой. — А теперь пошли! — И, не дожидаясь музыканта, полез в дыру в стене.
Сначала он боялся, что Орфет застрянет. Туннель был очень узким, и среди пыли и гравия он разглядел следы рук и коленей — значит, Мирани ползла здесь на четвереньках. Как она нашла этот проход? Он не отмечен на плане гробницы. Наверное, рабочие выкопали его по чьему-то секретному приказу, может быть, для того, чтобы через несколько лет втайне вывезти из могилы пожитки Архона. Все подозревали, что так всегда и делается, но подозрения оставались подозрениями. Может быть, приказ отдал сам Аргелин. Или другие властные силы в Городе Мертвых, о сущности которых он, Сетис, даже не догадывался. Протискиваясь под нависающими пластами породы, он думал о тысячах служащих, о Надзирателях, о Совете по гробницам. Целое царство теневой бюрократии. Кто составляет планы гробниц? Он понятия не имел...
Внезапно, туннель закончился. Он выбрался на свободное пространство и сел. Глаза слезились от пыли, болели стертые до крови колени. Орфет ткнул его в спину.
— Пусти. Дышать нечем!
Своды подземного коридора были высоки. Музыкант блаженно распрямил затекшие конечности.
— Мирани!
В пыли темнели следы. Он присел на корточки и внимательно их рассмотрел. Две пары ног, обе босые. Кто с ней идет?
Они побежали по темному коридору. Они, видимо, очутились в лабиринте естественных пещер, сумрачных и затхлых подземных пустот, поддерживаемых древней кладкой из тонкого терракотового кирпича. В неверном свете факелов из-под ног суетливо разбегались мелкие, проворные твари.
Свернув за угол, Орфет прошептал:
— С ней кто-то есть. Кто-то вывел ее из гробницы!
— Не может быть, — проворчал Орфет.
— Да, но... — Он резко остановился. Песок под ногами просел. Слишком поздно он заметил, что следы сворачивают к самой стене, а середина прохода остается гладкой, неестественно гладкой. Вскрикнув, он попытался отскочить назад, но покачнулся и потерял равновесие.
Предательски задрожав, земля разверзлась у него под ногами.
— Орфет! — закричал Сетис.
И полетел в темноту.
* * *
Он держал ее за руку и куда-то вел, и она поняла, что снова находится в саду. Сад был залит теплыми солнечными лучами, отовсюду журчала бегущая вода, звенела музыка падающих капель — все было совсем как тог да, в первый раз. Они подошли к скамье и присели отдохнуть. Ее пальцы сжимали золотой ножик; острие было запачкано мелкими крошками извести. Она бросила ножик на землю.
Потом осторожно взглянула на него.
Он был похож на Алексоса, только чуточку постарше. Туника на нем была ослепительно белого цвета.
— Ты статуя, — сказала она. — Из Храма...
«Вот, значит, каким ты меня видишь...»
Она покачала головой.
— Выходит, я мертва?
"Нет. Но ты и не жива . — Он улыбнулся. — Когда-то ты думала, что меня вообще нет".
— Я и до сих пор не уверена. — Она опустилась на колени, зачерпнула воды, жадно выпила. Потом подняла глаза. — Мне надо возвращаться. Но как мы заставим Гермию провозгласить Алексоса Архоном? Ты ей это внушишь? Велишь указать на него?
Он грустно покачал головой.
"Мирани, ты так ничего и не поняла. Между словами, которые я произношу, и тем, что люди слышат, лежит огромная пропасть. Но все уладится. Твоя задача — вернуть людям дождь. Я отыскал место, где его прячут. — Он встал. -Но надо спешить, пока меня не нашла моя тень" .
Он снова взял ее за руку, и они побежали по тропинке, среди оливковых деревьев. Подол ее нового платья волочился по песку. Тропинка вилась между камнями, бархатисто-зелеными от мха, в ветвях весело щебетали птицы. Но где-то за кулисами этого великолепия скрывался другой, темный мир, мир каменных стен и гулкого эха, запомнившийся ей мир подземных лабиринтов. По горбатому мостику они пересекли быстрый ручей и подошли к каменной платформе. Мирани в изумлении остановилась — эта платформа была точь-в-точь такой же, как на Острове. Был тут и покосившийся валун, и узкая расселина в его тени... Оракул!
