— Гр-р-р! — зарычал я, выуживая из-за голенища сапога маленький, но очень острый нож, и начал с остервенением кромсать несчастную ткань на кусочки. Достало! Сколько можно постоянно запутываться в одеялах, плащах и иже с ними? Хоть сейчас отыграюсь!
Превратив шторы в неводы для рыбной ловли, я наконец-то выбрался на свободу, убрал на место ножик и, подняв голову, тут же натолкнулся взглядом на беззвучно ржущего Элли. Эльф, обитавший в комнате один (однако кучеряво живет! У него есть лишние деньги? Откуда?), ухитрился спрятаться вместе со своим огромным луком в крошечном участке тени между открытым окном и стеной. И теперь этот клыкастый гад смеется надо мной! Ничего, я посмотрю, как он до утра будет изображать из себя статую в тенечке. Это мне свет Мертвого солнца оказался безвреден, а вот как он подействует на него — неизвестно. Если я не ошибаюсь, Мертвое солнце уходит с небосвода в последнюю очередь.
Вытянувшееся лицо эльфа было бальзамом для моей души. Хмыкнув, я сказал:
— Родственников я предупредил. Они сделают все, что могут. — И, посмеиваясь, под жалобное восклицание Элли: «А как же я?» — демонстративно покинул комнату. Спокойно проследовал в выделенное для меня помещение, где уже давно похрапывал на своей кровати Нуб, и, побросав одежду как попало на стоящий у койко-места стул, нырнул под одеяло.
Спа-а-ать хочу…
Эилиан устало прикрыл глаза и судорожно вздохнул, тихонько застонав от боли во всем теле. Он сумел прорваться, сумел дотянуться до чужака, ставшего его последователем. И самое главное — чужак его услышал. А значит, у юного бога появилась надежда.
Надежда на то, что он сумеет выйти из-за Врат, сумеет снова увидеть нечто большее, чем черное небо и снежная пустыня. Надежда на нормальную жизнь, а не на то полумертвое существование, которое было сейчас.
Чужак, сам того не понимая, принес Эилиану клятву помочь, и теперь оставалось только ждать. Ждать — и помогать чужаку окончательно слиться с миром. Тратя последние силы, отдавая все, что юный бог еще берег для себя.
Солнечный свет стоит того, чтобы кануть в небытие.
Утро началось для меня не просто рано. Оно началось очень рано. Еще не рассвело, а я, отчаянно зевая, уже сидел верхом на Психе. Вокруг, так же отчаянно зевая, собрались все сорок гладиаторов хозяйки, сбившихся в одну большую кучу вместо ровных рядов. Сама же черновласая дамочка на пару с сонным колдовастиком сейчас разбиралась со стражей на воротах. Стражники оказались трусливыми, но очень упертыми, и не желали без хорошей мзды выпускать такое количество людей и так рано. Хозяйка злилась, колдовастик ругался, стража стояла на своем. В конце концов дама что-то прошипела себе под нос, возмущенно глядя на охрану, красноволосый хмырь махнул на них рукой, и в жадные ручонки стражи плюхнулся увесистый мешочек с деньгами — явно не медяшками. Чую зад… в смысле, чувствую, что эти деньги наверняка заколдованы каким-то хитрым образом, так что стражники еще крупно пожалеют о своей жадности. Горючими слезами над монетками заливаться будут!
От города мы отъехали недалеко, всего километра на два, когда хозяйка остановила своего белоснежного (а как же иначе) коня и, оглядевшись, уверенно направилась куда-то в сторону. Недоумевая, я вместе с остальными гладиаторами поехал за ней.
Через сеад мы выехали на большую, идеально круглую поляну. Хозяйка огляделась и кивнула:
— Превосходно. Все в центр.
— Что происходит? — шепотом спросил я Элли, пока мы все собирались в центре поляны.
Рыжий эльф хмуро глянул на меня. Ох, не нравится мне его вид. Бледный, измученный, осунувшийся, глаза вместо лимонно-желтого приобрели насыщенный оранжевый оттенок. Даже кончики ушей внезапно будто вылинявшего эльфа, и те поникли. Не думаю, что это последствия всего одной бессонной ночи. Тут явно что-то большее. Но что?
— Портал, — буркнул он. — Очевидно, хозяйка не хочет, чтобы мы ехали обратно еще два дня.
Н-да. Про существование в этом мире порталов я даже не подозревал. Значит, не врут многочисленные писатели, по крайней мере в этом. Интересно, а по ощущениям это на что будет походить?..
В этот момент хозяйка закончила выделывать руками заковыристые взмахи и что-то провыла, первой исчезнув в яркой синей вспышке. Следом один за другим стали исчезать гладиаторы. До меня очередь дошла примерно через пару мгновений.
Что я могу сказать? Ощущения от портала неописуемые. Нет, описать-то я их могу, но вот ругаться с утра пораньше мне что-то неохота. Когда тебя какой-то псих разбирает на мелкие кусочки, а затем куда-то тянет… В общем, перемещаться при помощи портала мне не понравилось. Уж лучше на коне. Он, конечно, тоже Псих, но какой-то родной. Медленней, но зато спокойней.
Конечной точкой перемещения оказался загон для лошадей в долине хозяйки. Первым делом я провел быструю инвентаризацию на предмет наличия рук, ног и иных частей тела. На первый взгляд, все нормально — даже крохотная точечка маяка на левом запястье, похожая на родинку, цела, хоть и немного поблекла. Ну да, так и должно быть — маячок-то рассчитан всего на хаидэ. Я облегченно вздохнул. Ну, с первым проходом через портал меня!
…В нос ударил невероятно сильный запах жасмина, показавшийся мне еще более тошнотворным, чем обычно. Но прежде, чем я успел зажать себе нос, рядом со мной раздался чей-то надрывный кашель. Кто умудрился заболеть? Еще сеад назад все были здоровы, как быки. Еще простуды в казарме не хватало.
Я обернулся с намерением узнать, кто же этот простывший бедолага, и с ужасом увидел, как Элли, сотрясаясь в новом приступе кашля, медленно сползает с коня на землю. Со спины Психа меня сдуло в момент, и я успел поймать рыжего эльфа прежде, чем он упал на траву. Элли поднял на меня уже не желтые, а ярко-оранжевые с красным отливом глаза и снова закашлялся. Я с ужасом увидел, что кашляет он кровью.
Вскинув голову, я оглядел спешивающихся гладиаторов. Ни один не посмотрел в нашу сторону, и никто даже не предложил помочь. Наоборот, все обходили нас стороной. Только хозяйка и колдовастик с каким-то болезненным любопытством разглядывали сотрясающегося в очередной судороге кашля эльфа. Заметив, что я на нее смотрю, эта ведьма недовольно фыркнула и, плавно соскользнув со спины коня, грациозно засеменила-поплыла в сторону замка, небрежно взмахнув рукой. По неприятному покалыванию на шее я понял, что невидимость с ошейников снята. Гадство. Какое же гадство…
Колдовастик, окинув напоследок меня презрительным взглядом, шустро зашагал вслед за своей хозяйкой. При движении его балахон раскачивался, как тряпка на швабре. Хмыкнув — красноволосый маг сейчас больше всего напоминал собачонку, радостно виляющую хвостиком, — я снова обратил все свое внимание на мелко дрожащего эльфа. Хвала всем богам этого мира — хоть кашлять перестал!
