— Нас всех ждут серьезные испытания, но мы должны верить в себя и бороться за своих близких. Да, враг силен, но мы сильнее, потому что нас зажали в угол и не оставили выбора. Мы сильнее, потому что мы сражаемся за свободу и жизнь, мы сильнее, потому что все мы братья, которые преследуют одну цель. Мы должны выжить, чтобы наши потомки могли, нами гордится, мы должны выжить потому что "Стальной кулак" еще не знал поражений, и мы не имеем права позориться перед этими стенами. Мы лучший гарнизон в мире и в этой битве мы это докажем. За "Стальной Кулак", парни и пусть старуха с косой сдохнет от страха!
И когда сотни глоток кричали за "Стальной кулак", Оникс кричал: "За Эвелину". Крепость была готова встретить врага или свою смерть, Оникс наблюдал, как все деловито принялись за свои обязанности. Конечно, страх не исчез, но чувство обречённости исчезло.
Два дня их не трогали, а потом у врага появилась артиллерия, и многочисленные катапульты начали забрасывать их камнями. Вот тогда и стало жарко, замковые катапульты пытались сбивать катапульты врага, но стоило прицелиться, как враг менял позиции катапульты. Приходилось снова подбирать направление и силу удара, у врага таких проблем не было они, просто забрасывали крепость камнями. Две сотни катапульт врага располагались вокруг замка и беспощадно его обстреливали.
Оникс сидел в своем кабинете и мрачно прикидывал варианты, Эвелина сидела рядом, и личико ее было не менее мрачным. Он хотел, чтобы она улыбалась, но понимал, что это невозможно. Поэтому он просто сидел и наслаждался чертами ее лица, изгибами ее тела и… вогнал ее в краску. По крайней мере, это лучше, чем обреченность. Дверь в его кабинет открылась и на пороге появилась Сирэль. Оникс обреченно застонал и уронил голову на стол, только ее здесь не хватало.
— Сирэль, тобой недовольна, Оникс — заявила Сирэль, с ногами залезая в кресло, — поэтому я пришла, чтобы выслушать твои отговорки.
— Сирэль, прекрати, — застонала Эвелина.
— А что, сразу Сирэль? — надулась Сирэль, — я сижу в библиотеке и учусь, никого не трогаю, и вдруг начался этот шум. Я закрыла уши, но это не помогает, потом весь замок начал ходить ходуном. Это безобразие, у меня буквы перед глазами начали бегать. А потом и вовсе камни полетели, один из них попал в библиотеку. Я полчаса пыталась вытащить книжку из-под этого булыжника, в итоге я поломала себе ногти. Оникс, я не могу работать в таких условиях, а если я что-нибудь напутаю и запомню неправильно?
— Это будет конец света, — буркнул Оникс, веселость Сирэль его раздражала, Эвелина тоже не улыбалась.
— Что все так плохо? — вздохнула Сирэль.
— Пациент при смерти и лечение не помогает, — объяснила Эвелина на языке Сирэль.
— Тогда дело плохо и мне пора вмешаться, — Сирэль поднялась с кресла, — только не надо раскисать, ребята. Сейчас я начну творить добро в лечебнице, и наши защитники станут бессмертными.
Когда Сирэль ушла, Оникс тоже поднялся, ему надо было проверить обстановку и отдать новые приказы. Здесь его всегда ждет Эвелина и здесь он отдыхает, восстанавливая душевные силы. Он подошел к ней и напоследок обнял, в его кабинете стало слишком опасно и оставлять ее здесь больше нельзя.
— Эвелина, ты должна уйти в донжон и спуститься в подземелья, там есть подземный ход, ведущий наружу. Если донжон рухнет, ты сможешь выбраться из замка, там ты будешь в безопасности, и мне будет спокойнее.
— Я тебя не брошу, Оникс и потом никто не прячется, а значит, и я не буду, — храбро заявило это глупое чудо.
— Эвелина, пожалуйста, хотя бы укройся в донжоне. Не упрямься, солнышко, я буду тебя там навещать.
— Хорошо, — вздохнула Эвелина, но тут же нахмурилась, — и не вздумай, умирать.
— Ты же слышала, Сирэль, она сделает нас всех бессмертными, — улыбнулся Оникс и поцеловал ее на прощание, — я вернусь.
"Стальной кулак" провалился в ад, камни размером с бочку ударялись в стену и вместе с обломками обрушивались на головы защитников. Замковые катапульты были выведены из строя, и отстреливаться крепость больше не могла. Но это все равно было бесполезно, точность катапульт оставляла желать лучшего. Три десятка замковых катапульт смогли обезвредить только два десятка катапульт противника. Теперь в бой пошла пехота, лучники на стенах с трудом их сдерживали, но катапульты противника наносили чудовищный урон, и защитников становилось все меньше.
Главная площадь замка была завалена камнями и трупами защитников. От полного разгрома их защищали только мощные стены крепости, которые после каждого удара вражеских камней становились все тоньше. Гарнизон крепости стоял на смерть, раненые продолжали отстреливаться. Живых оставалось все меньше, и защитники отбивались уже без отдыха. Если в стене появлялись трещины, то ополченцы устанавливали распорки, укрепляя единственную защиту замка. Но дальше так продолжаться не может, поэтому Оникс отдал приказ отступать за вторую стену, ее периметр меньше и они смогут продержаться еще какое-то время, оттягивая неизбежное.
На второй стене была организована оборона, и Оникс немного расслабился, теперь люди могут отбиваться по очереди. Противник нес чудовищные потери, вода во рву стала красной от крови. Около трех тысяч погибших, но враг продолжает нападать и не считается с потерями. Герцог действительно сошел с ума, раз идет на такие жертвы. Отдав последние распоряжения, Оникс отправился в лечебницу. Она была завалена ранеными, в городе оказалось полно лекарей, которые сейчас боролись за жизни людей.
Среди них Оникс заметил Сирэль, которая умело, помогала раненным. Лекарем она была прекрасным. Сирэль ходила между пострадавшими бойцами и зашивала их раны, конечно, молча она это делать не могла, поэтому бесконечно молотила языком. Кого-то она утешала, некоторых смешила, а вот некоторым грозила пальчиком с поломанным ногтем, видимо про библиотеку она не врала. Но он решил послушать, чем она грозит пострадавшим, поэтому подошел ближе.
— Слушай сюда, солдат! Ты не имеешь права умирать! Я управляющая этого замка, поэтому без моего распоряжения, никто умирать здесь не будет. Поэтому слушай мой приказ, ты сейчас встанешь и пойдешь защищать наш замок, иначе я буду тобой жутко недовольна.
Кажется, с бессмертием возникли проблемы, пациент по-прежнему был без сознания, и на любые приказы плевал с высокой колокольни. Но это обстоятельство, ничуть ее не смущало, она зашивала рану солдата и сопела от усердия. Оникс решил ей не мешать, поэтому отправился в донжон, проверить Эвелину. Она забралась на самый верхний этаж и оттуда наблюдала за ходом сражения, снаряды катапульты сюда не долетали и поэтому он не стал отчитывать ее за безрассудство. Он подошел сзади и привычно ее обнял, она даже не вздрогнула, может, почувствовала его?
